Банды Чикаго - Герберт Осбери

Маленький Шайенн получил свое название в честь города Шайенн, штат Вайоминг, имевшего славу самого бандитского города среди так называемых «железнодорожных тупиков», выросших вместе с железной дорогой компании «Юнион Пасифик»[13]. Первый из кабаков Маленького Шайенна к северу от Гиблых Земель, заведение Ларри Гейвина на Тейлор-стрит, и находившаяся рядом «Альгамбра» являлись типичными для всего района. «Альгамбра» принадлежала к самому распространенному в то время типу кабаков – маленькая комната с низким потолком, вонючими опилками на полу, отвратительной выпивкой в баре и несколькими столами, за которыми проститутки самого низкого сорта мрачно ждали кого-нибудь, кто угостил бы их выпивкой или сделал бы непристойное предложение. В 70-х годах XIX века «Альгамброй» управляли три старухи, одна из которых хвасталась, что была когда-то красавицей «Королевы прерий» мамаши Херрик на Стейт-стрит. О заведении Ларри Гейвина «Таймс» писала в 1872 году, что «...если рассматривать все целиком, то это самый большой гадючник, какой только можно найти. На разваливающихся старых стульях, на которые страшно смотреть, сидят женщины, смотреть на которых еще страшнее. Пол засыпан опилками, залитыми напитками из бара». Журналист из «Таймс» взял на пробу образцы выпивки из «Альгамбры» и заведения Гейвина. Анализ показал в виски Гейвина большое содержание «перца и кислот», а в бренди из «Альгамбры» «не было ничего хуже крысиного яда».

«Альгамбра» и винная лавка Ларри Гейвина имели самую скверную репутацию, но вряд ли они были сильно хуже дюжины других заведений Маленького Шайенна, таких, как салун, концертный зал и ресторан морской кухни «Тихоокеанский сад» на улице Ван-Бурен, – основателем этого заведения был известный владелец салуна по имени Джерри Монро, позже его приобрел Джим Фитцсиммонс, и в конце концов в это здание въехала миссия[14], – или пятидесятицентовые бордели, которыми управляли Нелли Сент-Клэр или Конфетка Молли Джоунс. Последнюю прозвали так по той причине, что каждый клиент в ее заведении получал в качестве сувенира по конфетке. Важной персоной Маленького Шайенна был также Лессер Фридберг, скупщик краденого и ростовщик, управлявший двумя заведениями – одним на Кларк-стрит, а вторым – на Стейт-стрит совместно с Эндрюсом Оригиналом и Джорджем Жидом. В 1878 году Фридберг на пять лет попал в тюрьму за соучастие в убийстве полицейского Альберта Рейса, попытавшегося воспрепятствовать разгрузке краденных из магазина товаров. Выйдя из тюрьмы, Фридберг обнаружил, что жена развелась с ним и продала всю его собственность. Он запил, и на протяжении следующих нескольких лет его каждые несколько месяцев арестовывали за бродяжничество. Как гласит старый путеводитель, «в этой истории есть мораль, хотя вы можете ее и не увидеть».

Из всех обитателей Маленького Шайенна самой злобной была, наверное, негритянка по имени Хэтти Бриггс – ростом больше шести футов, весом двести двадцать фунтов, «черная, как корень лакрицы, и такая страшная, что страшнее и представить нельзя». Носила она обычно алый плащ. У нее был бордель и воровской притон на Кларк-стрит неподалеку от Полк-стрит, и еще одним она управляла совместно с Джинджер Хил Пейн на Таможенной площади. Девушка в заведении Хэтти Бриггс стоила около двадцати пяти центов, но редко кто из клиентов уходил, не будучи ограбленным. Хэтти презирала неторопливые и сложные методы ограбления, которые применялись в других заведениях. Она просто хватала свою жертву, два-три раза ударяла беднягу о стену, отбирала деньги и выкидывала его вон. По нескольку раз в неделю к ней заявлялась полиция, но небольшие штрафы, которые накладывал суд, ее волновали мало, и она работала таким образом лет десять, пока полиции не удалось наконец выдворить ее из Чикаго.

Падение Хэтти Бриггс началось в начале 1892 года, когда ее угораздило влюбиться в молодого чернокожего вора и игрока по имени Уильям Смит. Она отсыпала Смиту денег и направила его заниматься салунным бизнесом, и он тут же начал задирать нос и гулять туда-сюда по Маленькому Шайенну в шелковой шляпе, светло-лиловых брюках, белом жилете, желтой рубашке, ярко-синей куртке и лакированных туфлях с белыми гетрами. Рубашка его сверкала золотыми запонками, а руки – кольцами; за ухом он носил золотую зубочистку, а в кармане жилета – четыре карандаша разных цветов. Еще Смит приставил к себе мальчика-адъютанта, который передавал его послания и приказы. Иногда, для того чтобы произвести впечатление на друзей, Смит отправлял сообщения мэру города или начальнику полиции, причем некоторые из этих посланий действительно попадали-таки в городское управление, где вызывали немалое удивление. Хэтти Бриггс поощряла замашки своего любовника. По ее словам, она делала столько денег, что уже не знала, куда их потратить, и планировала скупить все салуны и бордели Чикаго, сделать Смита мэром и отменить полицию.

Проделки этой оригинальной парочки, особенно претензии Смита на политическое влияние, которым он не обладал, сильно раздражали полицию, однако никаких действий против него не предпринималось вплоть до того вечера в апреле 1892 года, когда он воспрепятствовал работе детектива, который пытался арестовать Джинджер Хил Пейн. Был выдан ордер на его арест, и в салун Смита ворвались двадцать разозленных полицейских, которые арестовали его самого и двадцать два человека из числа его головорезов после битвы, в которой основательные повреждения получили и сам Смит, и его заведение. На Смита был наложен штраф в сто долларов, а его лицензия на салун была отозвана. После этого полиция взялась за Хэтти Бриггс. Они начали арестовывать ее по нескольку раз в сутки. Десяти дней такой обработки Хэтти вполне хватило – она наняла фургон и переехала вместе со своими девушками в Лемонт, где и открыла кабак в Копченой Слободке.

6

«Байлер» – искажение от «бойлер», «котел». Пасифик-авеню получила такое прозвище из-за большого числа локомотивов, которые сновали по ее западной стороне день и ночь. С начала 1970 года до конца 1890-го Байлер-авеню была одной из улиц, имеющих самую плохую репутацию. Застроенная на скорую руку бараками, она дала пристанище самым грязным подонкам общества. По большей части бордели Байлер-авеню принадлежали к самому низкому сорту. Единственным домом терпимости с отдельными кабинетами на всей улице были «Золотые ворота», которые содержала Дженни Уильямс, обретшая свою профессию на Варварском берегу Сан-Франциско.

Более типичным для Байлер-авеню заведением была большая винная лавка Дэна Вебстера, совмещенная с борделем и расположенная в домах № 130 – 132, которую «Таймс» называла в 1876 году «адом в миниатюре» и описывала так: «Это адская дыра. Там собраны самые гнилые, распутные, грязные шлюхи, черные и белые, воняющие разложением и обслуживающие любую похоть».