Поцелуй на ночь - Кейт Вудсток

Мэтью Калм полежал в азалии, прислушиваясь к своим ощущениям. Похоже, удушье в самое ближайшее время грозило смениться острым расстройством кишечника…

15

А сам вечер удался, несмотря ни на что. Возможно, только молодой Итан Тонбридж выглядел слегка рассеянным, но сердобольные дамы приписали это тому, что «мальчика бросила эта Фарроуз», а мужчины – что ж, большинство присутствовавших знали Итана с детства и полагали, что рассеянно-бестолковое выражение лица присуще ему с самого рождения.

Хит Бартон, без преувеличения, произвел фурор. Дженна преисполнилась гордости, словно мать-наседка, первый раз представляющая свое дитя всему птичьему сообществу. Дамы кокетничали и кудахтали, мужчины одобрительно крякали и расспрашивали Хита об армейском прошлом. Отвечал он спокойно, обстоятельно и с юмором, так что к концу вечера сделался душой компании, и выбор Дженны Фарроуз одобрили почти единогласно.

Мэтью Калм на вечере так и не появился.

Домой возвращались, когда уже совсем стемнело, и звезды густо усыпали небо. Дженна положила гудящие ноги на колени Хиту, и тот принялся осторожно их массировать. При виде такой идиллии Итан преисполнился черной меланхолии и принялся душераздирающе вздыхать. Хит улыбался в полумраке, а потом не выдержал.

– Чего вздыхаешь? По-моему, было не очень страшно.

– М-да.

– Джен, скажи ему.

– Итан, миленький, но ведь папа не громыхал…

– Ну и что? Какая разница…

– Ты что, обиделся, что мы тебя выгнали, когда заговорили о Калме?

– Вот еще! Калм здесь ни при чем. Просто… просто прав оказался я. Папа никогда в жизни не принимал, не принимает и не будет принимать меня всерьез. Я – маленький мальчик, которого отсылают из комнаты, когда начинаются взрослые разговоры.

– Эй, эй, что за пораженческие разговоры?

– Да ладно, Хит, брось. Я понимаю, что ты хочешь меня поддержать, но ведь ты сам все понимаешь. Ты первый раз появился в этом обществе – и с тобой разговаривают, тобой интересуются, тебя расспрашивают. А кто такой Итан Тонбридж? Неудавшийся сын великого папаши. Кроме того, завтра меня вызвали на ковер, забыли?

Дженна сердито нахмурилась и выпалила:

– Хочешь сказать, что снова смиришься с любым решением отца? А как же твоя Рози?

– Отец проглотит и ее, и меня, даже не заметив этого. Увидишь, завтра меня волевым решением отошлют в Англию и велят сидеть ниже травы, тише воды. Твой план не сработал, Джен. Я тебя не виню, ты хотела как лучше, но придется мне смириться с неизбежностью…

Хит поднял голову, и в темноте сверкнула его улыбка.

– Минуточку! А обещание?

– Какое еще обещание?

– Ты обещал, что если не сработает план Джен, ты доверишься мне. И станешь выполнять, между прочим, все мои указания.

– Да ладно, Хит, у меня настроения нет шутить…

– А я и не шучу. Завтра узнаем, способен ли еще на что-то старый диверсант.

– Завтра позвоню Рози и скажу, что ничего не вышло…

– Подожди до возвращения от отца.

В эту ночь Дженна спала как убитая. Хит немного постоял над ней, а потом ушел в сад и часа полтора занимался своими упражнениями. Во-первых, он ими в принципе давно не занимался, а во-вторых… так было легче справиться с одиночеством сегодня ночью.

Итан выполз в сад – и из конюшни немедленно пришли обе сонные, но исполненные любви собаки: Санта и Лючия. Итан погладил обеих одновременно, потом плюхнулся на садовую скамью и испустил тысяча сто восьмидесятый по счету душераздирающий вздох. В руках он держал бокал с чем-то искрящимся и явно алкогольным.

