Дневник Маргариты (СИ) - Панфилова Маргарита

В гостинице мой новый имидж тоже произвёл должное впечатление, мне даже сделали комплимент, правда это были всё те же дамочки, мои знакомые.

— Ах Иллия тебе так идёт это платье. Ну ты прямо как городская девушка. В таком виде о тебе невозможно подумать, что ты из деревни.

Запели они в унисон водя вокруг меня хоровод, осматривая и вздыхая от умиления.

— А то!

Вздёрнула я подбородок. Знай наших. Приятно чёрт возьми. Остальные посетители и работники этой гостиницы только глазели на меня. А наш водитель, который обосновался тут же за столиком с пивом, грубиян, ничего не сказал, только скептически по хмыкал. До сих пор не простил мне, что не смог нагреть со стоимостью проезда. Бывают же такие вот противные люди, всё только под себя гребут; — «после нас хоть потоп», вот их единственная логика. А ладно лишь бы ко мне не лез, и мы оба забудем про эту поездку как о страшном сне.

Глава 3

Все дальнейшие дни пути были скучны и жутко утомительны. Мне казалось, что чем больше я провожу времени в этой тряской коробке на колёсиках, тем дурнее я становлюсь. Все мои чувства словно притуплялись, а внимание рассеивалось, я не запоминала ни название городов, через которые мы проезжали, ни их внешний вид. В сознание просто не откладывалось никаких деталей. А из всех желаний осталось только одно — дотянуть до конца этой поездки и не сорваться на истерику, сдерживаться почему-то было прямо невмоготу. Будь я дома отвлеклась бы на спорт или на какое-нибудь дело, постирала бы шторы, например, очень помогает в подобных ситуациях. Но в этом замкнутом пространстве, когда тело парализовано теснотой, мозги хотят только спать, а психика находится на грани нервного срыва, можно только терпеть прилагая для этого всю свою волю.

Я перестала реагировать на все внешние раздражители, а внутренние игнорировала. Я оживилась только тогда, когда мы достигли границы двух королевств. Я покидала практически родной мне Милар, а въезжала в Фавель. Там, как водится, были ворота (типа Триумфальной арки, но по проще) таможня с пропускным пунктом (домик — сарай переросток), в домике за казённым столом сидел казённый, желчный, горбоносый субъект с бегающими глазками и задавал мне раз за разом один и тот же вопрос:

— И так Иллия Серая, ты утверждаешь, что являешься магом и прибыла в наше королевство обучаться высокому искусству магии?

— Да.

— Что да? Говорите яснее.

— Да, я маг, и прибыла учится. А в чём собственно вы сомневаетесь.

— Я не сомневаюсь.

И всё по новой: кто, откуда, зачем, по какому такому праву. В какой-то момент мне начало казаться что надомной изощрённо издеваются. Ну не может же этот тип быть таким тупым, или он у меня взятку вымогает таким способом? Нет, ну а что ещё можно подумать, если один и тот же ответ тебя заставляют повторять раз за разом и разговор с места не двигается. И даже не понятно, лично для меня, в чём собственно подозревают или в чём сомневаются. Бумаги что я предоставила его особо-то и не насторожили. Этот субъект их так по диагонали просмотрел одним глазом и откинул на край стола, и сразу приступил к допросу. Чёрте что и с боку бантик — вот мои мысли об всём этом. Пол часа он тупа парил мне мозги. Пока в дверь не заглянул ещё один такой же субъект с казённым лицом потомственного халдея, я тогда подумала, что это либо брат моего мучителя, либо в королевстве Фавель таких вот таможенников клонирую где-то. Не успела я испугаться мысли что они теперь вдвоём будут выносить мне мозг, как услышала фразу, точнее даже уловила каким-то чудом, так как шептались эти двое как настоящие конспираторы, поэтому я и слов-то, толком не слыша так бормотанье какое-то и невнятное шипение. Тем удивительней было то, что до меня дошёл смыл их разговора. Дословно его не воспроизведу, но вся катавасия завертелась из-за этого урода, из-за этой редиски, нехорошего человека, из-за….

