Граф Суворов, том 5 - Иван Шаман

зеницу ока. — приказал я, и показывая пример остальным двинулся вперед, оставляя тылы на ответственности первой штурмовой. И ребята Тарана не подвели.

Прекрасно помня, чем закончился мой прошлый штурм я не собирался крушить все на право и не лево. Хоть и излишним гуманизмом не страдал. Перед нами всего лишь люди. Солдаты выполняющие приказы, вот только они напали на нас в намеренье убить, и церемониться с ними я не собирался.

Пресс, и сразу трое бойцов, из-за угла поливающих меня очередями, рухнули под массой пресса. Удара хватило чтобы выбить из них дух, но не жизнь. Однако в то же мгновение в коридор влетела граната, от которой я легко закрылся щитом. Прогремел взрыв, огненный шар быстро занял весь коридор, выжигая кислород, а потом давление резко упало, создав жуткую в закрытом пространстве, ударную волну.

У обезвреженных мной солдат кровь потекла из рта и ушей, а из признаков жизни остались только судороги. Но я вовремя выставил щит, полностью перегородив пространство от пола до потолка и захватив стены. Конструкт отразил появившуюся волну, и кажется даже усилил ее, пустив в сторону кинувшего гранату солдата, который не успел скрыться за опускающейся перегородкой.

Стены выгнулись от взрыва, в паре мест искрила проводка, но в целом даже свет в коридоре не пропал. Тело неудачливого гранатометчика застряло под перегородкой, которая с гудением двигателей пыталась закончить движение вниз, но стальная кираса бойца не позволяла этого сделать.

— Тылы на вас! — крикнул я, ускоряясь. Рывок! И я в подкате пролетаю в оставшуюся щель, прямо перед удивленными лицами обороняющихся, в очередной раз прятавшихся за углом. Но я даже врем на них тратить не стал. Просто ударил прессом, придав себе ускорения, и одновременно выбивая из них дух. И пусть молятся чтобы у них не нашлось товарища, который уже им кинет под ноги гранту.

Один коридор сменялся другим. Вой сирены стал чем-то привычным, а голос в динамиках, вещающий на турецком, с каждой пройденной мною секцией становился все более истеричным. К чести обороняющихся, полными идиотами они не были, сразу закрыли мостик со всех сторон, перекрыв гермостворки. А когда я вышел напрямую в коридор ведущий к реакторной, меня встретила та самая турель, о которой предупреждал Василий.

Когда я оказался на середине прямого длинного коридора, из потолка выдвинулась башня с миниатюрной пушкой. Ни спрятаться, ни отступать оказалось некуда. Так что я сделал единственное, что пришло в голову – создал пресс у самого ствола. А через мгновение грохот подтвердил правильность этого импульсивного решения. Ствол разорвало, развернув его во все стороны розочкой, а следующий снаряд и вовсе взорвался прямо в казеннике.

Не тормозя ни на секунду, я промчался мимо, во время рывка взмахнув кортиком и разрубив и без того барахлящую пушку, на две неровных половины. Передо мной оставалась только перегородка, защищавшая мостик от штурмового отряда противника, но в отличие от обычных людей я видел слабости конструкции.

Активировав третий глаз, я пробил резонансным клинком приводы электромоторов, поднимающих двери, а затем прессом начал медленно поднимать ее. Как на зло, в этот момент из ближайшего коридора выскочили выжившие защитники и мне пришлось прерваться, чтобы поставить щит, собирающий пули в одну кучу.

Коридор оказался слишком длинным, и узким, чтобы использовать ударные конструкты, но я все же сумел одновременно поддерживать и пресс, и щит, заставляя перегородку подниматься. Из рубки раздались полные ужаса крики. Кто-то ругался, явно призывая к спокойствию, какая-то девушка визжала от страха, но это лишь придавало мне сил двигаться дальше. А когда дверь дошла до середины, подошла подмога. Ко мне.

Плотный заградительный огонь за секунды выбил последних обороняющихся, и в коридор выглянул довольный Таран, помахавший мне рукой.

— В инженерный, возьмите его под контроль! — приказал я, наконец сосредоточившись на открытии двери. Дело сразу пошло быстрей, шестерни взвизгнув поддались, и перегородка спряталась в стену.

Громыхнул выстрел, и у меня перед лицом застряла большая, явно предназначенная для пробития резонансных доспехов, пуля. Еще выстрел, и я с интересом рассматривая трясущегося и двумя руками сжимавшего револьвер парня шагнул на мостик. Раза в полтора больше, чем на Безотказном. На мостике было пять рабочих мест, все занятые. Две девушки, в страхе обнимая друг друга спрятались за спинами мужчин, и лишь капитан оставался в своем кресле.

— Ну что, доигрались? — усмехнувшись спросил я, одним движением пальцев выбив у пистолет из рук парня прессом. На таком расстоянии я мог сжимать конструкт до размера собственного кулака. — Зря вы вторглись на территорию Российской империи.

— Обещайте, что к нам будут применены правила женевского соглашения, и мы сдадимся. — проговорил капитан, на ломанном русском. — Иначе я взорву корабль.

— Убивать вас просто так я не собираюсь. Вы мне не особенно-то и нужны, а вот корабль ваш… вернее уже мой, очень пригодится. Так что я принимаю вашу сдачу. — усмехнулся я. — Прикажите оставшимся солдатам сложить оружие, сдайте резонансные кристаллы и вас не тронут.

— Всем сложить оружие, мы сдаемся. — сказал капитан, вынув амулет из приборной панели, и поднимая руки.

Команду корабля мы разделили на две группы. Капитана и офицеров посадили у стен рубки, изъяв камни резонанса, остальных, неодаренных, заперли в трюме, предварительно разоружив и связав. В это время за турели ПСО и вспомогательных орудий сели наши бойцы, и у оставшихся снаружи противников началось настоящее веселье. Правда закончилось очень быстро, за пару минут в радиусе выстрела ничего больше даже пискнуть не могло.

— С управлением справитесь? — спросил я поднявшегося на мостик Погоняйло.

— Английская система… — нехотя проговорил кап-два.

— Мы можем быть полезны. — тут же на ломаном английском вмешался капитан захваченного судна.

— Этого хотелось бы избежать. — ответил я, совершенно не доверяя захваченным пленникам. Хотя само их поведение являлось для меня странным. Они ведь, по сути, без боя сдались.

— Справимся. — сказал Погоняйло, положив руки на приборную панель. — Потом придется настроить, но в целом, ничего принципиально нового.

— Александр, можно тебя на минутку? — сказал, заглянув на мостик Строгонов. — Ты должен это увидеть сам.

— В чем дело? — нахмурился я, но кивнул Тарану, чтобы тот не упускал из вида пленников. Далеко идти не пришлось, буквально в соседнюю дверь, но, прежде чем мы вошли, Василий остановил меня, взяв за плечо.

— Ты должен помнить, что экипаж уже сдался. По законам военного времени