Хит как раз выполнял сложную связку упражнений, «золотой журавль выхватывает серебристую форель из утреннего ручья». На взгляд Итана, Хит просто стоял на одной ноге и тянулся в небо, а потом упал и распластался по траве, чтобы еще через мгновение молниеносным движением крутануться вокруг своей оси и замереть уже на другой ноге… На самом деле в этом упражнении были задействованы почти все группы мышц, и оно у Хита не получалось еще с армии… Впрочем, это совершенно не имеет отношения к ночному разговору двух женихов Дженны Фарроуз – бывшему и нынешнему.

– Хит…

– Да?

– Может, мне в армию уйти?

– Смеешься?

– Нет, мне не до смеха. Признаюсь, я сегодня чуть не взвыл на этом проклятом вечере.

– А мне даже понравилось. Люди все приятные, беседуют, интересуются. Кой-кто даже денег предлагал на лечебницу…

– Тебе хорошо. Тебя фиг смутишь. Бывший вояка, врач… А ко мне все относятся, как к ребенку с девиантным поведением.

– С чем, прости?

– Короче, к дауну. Я же их всех с вот таких лет знаю, они меня, соответственно, тоже. А, вот и наш Итан! Красавец! Ну пойдемте поговорим о делах, а ты, Итан, развлеки дам. Все равно больше ничего не умеешь.

– Ты совсем раскис, старичок. А как же Рози?

– Ух! Рози – это ангел. Она такая… такая… Одним словом, прямо и не знаю, как показаться ей на глаза.

– Ну полдела ты уже сделал, Дженне все рассказал…

– Да уж. Вот смотри, даже и в этом я оказался полным тюфяком.

– Почему?

– Потому! Представь: приезжаешь ты домой, а у твоей невесты в доме живет посторонний мужик…

– Минуточку! Но ведь ты приезжаешь рвать с ней отношения, не так ли?

– Ну и что? Как минимум, можно было бы воспользоваться ситуацией и свалить все на невесту.

– Да, это очень по-мужски.

– Не иронизируй. В любом случае, не так надо себя вести, как повел я. Ой, как хорошо, дорогая, значит, ты уже пристроена и не будешь расстраиваться… Ничего, завтра папа уничтожит мое это до основания, я уеду в Англию, напьюсь…

– А чего тянуть-то? Напейся здесь.

– Ну… нехорошо как-то.

– Почему? Люди здесь остались в основном тебе несимпатичные, терять тебе все равно нечего. А в Англии Рози, она расстроится.

– Ох… ты прав. Только это как-то глупо. Я же не алкоголик.

– Спроси любого морского пехотинца, в жизни каждого сильного мужчины наступает момент, когда напиться необходимо. Впрочем, пехотинцев не спрашивай. Они всегда пьют, как звери.

– Хит, ты болтаешь, чтобы меня отвлечь. Вот взял бы и выпил со мной.

– А пожалуйста!

– За наших женщин!

– За любимых!

– Ура?

– Ура!

Дженна перевернулась на другой бок, приоткрыла один глаз и посмотрела на часы. Однако! Половина первого!

Солнце сияло, заливая золотом все вокруг, собаки носились перед домом, Хит чистил бассейн. Дженне ужасно понравилась картина, и она присела в шезлонг на террасе, любуясь открывшимся видом. Вдруг за воротами раздался залихватский сигнал, через пару секунд со стуком распахнулась калитка, и Итан Тонбридж, в белой рубахе навыпуск и голубых джинсах бодро прошествовал по песчаной дорожке. Санта и Лючия по бокам исполняли страстный танец, Джеронимо заливисто лаял. Итан помахал Хиту, послал Дженне воздушный поцелуй и отправился в холл на первом этаже, где стоял телефон. Было в его облике что-то… новое, что ли? Уверенное, несвойственное Итану прошлых дней. Дженна вопросительно посмотрела на Хита, тот пожал плечами и спрятался обратно в бассейн, однако при первых звуках голоса Итана выпрыгнул и подошел к Дженне. Оба затаились, стараясь расслышать разговор.