Последняя теорема - Артур Кларк

Двум-трем пиратам все же удалось, поборов боль и тошноту, открыть огонь. К несчастью для Ранджита, одним из этих людей был Киртис Канакаратнам. Он допустил роковую ошибку. В проеме каждого вертолета сидел пулеметчик, а во втором — гранатометчик. Пират, стрелявший из винтовки, прожил не больше минуты.

Что же до других, которые наблюдали за происходящим с небес…

Инцидент их озадачил — даже тех, которые назывались девятирукими.

Перестрелки между людьми эти существа видели и раньше. Девятирукие были единственной расой-помощницей, которую великие галакты наделили полномочиями лингвистов, и их главная миссия заключалась в том, чтобы доносить своим господам и повелителям, о чем люди говорят между собой. Но невозможно было долго наблюдать, не став свидетелями очередной сцены жестокости. Девятирукие полагали, что на этот раз все будет как всегда. Транспортное средство, оснащенное химическим взрывчатым оружием, погналось за другим транспортным средством — значит, кровопролитие не заставит себя ждать. Был даже соблазн задержаться и понаблюдать за новым случаем массового самоистребления землян.

Но на сей раз их ждало разочарование — людей на берегу погибло совсем мало. Девятирукие знали принцип действия основного оружия, которым оснащались вертолеты: сверхсжатый воздух, акустические волны и т. п. Прочее вооружение тоже было знакомо девятируким. В арсенале землян накопилось не так уж много изобретений, до которых не додумались расы, обитавшие в иные времена и в иных местах Галактики. История этих давно исчезнувших рас сохранила немало свидетельств губительного воздействия оружия на разумные организмы. Озадачивало девятируких другое: почему эти примитивные существа в данном случае предпочли нелетальное звуковое оружие огнестрельному, чье действие куда разрушительнее?

Когда инцидент на поверхности Земли завершился, те из девятируких, которые отвечали за принятие решений, несколько минут спорили, нужно ли сообщать начальству об увиденном.

В результате сообщили. Доложили во всех подробностях. Они так рассудили: пусть великие галакты делают что хотят. Правда, себе девятирукие оставили небольшое пространство для маневра, назвав свой отчет «Пример аномальной стычки».

12

Суд на берегу

Кровопролития Ранджит практически не видел, поскольку у него возникли свои проблемы, причем крайне неприятные. Мало того что по желудку и кишечнику словно пробежалось стадо бешеных свиней, так вдобавок сказалось воздействие акустической пушки: юноша наложил в штаны. Подобного с ним не происходило с раннего детства, и он забыл, насколько это неприятно.

Он торопливо стащил с себя испачканные джинсы и трусы, вошел в теплую морскую воду, снял рубашку и с ее помощью отмылся. Потом у него возник план. Он вывалил на песок одежду из сумки, которую ему доверила Дот Канакаратнам. Обуви там не оказалось, и чужое нижнее белье Ранджит решил не надевать. Он ограничился слаксами, футболкой и толстыми шерстяными носками — в них не так больно ходить по острым камешкам. Затем он обошел корабль — хотел посмотреть, что происходит на берегу.

Выглядело все ужасно, а пахло еще хуже. Вертолеты разместились на берегу ровными рядами. Теперь из них высаживались вооруженные солдаты — то ли индусы, то ли пакистанцы, Ранджит не умел различать мундиры военнослужащих этих стран. Но кем бы ни были солдаты по национальности, они быстро разделили всех, кто прибыл на борту круизного корабля, на четыре группы. В одну попали пираты, в другую — экипаж лайнера. Пассажиров рассортировали: отдельно мужчины, отдельно женщины. Для каждой группы отгородили простынями небольшой участок у воды. Надо думать, не только с Ранджитом приключилась неприятность. Солдаты раздавали полотенца и одеяла искупавшимся пассажирам. Юноша обратил внимание на то, что женщинам помогали солдаты-женщины. В форме, с оружием, они выглядели бесполыми существами.

В паре десятков метров дальше на берегу двадцать-тридцать мужчин и женщин, без всякой охраны, тоже мылись в море. Им никто не подавал полотенца, они были просто сложены кучками на песке. Ранджит понял, что это команда корабля. Кое-кого он знал в лицо… но он бы и так догадался, что это люди, освобожденные из пиратского плена. В их глазах читалась затравленная радость спасенных в последнюю минуту.

И наконец, была четвертая группа. Им не позволили вымыться и переодеться. Они лежали на берегу лицом вниз, сцепив пальцы на затылке, и их держали под прицелом четверо солдат.

Кто эти люди, было понятно. Вот только Ранджиту не удалось выяснить, есть ли среди них кто-то из Канакаратнам. Но детей там точно не было.

Один из охранников заметил Ранджита, прокричал что-то непонятное и красноречиво помахал винтовкой.

Видимо, солдатам показалось подозрительным то, что он ходит сам по себе.

— Ладно, ладно! — уступчиво крикнул Ранджит и огляделся, решая, как поступить.

Что было бы гораздо проще, если бы он знал, к которой из четырех групп себя отнести. Лучше всех военные обращались с пассажирами, поэтому Ранджит робко отсалютовал солдату и побрел к мужчинам, ожидавшим, когда им выдадут чистую одежду. Он встал в очередь и дружелюбно кивнул стоявшему перед ним человеку.

Тот не кивнул в ответ. Он несколько секунд смотрел на Ранджита, сдвинув брови, а потом завопил:

— Этот — не пассажир! Один из них! Подходил, выспрашивал, какой выкуп готовы уплатить за меня мои дети!

Вот как получилось, что уже в следующую минуту Ранджит лежал на песке лицом вниз, сцепив руки на затылке, между двумя здоровяками пиратами, от которых жутко воняло, поскольку вымыться им не дали.

Так он пролежал несколько часов.

Не сказать, что в это время совсем ничего не происходило. За первый час Ранджит усвоил два очень важных урока. Во-первых, не стоило слишком высоко поднимать голову, высматривая Канакаратнам. Как только юноша это сделал, он получил чрезвычайно болезненный — как будто молнией шарахнуло — удар палкой чуть выше левого уха, и тот, кто его огрел, рявкнул: «Не шевелиться!»

Второй урок состоял в том, что нельзя перешептываться с лежащими рядом. За попытку сделать это Ранджит получил пинок под ребра, и боль была поистине неописуемой. Двинул ему солдат, судя по стальному носку ботинка.

Часа через два, когда тропическое солнце стояло высоко и Ранджиту казалось, будто его жарят заживо, прилетели еще вертолеты. Эти были побольше и на вид покомфортабельнее. В них немедленно усадили всех пассажиров и погрузили их багаж. Наверняка этих людей переправляли в более подходящее место. Еще через час-полтора послышался гул мощных моторов из прибрежных зарослей. На берег выехали два грузовика, забрали матросов и укатили. А еще позже — намного позже, когда солнце перестало так немилосердно палить беспомощных пиратов, а с ними вместе и Ранджита, — настала их очередь. За ними тоже прилетели вертолеты — большие, но совсем не такие удобные, как те, что увезли пассажиров. Военного, отвечавшего за освобождение заложников и захват пиратов, было легко узнать по обилию всевозможных металлических нашивок на мундире и фуражке. К тому же его доставили на отдельном вертолете. Прежде чем этот офицер вышел из вертолета, солдаты поставили на берегу стул и стол, точнее, перевернутый ящик.