Знаменитые клады России - Александр Косарев

Но как бы то ни было, факты есть упрямая вещь и тайники у Подвысокого всё ещё ждут своих первооткрывателей. Успеха им на их смертельно опасном пути!

Случай на лесной дороге

Данный рассказ попал ко мне окольными путями, и установить его достоверность теперь трудно, поскольку участников тех далёких событий уже не переспросишь. Перескажу эту военную историю так, как слышал и запомнил сам.

Первый раз дед Ефим увидел немцев возле старой, давно заброшенной местными жителями гати (рукотворный переход через топкое болото) как раз в конце сентября, за неделю до описываемых событий. Собственно он просто собирал в том месте растущие на обширных болотных кочках подберёзовики, и спасло его только то, что немецкое охранение, не ожидая появления кого-либо в такой глуши, вело себя весьма шумно – гремели котелками и громко переговаривались. Тут бы деду и уносить ноги, но проклятое любопытство взяло верх. Используя для прикрытия густые заросли молоденьких ёлочек, он, пригнувшись чуть ли не до земли, обошёл патруль и прокрался к тому месту, откуда слышалось мерное постукивание топоров и звон двуручной пилы. Надёжно укрытый зарослями высоченной осоки он подполз к самой гати. Выглянув в просвет между кустов, дед Ефим увидел, что примерно полтора десятка солдат, составив винтовки в «козлы» и поснимав кителя, напряжённо трудятся над сооружением нового настила для гати. Работа была завершена примерно наполовину, и сверху, с просёлочной дороги, всё подходили солдаты со свежесрубленными берёзовыми брёвнами.

Пролежав в кустах около часа и дождавшись момента, когда все положат инструменты и удалятся на обед дед выбрался обратно и подобрав оставленную корзинку с грибами, поспешил в деревню. К вечеру уже вся деревня знала, что немцы восстанавливают старую гать на давно заброшенной лесной дороге. Прослышали об этом и бойцы небольшого партизанского отряда, базировавшегося в тех местах. Активных штыков в отряде было немного, и их боевая деятельность ограничивалась нападением на отдельные подводы и автомашины из засад. Вряд ли бы оккупанты стали восстанавливать гать, не собираясь её использовать, – решил командир. Ситуация, видимо, показалась ему заманчивой, и он отдал приказ устроить именно в том месте засаду. Деда Ефима взяли проводником, а с ним увязался и двенадцатилетний внук, со слов которого я и знаю эту историю.

Марш к месту засады начали под вечер. Ночь коротали в густом лесу, не зажигая костров, и утром, около семи, партизаны вышли к перешейку между двумя обрывистыми насыпями, разделёнными бездонной топью. Увидев, что все работы по восстановлению гати уже завершены, командир выслал двух дозорных в разные стороны. Остальные партизаны, не теряя времени, приступили к минированию дороги, намереваясь заложить у съездов по управляемой противотанковой мине. Однако едва успели они установить одно взрывное устройство, как со стороны Вязьмы послышался звук мотора. Партизаны рассыпались по кустам. Дед Ефим с внуком от греха подальше залезли под кучу берёзовых веток и притаились там. Через несколько томительных минут ожидания на дороге показались два мотоциклиста. Солдаты заглушили моторы и принялись осматривать гать сверху. Затем снова завели мотоциклы и медленно проехали по настилу. Убедившись, что всё сделано надёжно, они прибавили скорости и помчались дальше, в сторону Смоленска. Снова наступили тишина. Осмелев, партизаны установили и вторую мину, подтащив бечёвки от них к дальним кустам, где располагался командир и пулемётчик с единственным в отряде пулемётом.

Минут через двадцать вновь загудели моторы и из-за деревьев показались два мощных грузовика, которые на высокой скорости намеревались сходу преодолеть опасное место. Решив, что с двумя грузовиками без охраны они справятся легко, командир дёрнул за верёвку взрывателя первой мины. Взрыв произошёл в тот момент, когда первый грузовик уже въехал на свежие брёвна. Машину сильно подбросило, и передними колёсами она нырнула прямо в трясину. Водитель второго грузовика, стремясь избежать столкновения, резко вывернул руль, но машину занесло на росе, и она тоже опрокинулась с крутого съезда. Несколько партизан с воинственными криками выскочили из засады, и бросилось к тонущим машинам, надеясь быстро расправиться с водителями. И в этот момент на пригорке показался третий грузовик, из крытого кузова которого начали выпрыгивать солдаты конвойной команды. С обеих сторон загремели выстрелы, и завязался яростный бой.

Старик испуганно прижал голову внука к земле, и так они лежали до тех пор, пока стрельба не прекратилась. Затем осторожно выглянули. Немецкая охрана была перебита, но и партизаны потеряли пятерых. Долго оставаться на месте атаки было нельзя, и все оставшиеся в живых побежали к уже наполовину погрузившимся в трясину грузовикам. Сбили прикладами с дверей одного из фургонов висячие замки и отбросили их в стороны. Первым нырнул вовнутрь сам командир. Послушались сильные удары и через несколько минут он с руганью выбрался наружу. В руках у него были две или три иконы и большое, видимо серебряное блюдо.

– Здесь всякая церковная дребедень! – громко крикнул он, и все двинулись ко второй машине, у которой от удара лопнул кузов.

Из пролома в кузове двое партизан уже выволакивали длинный ящик, весьма напоминавший тот, в котором немцы перевозили винтовки и пулемёты. Все затаили дыхание, но в свежеесколоченном ящике, вместо оружия или хотя бы тушёнки, обнаружились толстые книги в тёмных переплётах. На некоторых из них сверкали золотые полоски и цветные камни. Партизаны ещё четверть часа копались в кузовах тонущих грузовиков, надеясь отыскать хоть что-то пригодное для нелёгкой партизанской жизни, но поиски их были напрасны. Поэтому ограничились тем, что сняли с убитых охранников подсумки и сапоги.

Обратный путь был тяжёл и безрадостен. Вместо добычи пришлось нести своих же товарищей, погибших, из-за никому в тот момент не нужных книг, икон и прочей блестящей церковной утвари.

Что же стало с ценными предметами впоследствии? Вопрос закономерный. Точного и однозначного ответа на него, увы, нет. Немецкий конвой почему-то двигался от Вязьмы окольными путями и в своём движении миновал следующие населённые пункты: Большая Колпыта, Гаврюково, Подмошье. Но до деревни Ушаково он так и не добрался. Следовательно, именно на этом промежутке ныне совершенно непроезжей дороги на него и было совершено партизанское нападение. Места там глухие и на протяжённых участках действительно крайне топкие. Вполне возможно, что большая часть груза так и ушла на дно прилегающего к дороге обширного болота. Но возможен и обратный вариант. Охранение на мотоциклах вернулось назад с подмогой, и спасла хотя бы некоторую часть вывозимого трофейного имущества. И не поймёшь что в данном случае лучше. Но, во всяком случае, некоторые шансы на находку значительного количества цветного металла в изделиях, вперемешку с остатками грузовиков всё же есть. Если конечно взять на себя труд отыскать и проверить все места, где издревле клали деревянные гати.