Колония - Константин Калбазов

Едва отключился, как тут же пришлось опять подносить трубу к уху. Как всегда не вовремя звонил Валковский. Говорить с ним не хотелось, но было нужно. Суть разговора сводилась к жажде начальника лицезреть своего подчиненного, причем в самое ближайшее время.

– Достал, – отключая трубу, тяжко вздохнул Александр.

– В отдел? – предположил Андрей.

– Зачем? Костя сейчас куда важнее, чем Валковский, исходящий на какашки от желания похвастать передо мной фактом ареста Тавридова. Да, плакали наши денежки, Андрюха.

– Ты уверен?

– Еще бы. Уж больно тон у него был довольный, прямо крынку сметаны умял, никак не меньше. Ну да подождет, не обломится.

Нога вдавила педаль газа, и машина резво скакнула вперед. Хорошо все же, что не захотел брать автомат. Чтобы машина с подобным девайсом проявляла резвость, нужен и соответствующий двигатель. Александра же откровенно давила жаба отдавать стоимость однокомнатной квартиры за автомобиль. «КИА-Рио» вполне отвечала его требованиям по всем показателям. Хотя очень может быть, что причина крылась в непритязательности ее обладателя.

До администрации они добрались уже через пятнадцать минут. Пришлось слегка нарушить, несколько раз проскочив на красный, вывернув по встречке на улице с односторонним движением, а также заехав под кирпич. Но какие это мелочи, когда опаздываешь на столь нужную встречу. Разговор с главой города у Александра был запланирован давно. И чего уж там, с ним у опера были связаны кое-какие надежды.

Зоя встретила его осуждающим покачиванием головы. Если бы она знала все подробности, то, наверное, реагировала бы иначе. Например, покрутила бы пальцем у виска. Как бы то ни было, но уже через минуту перед посетителем открылась дверь, и глава любезно пригласил его присесть напротив себя.

– Итак, Ладыгин Александр Сергеевич. Зоя Алексеевна сообщила мне, что вы из группы по раскрытию тяжких преступлений.

– Да, это так.

– Есть новости об убийстве Долгова?

– Не могли бы вы попросить, чтобы нас ни в коем случае не беспокоили?

– Да-да, конечно. Ниночка, пока не выйдет Ладыгин, меня ни для кого нет, – произнес глава, слегка склонившись над селектором.

– Хорошо, Константин Борисович, – послышался голос секретарши.

– Итак, какие новости, Александр Сергеевич?

Во время этого короткого разговора Александр быстро проверил главу города, мужчину довольно крепкого сложения, если не сказать качка. Дело в том, что восприимчивость к гипнозу у каждого человека индивидуальна. Ладыгину встречались и такие экземпляры, кого он мог взять под контроль весьма условно. То есть заставить что-то делать по мелочам, к примеру, стать более открытыми. Но погрузить их в транс не получалось.

Судя по тому, что Александру без труда удалось заставить Константина Борисовича провести себе рукой по волосам и кашлянуть, словно тот поперхнулся, глава города не относился к «крепким орешкам». Поэтому опер счел, что вступительная часть завершена. Вместо ответа на поставленный вопрос он пристально взглянул в глаза собеседника и тихо, но внятно произнес:

– Спать.

Реакция последовала мгновенно. Константин Борисович тут же откинулся на спинку кресла и уперся подбородком себе в грудь, и это еще раз подтвердило мнение Ладыгина, что он хорошо и легко поддается гипнозу. Подобное свойство психики не зависит ни от крепости тела, ни от характера или воли. Вот, например, этот конкретный мужчина обладает и характером, и волей, и физически крепок, а в транс ухнул, словно спрыгнул со стула.

– Константин, посмотри на меня. Ты меня хорошо слышишь?

– Да, – безжизненным тоном ответил глава, глядя в какую-то одному ему видимую точку.

– Это ты приказал убить Долгова?

– Да.

– За что?

– Я признан лучшим главой среди руководителей городов-стотысячников, мне предложили вступить в партию, а еще – на следующих выборах в Государственную думу выставить свою кандидатуру. Но Сергей не пускал меня. Он сказал, что у нас дел хватит и здесь и что я ему нужен там, где сейчас нахожусь. Он хотел быть первым, оставаясь в моей тени, именно в нашем городе. А там он стал бы никем и уже не смог бы на меня влиять.

– Получается, Долгов мешал твоему карьерному росту?

– Да.

– Кто его убил?

– Вячик. Мы были знакомы по девяностым.

– Как его полное имя?

– Гвоздев Вячеслав Иванович.

– Откуда он?

– Из Астрахани.

– Где он сейчас?

– Я его убил.

– Где его труп?

– Закопал в Реданке.

– Где оружие, которым убили Долгова и которым ты убил Вячика?

– Все в одной могиле.

– Из чего стреляли в Долгова и чем убит Гвоздев?

– В Сережу стреляли из «стечкина». Гвоздева я убил из «макарова».

– Проснись.

Константин Борисович клюнул, как это бывает в момент усталости или недосыпа, и обескураженно осмотрелся вокруг. Александр отнесся к этому совершенно спокойно, мол, и не такое доводилось видеть. А вот глава явно смутился подобным пассажем.

– Простите. Только с дороги. Наверное, устал больше, чем думал.

– Бывает, Константин Борисович. Так вот, отвечая на ваш вопрос: у меня действительно есть новости по убийству Долгова.

– Замечательно.

Однако клиент нервничал. Дал слабину, проведя большим пальцем правой руки по брови. Верный признак душевного волнения. Слышал о Ладыгине. Не мог не слышать. Вот, наверное, и думает, а не нарыл ли этот мент чего ненужного. Нарыл, можешь не сомневаться.

– Итак, Долгова убили не из пистолета Макарова, как мы предполагали раньше, а из «стечкина». – Левое веко собеседника слегка дернулось. Ничего, дорогой, сейчас ты еще больше задергаешься. – Мною обнаружен труп некоего Гвоздева Вячеслава Ивановича. Уверен, что это имя вам ни о чем не говорит. Как и пистолет, найденный в той же могиле. Как и то, что Долгов противился вашему дальнейшему росту и продвижению по политической карьерной лестнице. Как не говорит и о том, что это вы наняли убийцу, чтобы сбросить сдерживающий вас балласт.

– Оч-чень интересный рассказ, – откинувшись на спинку кресла и уже взяв себя в руки, совершенно спокойно произнес глава. – Если это все, то не смею задерживать.

– А вам бы хотелось, чтобы это было все?

– Послушай, ты, наглец. Ты заявился сюда, несешь всякую ахинею и думаешь, что тебе это сойдет с рук…

– Константин Борисович, не надо так нервничать, – вперив в главу жесткий взгляд, правда при этом и не думая прибегать к своим способностям, оборвал его Александр. – Конечно, вы разберетесь с этим обвинением и выйдете сухим из воды. Я не вчера родился, чтобы не отдавать себе в том отчета. Но мы оба знаем, чего это будет вам стоить. Дело замнут, но осадочек останется. Потом придут выборы, на которые вы выйдете уже не как успешный и всеми любимый глава, а как лицо, подозревавшееся в убийстве своего компаньона. Столько лет работы на имидж – и все псу под хвост. А еще вам придется выложить энную сумму, чтобы успешно пройти выборы. Не надо на меня так смотреть. Вы же знаете, кто я. Вы просто не могли не навести обо мне справки. Потому что не могли не держать руку на пульсе расследования. Именно опасаясь меня, вы простимулировали Валковского, и он усиленно ищет жертву на роль убийцы.