Из-за нашего водилы, он таки решил подложить мне свинью напоследок. Он им что-то там наговорил про меня, и теперь эти хмыри решили выслужиться. И я взбесилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ах вы, уроды. Да я вас сейчас по стенке размажу! Что б тебя пёсий выкидыш в дугу скрутило, что бы ты лаптем подавился, что бы сквозь землю провалился!

Взорвалась я гневной тирадой, багровея на глазах. Эти придурки вздрогнули и оба как по команде «смирно» вытянулись во фронт с ужасом пуча на меня свои рыбьи бесцветные глаза. А потом попятились от меня спиной, открывая и закрывая рот ну точь-в-точь рыбы, выброшенные на берег. Я же одновременно с ними встала со своего места и пошла на них, желая высказать им всё, что я о них думаю, предварительно взяв за грудки, что бы убежать не смогли. Они таких слов ещё не слышали. При этом где-то далеко на грани сознания маячила мысль — что, я могу за это поплатится. Достаточно было представить, что кто-то в нашем аэропорту, например, при досмотре стал бы права качать. Но остановиться я уже просто не могла, мне казалось, что меня разорвёт на кусочки, если я что-то не сделаю с ними прямо сейчас.

И кто знает во что бы всё это вылилось, если бы я не услышала за своей спиной голос. Голос чётко произнёс:

— Хватит!

И я как шарик сразу сдулась. При чём меня саму такая реакция настолько ошарашила, что, повернувшись, я тупо уставилась на говорившего очумелыми глазами. Силясь при этом понять, а с чего вдруг я его вообще послушалась? Ведь логичнее было бы переключиться на новенького, что так не осторожно подставился и набросится уже на него. Но желания такого у меня не возникло, все мои эмоции словно выгорели в один миг, чувствовалось опустошение и слабость?

— Что за чертовщина? Ты кто?

Ни чего умнее в тот момент я придумать не смогла. Передо мной стоял мужчина неопределенного возраста не то лет сорок-пятьдесят, а может и больше, в стильном прикиде «Пушкинских» времён с элементами военной формы — ну там сапоги высокие, что-то типа эполетов, ой не знаю я как это по-человечески описать. С лицом один в один наш Лавров, тот что министр иностранных дел, только причёска другая.

Тут в дело влезла эта парочка казённых типчиков. Они точь-в-точь как младшеклассники, перебивая друг друга, задыхаясь и запинаясь стали жаловаться представительному дяденьке на меня нехорошую. Это было так смешно, словно смотришь шоу двух комедиантов. Если бы мои эмоции были сейчас в норме, обязательно бы заржала, а так только улыбалась, глядя на них. Но главное — я внятно услышала наконец причину этого таможенного бедлама, пусть и в исполнение пары придурков.

Наш водила — редиска такая, наплёл этим олухам, что я «засланный казачок», что бумажки у меня липовые и направляюсь я чуть ли не в саму столицу с явно какими-то не хорошими намерениями против добрых и честных людей королевства, а может и какого-то одного конкретного человека. Не то шпион, не то наёмный убийца, не то маньяк, аминь. И они, как и полагается уставом, доблестно встали на защиту родины, заслоняя её своей цыплячьей грудью от меня ужасной. А я, подтверждая всё выше сказанное, набросилась на них и чуть было не лишила обоих чести и жизни. Надо же какая я оказывается страшная. Мне особенно понравился пассаж про честь. Мне просто интересно, они действительно имели ввиду то самое, или что-то другое подразумевалось?

Видимо вошедший тоже задался тем же вопросом. Потому как осмотрел сначала их, а потом меня. И явно засомневался в их словах. Он остановил словоблудие этих двоих взмахом руки, а то эта парочка и дальше продолжала петь в два голоса и обратился уже не посредственно ко мне:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И так, — это правда?

— Что именно из этого бреда сивой кобылы по-вашему может быть правдой?

Не удержавшись нахамила я. И устало села на табуретку у стола, потёрла виски руками и запахнулась в платок, а то что-то меня потряхивать от озноба стало. Мужчина, не проявляя эмоций прошёл к столу, нашёл мои документы, внимательно их прочитал и вроде бы даже посмотрел на просвет. Потом посмотрел на меня и спросил:

— Что можете сказать по поводу заявления господина Запаршина?