Зимние убийцы - Павел Марушкин

– Не стоит, – улыбнулся я. – Внизу полно полиции.

Блеф чистейшей воды. Но он сработал! Костоломы переглянулись; на лицах, не отягощенных излишним интеллектом, проступила озабоченность. Не профи, это точно. Ни один профессиональный телохранитель не позволит задурить себе голову. Что ж, тем лучше! Покуда сладкая парочка соображала, что делать, я одарил их ослепительной улыбкой и постучал.

– Кого там ещё несет, ко всем князьям преисподней! – раздался изнутри злобный вопль. – Я же просил не тревожить!

– Ого! Вижу, вы по-прежнему полны сил! Это хорошо; значит, выздоровление не за горами… – я толкнул дверь и вошел. С больничной койки на меня злобно уставилась запеленатая в бинты, словно мумия, фигура. Хеллисентису явно досталось больше, чем его головорезам: на нем просто живого места не было.

– Извините, я без букета, Даго. Что поделать: для цветов не сезон…

– Вы! – прошипел он. – Вы имели наглость явиться сюда!

– Ну, надо же мне узнать, чем всё закончилось… – я взял стул, развернул его и уселся задом наперед, сложив руки на спинке.

– Ещё ничего не закончилось! – зловеще посулил Хеллисентис. – Вы покойник, Монтескрипт; и будьте уверены – ваша смерть заставит содрогнуться даже самые черствые сердца!

– О-ла-ла, какая мелодрама… Слушайте, Даго, почему бы нам не заключить соглашение? Вы оставляете в покое меня, а я, так и быть, забываю всё, чему стал свидетелем минувшей ночью. Все счастливы и довольны. А?

– Даже не надейтесь, – проскрежетал он. – Этой ночью вы обзавелись слишком могущественными врагами! Время вашей жизни подошло к концу. Наслаждайтесь последними мгновениями – пока можете…

– Полагаю, ваши единоверцы винят в случившемся не столько меня, сколько вас. Они ведь могут решить, что вы чересчур эксцентричны для своей роли – понимаете, о чем я?

Хеллисентис чуть заметно вздрогнул: похоже, такие мысли уже приходили ему в голову.

– Кстати, – небрежно бросил я. – Почему вы обозвали ту штуку, из-за которой весь сыр-бор, посохом конфедератов? Просто любопытно…

– Я ничего вам не скажу, Монтескрипт. Слышите – ничего! Убирайтесь! Эй, вы, болваны! – возвысил он голос. – Вышвырните отсюда этого типа! Спустите его с лестницы!

– Без рук, без рук! – я ловко увернулся от костоломов и, уже уходя, бросил через плечо:

– Думаю, ребята, вам стоит поискать себе другого хозяина. Рядом с Даго становится жарковато, не заметили?

Пустив на прощанье эту парфянскую стрелу, я сбежал вниз по лестнице – и нос к носу столкнулся с Югбеном Нехабой. Проклятье! Вот уж кто был мне сейчас нужен меньше всего! Но репортеришка, конечно же, считал иначе. Едва заприметив меня, он понял – здесь пахнет сенсацией. Я попытался было ускользнуть.

– Эд! А ну-ка, постой! Стой, тебе говорят! Ты мне кое-что должен, не забыл?

– Ладно, ладно, только отпусти мой рукав! – тут мне в голову пришла очередная идея. – Слушай, у меня действительно кое-что есть для тебя. Ты же здесь по поводу аспидов?

– Ага! – он даже подпрыгнул от возбуждения. – Значит, это не враньё! Бьюсь об заклад, тут не обошлось без Даго Хеллисентиса!

– Не обошлось? Да он замазан в этой истории по самые уши! Давай я расскажу тебе всё, только неплохо бы перекусить – с утра росинки во рту не было…

– «Старая бочка»! И если история того стоит, я оплачу твой счет! – важно заявил он.

– Ловлю на слове: я чертовски проголодался.

Пока мы добирались до ресторана, я прикинул, о чем могу ему рассказать, не подвергая себя риску судебного преследования. Закон позволял журналистам не открывать источники информации – а Югбен, как один из самых скандальных репортеров, знал свои права назубок. Так что я выдал ему слегка откорректированную версию, умолчав о причинах, сподвигших меня на взлом. Он слушал жадно, не пропуская ни слова. Разумеется, Югбен понимал, что рассказываю я не всё, но особо не настаивал – полученная информация и так была достаточно «жареной».

– Великолепно! – заявил он, когда я наконец умолк. – Всегда знал, что на тебя можно положиться… Это будет настоящая бомба! Значит, говоришь, ты опознал всего троих в той компании? Жаль, жаль…

– Полагаю, ты можешь узнать ещё несколько имен – если пробежишься по городским больницам…

– Так я и сделаю! – просиял он. – Ха! Я их всех выведу на чистую воду! Адепты Зла, надо же… Вот это сенсация!

