Игра сэра Валентайна - Сэй Алек

   Больше желающих возражать не нашлось, и, едва "лучшие люди Бар-Залена" покинули Зал Совета, Байясит жестом указал сэру Валентайну на один из стульев, садись мол. Второй раз повторять приглашение для Виризга не пришлось.

   -- Значит, вы ожидали этого нападения. -- принц не спрашивал, принц утверждал.

   -- Глупо было бы утверждать обратное. -- спокойно ответил аазурский резидент. -- Поверить в то, что мы просто в нужное время и в нужное место привезли экстренно необходимый там товар, не обладая никакой информацией, не смог бы, пожалуй, и местный сатрап.

   -- Не стоит недооценивать тер Рахмата. -- негромко произнес принц. -- Он вовсе не такой дурак каким кажется, когда с ним познакомишься поближе. Впрочем, Тарк с ним. Вы знаете кто идет на Бар-Зален?

   -- Флот Желтых повязок во главе с самим Великим Кормчим. -- не моргнув глазом ответил сэр Валентайн. -- Не исключено, что совместно с флотом Неке.

   -- Ну, Бара-Бара в этом флоте есть навряд ли. -- Байасит чуть усмехнулся. -- В Неке нынче новый номарх. Хотя они, возможно, об этом еще не уведомлены.

   -- И давно, простите мою дерзость, принц, в Неке новый номарх? -- удивился благородный Виризг.

   -- Второй день как. -- усмешка принца стала весьма мрачной. -- Впрочем, вы не могли знать о нашей с ним... встрече в море.

   Брови Виризга взметнулись в изумлении.

   -- А вот о этих желтоголовых макаках и том, с чего они так обнаглели, -- продолжил, меж тем, Байасит, -- вы мне, пожалуй, поведаете. С чего они вообще решились на такой серьезный набег? Ведь это нарушение существовавшего положения дел, почти всех устраивавшего!

   -- А это не набег. -- спокойно ответил барон.

   -- А что? -- удивился Его Высочество.

   -- Миграция. -- ответил Виризг. -- Переезд. Великие Кормчие за последнюю сотню лет потеряли почти всю свою власть на суше -- на Виньдао большая ее часть сосредоточена в руках градоправителя Танконга.

   -- Дафу. -- бросил принц.

   -- Что, Ваше Высочество? -- не понял сэр Валентайн.

   -- Титул градоправителя Танконга звучит как "дафу". И вы считаете, что он умудрился выжить Желтых повязок из города? Но зачем? Ведь они -- и доход, и защита Виньдао.

   -- Не совсем верно, добрый принц. Не он выжил. Великий Кормчий решил усилить свое влияние. Ань Гао очень честолюбив и болезненно горд, ему надоело зависеть от берегового обеспечения и плясать под дудку... -- Виризг на миг запнулся, чуть снова не сказав "градоправителя", -- дафу Вэй Цяня. Он желает получить такую власть, какой обладал Чен Йен, а как это сделать иначе, нежели захватить новую, не уступающую Танконгу якорную стоянку? Конечно, в Бар-Залене не так много полнолунцев, но они здесь есть. Плюс экипажи его кораблей. Если в руках Великого Кормчего окажется этот город, песенку дафу можно считать спетой.

   "И твою тоже, но это Твое Высочество должен и сам понимать".

   -- Я вижу, -- Байасит криво улыбался, -- вы неплохо разбираетесь в хитросплетениях внутританконгских интриг, благородный Виризг.

   -- Тем и живем. -- развел руками сэр Валентайн. -- Конечно мы, как дружественная Имладону держава, должны бы были предупредить о грядущем нападении заранее, но... кого? Отец ваш очень болен, а узнали мы о намерения Желтых повязок уже после того, как он... гм... занемог.

   -- Ну, кроме меня есть и иные наследники короны. -- улыбка принца стала еще более кривой. -- С куда большими правами.

   Барон пожал плечами.

   -- Принц Шуль мертв, принц Гемаль...

   -- Его и угробил, вы хотите сказать?

   -- Не знаю. -- тут аазурец совершенно не кривил душой. Знать он не знал, хотя предполагал именно это. -- Подробности мне неизвестны. Он погиб в ночь, когда я покинул Аксар. Но даже не в этом дело. Принц Гемаль... Как вы думаете, кто подал Ань Гао идею захвата Бар-Залена и гарантировал, что признает эти земли за ним?

   Байасит на какое-то время замолчал, что-то обдумывая.

   -- Как думаешь, Валентайн-бей, -- наконец спросил он, -- миром с Желтыми повязками разминуться никак не удастся? Переубедить как-то... Скажите мне, как дипломат.

   -- Дипломатия -- искусство возможного. -- ответил Виризг. -- Я бы сказал, что шансы на это минимальны.

   -- Но есть. -- сделал вывод принц. -- Я прошу вас оказать услугу Имладону, барон. В Бар-Залене есть моряки, чиновники, купцы... и ни одного профессионального дипломата. Прошу тебя участвовать в завтрашних переговорах с Великим Кормчим как представителя султаната, а пока -- присоединиться к нашему совету.

   -- Да будет по воле твоей, принц. -- Виризг встал и почтительно поклонился. Даже ему, матерому и бывалому агенту, Байасит смог устроить сюрприз.

   Паруса Желтых повязок появились на горизонте ближе к закату. В зрительные трубы было прекрасно видно, как вражеский флот бросает якоря на ночь, чтобы в темноте не проскочить погасивший маяки Бар-Зален.

   Следующим утром, еще до рассвета, эскадра Мидар-паши вышла в море и двинулась к пиратам встречным курсом. Злой и невыспавшийся сэр Валентайн в легкой кольчуге под бекешей и шляпе с тремя перьями, стоял на мостике флагманского "Имладоние" и мрачно вглядывался в приближающиеся корабли Желтых повязок. Помирать в чужой драке категорически не хотелось.

   Армия сердара тай Зёнхара появилась на прилегающей к Аксару Долине Плодов и Цветов вечером, ближе к закату. Само собой разумеется, передовые разъезды с обеих сторон тут же устроили многочисленные стычки, но ни о каком нормальном сражении не приходилось и помышлять. Конечно, какой идиот будет воевать в темноте, когда не только толком не видишь врага, но и своих бойцов? Крупные ночные сражения очень легко (и очень быстро) превращаются в свалку, неуправляемый "солдатский бой", и кто в нем победит -- знает только Тарк. А может даже и он не догадывается.

   Оттеснив защитников столицы ближе к их лагерю, мятежники начали спешно окапываться, безжалостно вырубая на укрепления фруктовые рощи, связывая стволы несчастных деревьев виноградными лозами. Близлежащие деревни, заблаговременно покинутые местными жителями, также, в большинстве своем, были пущены на строительство валов и редутов.

   Фулдазерех (и не он один) глядя на такое безобразие скрежетал зубами, ругательски ругал сепахасалара Турман-пашу, но поделать ничего не мог -- момент для встречной атаки был упущен из-за нежелания штабистов удаляться далеко от Аксара. Солдаты с обеих сторон выкрикивали в адрес друг-друга всевозможные оскорбления, показывали неприличные жесты, оголенные задницы и другие, не менее выразительные части тела. Некоторые горячие головы выбирались на пространство между двумя лагерями и устраивали там поединки и микросражения до тех пор, пока солнце окончательно не скрылось за горизонтом, и на черном, словно Ромханкорский бархат, небе, не засияли переливающиеся жемчужины звезд, а в обоих лагерях не запылали костры и не потянулся по стоянкам запах солдатской похлебки, над этими же кострами и варившейся.