Свет и тень - Кэндис Кэмп

Они достигли белого открытого бельведера, что находился в конце парка, и сели там на скамью, любуясь рекой. Лорел сначала обошла маленькую деревянную беседку на холмике кругом, трогая ее резные колонны, перила, потом наконец устроилась рядом с Каролин и устремила взгляд на речку. Вскоре, утомившись наблюдениями за равномерно катящимися волнами, она задремала, прислонившись к своей новой маме. Каролин покрепче обняла малышку и подумала, что, пожалуй, согласилась бы просидеть вот так целую вечность.

Вскоре с реки пополз вечерний туман, сырость стала проникать даже сквозь одежду. Хотя Каролин и сердилась на Бонни за то, что та укутала девочку излишне тепло, но все же понимала, что от сырости ребенок может заболеть, чего никак нельзя было допускать. Она слегка потрясла крошку, та медленно раскрыла глаза. Казалось, девочка ничуть не удивилась своему пробуждению в столь странном месте. Мило улыбнувшись и спустив ноги на землю, она протянула руку Каролин; та взяла ее, и обе они зашагали к дому, иногда останавливаясь по дороге, чтобы полюбоваться попадавшимися им на глаза чудесами.

Капор Лорел сбился и болтался теперь за спиной на лентах. Волосы спутались, в них застряли обрывки листьев и цветов. Обе путешественницы выглядели дивно растрепанными, дивно беззаботными. Иногда, склонившись к траве, они смотрели, как ползла там змея.

— Синтия!

Рев лорда Браутона прервал их безмятежное наблюдение. Чувствуя себя виноватыми, и Каролин, и Лорел резко подскочили. По тропинке навстречу им торопливо шагал Джейсон. Он был без шляпы, его черные как смоль волосы зловеще блестели на солнце, сощуренные глаза превратились в щелочки, и глубокая складка прорезала весь лоб. Лицо покраснело от гнева, кулаки и не думали расправляться в ладони. Лорел в испуге посмотрела на Каролин, и та, как бы защищая девочку, обняла ее за плечи. Когда Джейсон подошел поближе, то немедленно вырвал дочь из объятий Каролин.

— Какого черта ты прогуливаешься с ней? Кажется, однажды я уже запретил тебе делать это!

— Да, но ты же знаешь, что куда более благоразумным предупреждениям и то не всегда внемлют! И кстати, будь посдержаннее, ты пугаешь Лорел.

На мгновение глаза Сомервилла вспыхнули, но он тут же приказал дочери:

— Иди домой, детка.

Лорел, ища поддержки, обратила умоляющий взгляд к Каролин. Та улыбнулась ей.

— Да, Лорел, да, иди в свою комнату. Там тебя ждет няня. Она приготовила для тебя чашечку горячего какао. Не беспокойся, чуть позже я составлю тебе компанию!

Джейсон повернулся и не без изумления посмотрел вслед удалявшейся дочери. Когда она достигла дверей дома, он резко повернулся к Каролин и выпалил:

— Черта с два ты составишь ей компанию! Я уже говорил тебе, что не позволю играть с Лорел во всякие непристойные игры!

— Я и не играю ни в какие игры, тем более непристойные. Но она не только твоя, но также и моя дочь, ведь так?

— Так, да вот только никто не хочет всерьез считать тебя матерью. Ты просто сучка! Эгоистка! Тебя никто не интересует, а Лорел для тебя раньше просто не существовала. Ты давным-давно утратила свои права на нее!

— Я ее мать, — упрямо настаивала Каролин. — Ты не можешь запретить мне видеться с ней.

— Разве?

Джейсон так низко наклонился над Каролин, что ей даже пришлось слегка отстраниться. Она могла видеть мохнатые кончики его ресниц, яркие точки зрачков. Она окунулась в его выразительный мужской запах, и ее пронзило воспоминание о Ките и об отце. Запах Джсйсона не был точным воспроизведением их ароматов, но все же содержал в себе нечто чарующее, притягательное. Сомервилл тяжело опустил свои руки на плечи Каролин, причем пальцы его стали крепко сдавливать ее.