– Кстати, хотел спросить – ты случайно не знаешь, кто такие конфедераты?

Он задумался.

– Гм… Что-то из истории, если мне не изменяет память… Мятежные провинции, объединившиеся против королевской власти… – Он пожал плечами. – Извини, Эд, не помню подробностей… А что?

– Да так, всплыло в одном разговоре, вот и спросил – ты же у нас ходячая энциклопедия.

– Ну извини, я больше по нынешним временам. – Он принял комплимент, как должное. – Ты, вроде, дружен с подполковником Тыгуа? Спроси его – парень большой спец по всякой военно-исторической лабуде…

Обед был отличный; но я прикончил его наспех – просто чтобы перебить голод. Распрощавшись с неугомонным журналистом, я направился к дому: что, если там ждет весточка от похитителей? Увы… Как в воду канули. Хотят сбить меня с толку? Что ж, вынужден признать: у них это получалось неплохо. Бесцельно поболтавшись по квартире, я зашел к Лакси, посидел немного у него, оделяя пристальным вниманием каждого, кто забредал на огонек. Напрасный труд: только заставил посетителей нервничать…

В конце концов, я решительно встал и направился к выходу. Надо повидать Тыгуа – не столько даже ради неведомых мне конфедератов, сколько ради обретения душевного равновесия. В присутствии учителя мне всегда становилось легче. Была в нем какая-то брутальная однозначность; и по сравнению с ней собственные проблемы вдруг становились не столь уж серьёзными.

Зимой добраться до него было проще, чем в другие сезоны. Вместо тихоходных лодок по замерзшим каналам ходили ледовые трамваи – что-то вроде легкого деревянного вагончика на полозьях, снабженного динамическим двигателем. Сделав несколько пересадок, я оказался на окраине Амфитриты. Тыгуа жил в свайном домике на болотах; и в теплое время года приходилось перебираться через огромную лужу, чтобы оказаться возле его дверей. Теперь всё замерзло. Я коротко разбежался и заскользил по ледяной дорожке, раскинув для равновесия руки – словно в детстве.

Учитель тренировался. Возле его дома возвышалась дюжина грубо вылепленных из снега фигур – а сам он, в одной набедренной повязке и кожаном жилете, ожесточенно размахивал мачете, срубая безглазые головы и пластая массивные туши. Тяжелый клинок так и порхал в его руках. Тыгуа заметил меня, коротко отсалютовал – и тут же, без паузы, разразился серией неуловимых взмахов и выпадов. Ни один из снеговиков не уцелел.

– От вас пар столбом валит! – заметил я.

– Чтобы хорошенько размять мускулы, нет ничего лучше фехтования! – заявил он. – Хочешь попробовать?

– Вы уже расправились с бедолагами.

– Ну, долго ли обратно слепить!

– Пожалуй, я откажусь. Я ведь к вам с вопросом…

– Ясное дело, – усмехнулся Тыгуа. – Ты ж просто так не ходишь, господин великий сыщик… И это правильно, кстати. Давай-ка попьём чайку.

Я ожидал, что мы пройдем в дом, но не тут-то было: учитель решил устроиться на открытой веранде. Он вынес две чашки и маленький чугунный чайник с подставкой. Под чайником горела свечка, не позволяя кипятку остыть. На плечи Тыгуа накинул длинный мохнатый плащ – но это была единственная уступка царившему вокруг холоду. Он вальяжно развалился в плетеном кресле, с удовлетворенной улыбкой созерцая заснеженные деревья. Я не без зависти подумал, что любой человек схватил бы после такого грипп, а то и воспаление легких.

– Надо поддерживать форму, – сказал Тыгуа: он верно угадал мои мысли. – Не завидуй, Эд, у вашей расы тоже есть свои преимущества.

– Но не такие. Сознательно управлять температурой тела мы не можем…

– На самом деле это не столь уж великое умение, – хмыкнул он. – Я лучше твоего сопротивляюсь холоду, но лишь пока сыт и полон сил. Лиши меня этого, измотай голодом, тяжелой работой, бессонницей – и я как миленький впаду в анабиоз…

– А я – банально замерзну до смерти.

– Да, но в такой ситуации человек будет бороться до последнего… И вполне возможно, выйдет победителем. Для нас же всегда есть лазейка – соблазн сдаться, ускользнуть от суровой реальности… Всё на свете относительно, знаешь ли. Ладно, так о чем ты хотел спросить?

Я налил себе немного чая, с наслаждением сделал несколько глотков и подлил ещё. Наполнять чашку до верху не стоило: без подогрева жидкость остывала слишком быстро.

– Я узнал, что та штука, которой старый маньяк дырявил лёд, называется «посохом конфедератов». Вы знаете, кто вообще такие эти конфедераты?

Тыгуа недоуменно пожал плечами.

– Один знакомый сказал, мол, что-то из истории; какие-то мятежники…