Айни - Юсуф Акобиров

В такую погоду я не только не выходил на улицу, но и в комнате состояние мое ухудшилось, и мне стало тяжело дышать. Вызвал врача. Он, как и раньше, дал мне сердечные лекарства и сказал, чтобы я держал ноги в тепле, чтобы установить нормальное движение крови. По мнению врача, кровь в ноги и руки поступала меньше, это ослабляет человека, особенно старого, и может вызвать паралич. К несчастью, 2–3 года тому назад супруга моя вынесла из комнаты «сандали», чтобы обставить комнату «культурно». А как раз в моем состоянии надо было бы греть ноги в «сандали», и я сразу бы выздоровел. Сколько ни топишь печку, для согревания ног и рук достаточной теплоты не получишь! Я был вынужден пододвинуть диван к печке и грел руки и ноги, и немного стало лучше. Но все же из-за непогоды было еще трудно дышать, хотя давление держалось не очень высокое. Хорошо, что я в таком состоянии не выехал в Сталинабад, живым бы не доехал. Дело в том, что у меня оставалось несколько очень важных дел…, а для этого мне нужно беречь здоровье.

Одна из предстоящих мне важных задач — дописать «Воспоминания». «Воспоминания» должны дополнить недостатки истории нашей литературы…

Имеются только произведения Ахмада Махмуда, которые, во-первых, подвергнуты критике, во-вторых, до сих пор еще не напечатаны по причине неточности перевода; в наше время их печатать нельзя. Поэтому я давно мечтал описать жизнь времени эмира, чтобы наша молодежь знала, что из себя представляла та жизнь. Хотя в «Одине», «Дохунде» и «Рабах» я частично все это описал, но этого мало.

«Воспоминания» призваны устранить этот недостаток в истории нашей литературы и пополнить ее.

Вторая работа, которую считаю необходимым выполнить, — работа над размером, ритмом таджикского стиха. Известно, что размер основного таджикского стиха — это «аруз». Однако что такое размер таджикского стиха «аруз» — сами авторы плохо представляют.

С дружеским приветом Айни С».

«Товарищ Джалол Икрами!

Ваше письмо от 10 июля я получил 16 июля. Все понял. Напишите, пожалуйста, в следующем письме о ходе работы повести Улуг-заде (повесть «Диёри Навобод») и передайте ему привет от меня. Товарищ Бородин мне писал, чтоб я изменил название «Воспоминаний», но я не согласился с ним; я согласен изменить вторую часть «В городе» на «В городе Бухаре». О причинах моего несогласия я написал товарищу Бородину более подробно. Я Вас прошу, узнайте поподробнее, согласен ли он со мной. Заслуги товарища Бородина большие, я очень ему благодарен и хочу, чтоб он остался мной доволен, но в некоторых технических вопросах я не мог с ним согласиться, но это не существенно.

Передайте ему от меня большой привет…

Передайте привет товарищам Турсун-заде, Улуг-заде, Миршакару, Рахими, Нурматову и другим. Желаю здоровья всем членам Вашей семьи.

С товарищеским приветом Айни.

18/7 1949 г. Самарканд».

«Товарищ Джалол Икрами!

Ваше письмо из Ленинграда от 4 мая с письмом Зингера от Ленинградского отделения Таджикгосиздата от 12 мая получил. Товарищ Зингер в письме сообщает, что я должен написать предисловие к сборнику Лахути «Таджикистанские стихи». Чтобы написать предисловие, надо, чтоб кто-нибудь прочитал ее и написал рецензию…

…Если это произведение великого мастера слова Лахути, то будет, должно быть, очень хорошее. Рецензент должен написать хотя бы сотую часть того положительного, что есть в этой книге, тем самым он поможет читателю. Не прочитав рукопись, я не смогу написать рецензии. Я бы посоветовал Таджикгосиздату попросить профессора Бортельса — он лучше меня смог бы написать. Если же желаете, чтоб написал я, то пришлите, пожалуйста, рукопись.

Прошу Вас, объясните мой ответ товарищу Зингеру, сам я не могу ему написать, так как не имею переводчика.

…Вы пишете, что по моему указанию Вы переработали «Шоди». Поздравляю Вас. Но если книга выйдет под моей редакцией, мне надо будет еще раз просмотреть рукопись.

Прошу Вас передать привет Зингеру, Абдулгани Мирзоеву, Мухаммадамину Гафур-заде.

С дружеским приветом Айни.

Мой адрес для письма:

Самарканд, квартал Курганча, дом № 10 — Айни.

Для телеграмм: Самарканд, Курганча, Айни».

«Товарищ Джалол Икрами!

После Вашего отъезда я еще три дня побыл дома, два дня — в УЗГУ и три дня путешествовал по Пенджикенту и Ери. После этого путешествия я очень устал. Сейчас я читаю четвертый номер журнала и исправляю ошибки «Воспоминаний»…

Передайте привет товарищу Нурматову и передайте ему, что я, в ответ на его телеграммы, послал ему журналы и вторую часть романа «Рабы». Но до сих пор нет от Нурмагова письма. 29 июля я дал ему телеграмму, но опять нет ответа; это задерживает всю работу, Необходим ответ от Нурматова. Прошу Вас — сообщите, как обстоит дело с переводами «Воспоминаний» и их судьбе, а также о работе товарища Бородина. Сообщите. Передайте от меня и привет товарищу Бородину. Передайте привет товарищам Турсун-заде, Улуг-заде, Миршакару, Рахими и другим.

Передайте привет Вашей семье и детям.

1/7-49 г. Самарканд.

Из перевода «Рабов» в журнале напечатали сокращенно шесть печатных листов. За работой слежу я сам. Только ответ, вернее отсутствие ответа Нурматова, задерясивает мою работу».

Несколько встреч

Товарищи, вы храните в себе тепло встреч и горечь разлук, радость наших побед и неудач, маленьких, ежедневных, из которых складывается наша жизнь. Человек вечно живет памятью друзей и близких, памятью благородной и теплой. Вы сами — наши радости и горести, наша жизнь. Без вас я не могу представить себя. В ваших глазах я вижу свой облик…

…Абдусалом Дехоти — старейший писатель Таджикистана, ныне покойный, как-то говорил:

— Пройдет какое-то время, и про устода Садриддина Айни будут писать воспоминания, романы, повести, песни — нужные, хорошие произведения, так же как и о Навои, Абае, Хамза Хаким-заде, и это естественно, потому что Айни органически стал частью народной жизни и без него нельзя представить Таджикистан, его жизнь и его историю. Для этих художественных произведений потребуются невыдуманные рассказы очевидцев, живших и работавших с ним рядом.

Я хочу оказать небольшую помощь авторам и написать небольшие рассказы о своих встречах с устодом и надеюсь, авторы книги об устоде примут и мою помощь, не обойдут молчанием…

«Впервые я встретился с устодом в школе, — пишет Абдусалом Дехоти, — это была его книга «Тахзиб-ус-сибьен». Я учился в то время во втором классе. В первом мы изучали алфавит. Книга Айни была самой важной нашей книгой: в основном мы изучали религиозные книги, и единственной светской книгой была книга Айни, книга о дружбе и товариществе, о труде, об отношении человека к человеку, о садоводстве, о праве человека на землю, о животных, земледелии и скотоводстве, даже о том, как стряпать пищу…