— Если тебе так хочется стать матерью Лорел, то, быть может, ты пожелаешь также занять свое законное место в супружеской постели?

Каролин судорожно сглотнула, но глаз опускать не стала. По правде говоря, она просто не могла их отвести в сторону, будучи заворожена серебристо-зеленым взглядом Джейсона.

— А что, если я решу восстановить свои права? — продолжал хрипеть Сомервилл. — Кстати, я это непременно сделаю, если ты будешь продолжать встречаться с Лорел. Ты что, забыла уже, как ненавидела спать со мной? Как ненавидела даже вот это. — Тут Джейсон наклонил голову и прижался ртом к ее губам, пытаясь раскрыть их кончиком языка. Он прижал ее податливое тело к своему так, чтобы она могла почувствовать всю волшебную крепость его мышц. Его дыхание испепеляло ей кожу. Каролин, вдруг вспыхнув, затрепетала. Она подняла руки к его груди, как если бы собиралась оттолкнуть его, но силы в этих руках не было. Джейсон еще больше отдался поцелую и одной рукой обхватил ее грудь. Даже сквозь одежду она почувствовала всю силу его жара. Пока он пытался нащупать ее сосок, его язык упивался нектаром ее рта. Он обследовал поверхность неба и лениво ласкал язык, в то время как его свободная рука настойчиво гладила бедра Каролин.

Сама же Каролин забылась в плывущем мире безумных страстей. Где бы Джейсон ни прикасался к ней, она чувствовала в своем теле жизнь: грудь, живот, ноги, руки, рот, — все в остром желании отзывалось ему. Внезапно Сомервилл отпустил ее и почти отшвырнул прочь.

— Ага, ты этого хочешь! — Рот его презрительно кривился, а глаза сверкали. — Снова хочешь оказаться в моей постели, не так ли?

Дрожащими руками Каролин утерла губы и попыталась собраться с мыслями. Сейчас было не время разваливаться на части. Ей нужно подумать о Лорел. Важным было только это. Ей следовало сосредоточиться на Лорел и старательно воображать себя Синтией.

— Ты же прекрасно знаешь, что не хочу, — сказала она тихо.

— Рад слышать от тебя такие речи. Но всего вероятнее то, что посредством тесного общения с дочерью ты хочешь причинить мне боль. Найдешь лазейку в ее сердце, а потом будешь угрожать мне, что уйдешь из ее жизни!

— О нет! Только не это! Как тебе в голову могла прийти такая мысль! — вскрикнула Каролин.

— Дорогая моя, где речь идет о тебе, я могу ожидать чего угодно.

— Но поверь, я изменилась. Я не причиню зла Лорел. Я просто хочу, чтобы ты предоставил мне возможность видеться с ней. Я хочу быть ей матерью!

— Ты же не переваривала ее раньше! Тебя всю ломало при одном упоминании о дочери. Откуда вдруг такая перемена?

— Я… у меня был опыт… такой опыт, который заставил меня понять, что я была не права в своем отношении к ней.

Каролин разглядывала свои руки. Ей нельзя было отступаться, нельзя было совершать никаких оплошностей. О своих чувствах она подумает позже. Но сейчас ей предстояло убедить Джейсона в том, что побег Синтии изменил ее отношение к Лорел. Иначе вся ее собственная возня с малышкой будет понята абсолютно не правильно. Джейсон продолжал сомневаться в ее добрых намерениях по отношению к Лорел и, не ровен час, запретит ей видеться с девочкой. Или, что уже совсем нехорошо будет, обнаружит самозванство Каролин и вышвырнет обманщицу из дому. Она закусила губу, едва справляясь с дрожью, уже овладевавшей всем ее телом. Как можно заставить Джейсона поверить? Что же такое могло переменить нрав Синтии?