Забытая комната - Линкольн Чайлд

– Я не против.

Они прошли через весь дом в гостиную, где впервые встретились несколько дней назад.

– Меня особенно интересует, почему эта комната была построена, а еще больше – как в нее предполагалось проникать.

– Будет сделано.

Логан открыл дверь и вышел в собирающиеся вечерние сумерки.

– До завтра, – сказала Памела.

Энигматолог кивнул.

– Уже с нетерпением жду.

Возвращаясь в «Люкс» – с большей, чем обычно, осторожностью, учитывая недавнюю неприятность на этом маршруте, – Логан думал о том, что узнал и чего не узнал. Он уже не сомневался, что в какой-то момент в начале XX века «мозговой центр» обнаружил тайную комнату и пришел к выводу, что ее можно использовать для проведения работы, которая, даже не попав официально под запрет, была настолько необычной, что ее утаили от штатных сотрудников. Устройство для обнаружения привидений вполне подпадало под эту категорию.

Устройство для обнаружения привидений. Мысли снова повернули к странной машине с допуском в миллигауссах и микротеслах. Логан сказал Ким Миколос, что генераторы электромагнитного поля, подобные этому устройству, могут использоваться именно для этого. Чем энигматолог не поделился с ней, так это другим своим подозрением: похожая на радиатор штуковина могла быть ЭГФ-регистратором. Такими приборами пользовались для мониторинга феномена электронного голоса. Непосвященные принимали такие электронные шумы за банальные радиопередачи. Исследователи же сверхъестественного считали, что ЭГФ-регистратор может улавливать голоса умерших. Более того, при проигрывании эти голоса могли индуцировать активность – фигурально выражаясь – паранормального свойства.

Если это так, то машину могли построить не только для того, чтобы обнаруживать привидения, но и чтобы вызывать их.

Не так ли обстояло дело в данном случае? Что, если паранормальные сущности были – намеренно или нет – призваны в «Люкс»? Не этим ли объясняется странное поведение, зловещая атмосфера и… смерть Стрейчи?

Логан повернул к воротам и увидел вдалеке подсвеченную заходящим солнцем громадину особняка, ни манящего, ни враждебного – просто ждущего.

В этот самый момент устройство в забытой комнате включилось, ожило и негромко загудело. А еще через пару секунд темная фигура отступила от машины, и несколько огоньков, еще горевших в окнах пустующего Западного крыла, погасли.

27

Подавив зевок, Тейлор Петтифорд вошел в элегантную столовую «Люкса» и обвел зал немного затуманенным взглядом. Расстановка была стандартная для завтрака: длинные буфетные стойки вдоль стены и, как обычно, круглые столы, застеленные свежими, хрустящими скатертями.

Встав в очередь у буфета, Петтифорд взял поднос, поставил на него большое блюдо и двинулся вдоль стойки. Его любимый завтрак включал в себя свежевыжатый апельсиновый сок, черный кофе и сыр грюйер. На омлетной раздаче он получил завернутый омлет с зеленью, с одной решетки прихватил три сосиски, с другой – пять ломтиков бекона, а из переполненной корзинки – один круассан. Загрузившись таким образом и осторожно балансируя подносом, Петтифорд огляделся, отыскивая свободное место. За столом у ближайшего угла сидел его друг и товарищ по несчастью Эд Крэндли. Совершив сложный маневр, Тейлор достиг цели, бухнулся на стул рядом с Крэндли и устало простонал:

– Снова в забой.

Приятель, рот которого был забит pain au chocolat[15], пробормотал в ответ что-то нечленораздельное.

Петтифорд сделал глоток кофе, отхлебнул апельсинового сока и… замер. Замер, увидев Роджера Карбона, из-за которого он и чувствовал себя совершенно разбитым. Карбон сидел за одним столом с худенькой, похожей на птичку Лорой Бенедикт, специалистом по квантовым вычислениям, занимавшей соседнюю с Карбоном лабораторию. Поскольку симпатий к психологу Лора, как представлялось Петтифорду, не питала, оставалось предположить, что она подсела к нему просто по доброте душевной, увидев, что бедняга ест один.

Роджер Карбон. «Люкс» – об этом знали все – был самым престижным «мозговым центром» страны. Когда, только что окончив Пенсильванский университет со степенью по психологии, Петтифорд получил здесь место ассистента, он чувствовал себя счастливчиком, выигравшим в лотерее.

Какая наивность…

Хотя, конечно, размышлял он, пережевывая первый кусочек бекона, это не совсем так. Репутация «Люкса» основывалась не на пустом месте; через его двери прошло немало прекрасных, выдающихся ученых и исследователей, сделавших первоклассную работу. Многие интерны и ассистенты приобрели здесь бесценный опыт. Взять, к примеру, Эда Крэндли, которому выпал счастливый билет и который работает с уважаемым, беспристрастным статистиком.

А вот Петтифорду откровенно не повезло: в боссы ему судьба назначила Роджера Карбона.

По прибытии в «Люкс» Тейлор оказался совершенно не готовым к встрече с таким человеком, как Карбон. Не готовым к его безжалостному сарказму, раздражительности, импульсивности, придирчивости и нежеланию замечать чужие успехи. Он не давал новичку интересных заданий, не доверял новых проектов, но обращался с ним так, как какой-нибудь профессор в одном из университетов «Лиги плюща» обращался бы с самым последним лаборантом. Не далее как прошлой ночью Петтифорд просидел до двух часов, сверяя библиографические ссылки для последней монографии босса.

«А, ладно, в жизни всякое бывает», – утешил себя Петтифорд, отправляя в рот второй ломтик бекона. Мысли его повернули к приближающемуся уик-энду, и настроение пошло вверх. Небольшая компания из полдюжины ассистентов готовилась совершить набег на популярный в Ньюпорте прибрежный бар знакомств. Такого рода вылазки случались нечасто из-за загруженности работой и неодобрительного отношения руководства к общению с местным населением, и Петтифорду пришлось приложить немало сил и стараний, льстить, заискивать и даже пообещать проставиться на два круга, чтобы все сложилось наилучшим образом.

– Ты как, в субботу едешь? – с ухмылкой спросил он, толкая приятеля в бок.

– Конечно.

– Знаешь, я уже шесть недель торчу здесь безвылазно. Как бы кабинетную лихорадку не схватить.

– Это потому, что у тебя нет машины.

– Ориентационная литература рекомендует нам…

С другой стороны обеденного зала донеслись громкие голоса, и Петтифорд поднял голову. Расшумелся, похоже, историограф, доктор Уилкокс. Высокий, под два метра, и плотный, он стоял, раскинув руки и привлекая взгляды соседей.

Петтифорд пожал плечами. В серьезном учреждении, каким считал себя «Люкс», Уилкокс был аномалией: добродушный парень со склонностью к мелодраме и порой излишней игре на публику. Сейчас он, скорее всего, развлекал коллег очередной историей из своей бездонной коллекции или непристойным анекдотом. Наколов на вилку сосиску, Петтифорд снова повернулся к Крэндли.