Молодежь США. От нигилизма к политике - Александр Родионович Брычков

группировки, раздираемые противоречиями, не могли договориться о единых выступлениях. В ряде мест в этот день состоялись две и даже три раздельные демонстрации.

Неспособность существующих группировок прийти к единству дискредитирует их в глазах радикально настроенных студентов. Психологически подготовленные к участию в политических действиях, они не желают выступать под лозунгами этих группировок, ищут новые формы объединения и объекты борьбы, вокруг которых могли бы сплотиться широкие массы молодежи, как студенческой, так и рабочей.

Одним из таких объектов после прекращения агрессии американского империализма против героического вьетнамского народа стала борьба за амнистию молодым американцам, отказавшимся служить в армии. О широте этого движения можно судить хотя бы по тому, что только в самих США проживало, скрываясь от властей, свыше 80 тысяч бывших военнослужащих, дезертировавших из армии; свыше 100 тысяч молодых людей, не пожелавших быть призванными в вооруженные силы, нашли убежище за границей.

С окончанием войны во Вьетнаме политическая активность леворадикальной молодежи не исчезла бесследно. Она приобретает новые формы выражения. В частности, прогрессивно настроенные студенты стали уделять несравненно большее внимание расширению своего политического кругозора, изучению опыта революционной борьбы, марксистско-ленинской теории.

С полным основанием американские коммунисты отметили в своей новой программе, принятой XIX съездом, тот факт, что «за последнее десятилетие небывало вырос интерес к марксизму». По всей стране в университетах и колледжах действуют кружки и группы по изучению работ классиков марксизма-ленинизма.

Спад массовых политических выступлений, связанный с окончанием войны во Вьетнаме и переходом леворадикального молодежного и студенческого движения на новый этап своего развития, многие либералы, в том числе и из социал-демократической партии, поспешили истолковать на свой манер. Один из лидеров этой партии, известный своими правооппортунистическими взглядами, Ирвинг Хоу, пытается убедить молодежь в том, что «либеральный мир является единственно возможной базой для деятельности левых сил». Он призывает отказаться от поисков революционной идеологии, вообще не обращать на нее никакого внимания, а вернуться к спокойной борьбе за гражданские права и за мир в той форме, в какой она существовала до появления «нового левого» движения.

Напрасные увещевания. Радикальное движение молодежи не исчезло. Оно только начинает, по выражению известного профсоюзного деятеля и руководителя антивоенного движения С. Линса, выходить из детского возраста. Об этом свидетельствует, например, рост неудовлетворенности и усиление волнений среди рабочей молодежи. Их не устраивают существующие условия труда. Они не боятся потерять работу, резко протестуют против однообразия трудовых операций на поточных линиях, не считаются с правилами работы, заводским распорядком и авторитетом начальства, отвергают традиционные стандарты американского общества. Не случайно за молодыми рабочими укрепилась кличка «рабочих, создающих проблемы».

Молодые рабочие резко протестуют против социальных условий труда, против соглашательской политики профсоюзных лидеров. Они являются инициаторами участившихся «диких» забастовок, не разрешенных профсоюзами, добиваются представительства молодых рабочих в профсоюзном руководстве, участия в контроле над производством, проводят работу в жилых районах вокруг вопросов о налогах, благоустройстве, квартплаты. Сочетание борьбы на предприятиях и в жилых районах делает выступления молодых рабочих более политически заостренными, выходящими за рамки чисто экономических требований, поскольку они направлены не против отдельных предпринимателей, а против государственных институтов и учреждений.

Именно с этой частью трудящейся молодежи стремятся в первую очередь установить связи леворадикальные студенты. Об этом стремлении свидетельствовало, в частности, создание в феврале 1971 года Рабоче-университетского союза. В работе учредительной конференции приняли участие профессора, студенты, члены профсоюзов, в том числе руководители семи национальных профсоюзных объединений. Конференция обратилась с призывом к прогрессивным элементам в университетах и в рабочем движении «развернуть совместную работу для достижения общих социальных и политических целей», главным образом окончания войны в Юго-Восточной Азии и перевода экономики с военных рельсов на удовлетворение человеческих потребностей в области жилищного строительства, здравоохранения, образования и окружающей среды.

Многие радикально настроенные студенты после окончания учебы поступают простыми рабочими на промышленные предприятия, переносят туда свой опыт организаторской и политической работы. На заводах и фабриках действуют сотни созданных ими политических групп социалистической ориентации.

В самих университетах ширится движение к объединению профессорско-преподавательского состава в профессиональные союзы, зачастую совместно с рабочими и техническим персоналом, в комитеты политических действий.

Наблюдается дальнейшая радикализация как студенческих масс, так и части профессорско-преподавательского состава. Парадокс, однако, состоит в том, что эта радикализация происходит в условиях отсутствия в университетах какой бы то ни было влиятельной организованной политической силы, которая могла бы объединить радикалов, направить их потенциальную энергию на конкретные массовые действия.

Многие бывшие активисты «новых левых» организаций понимают этот парадокс и все чаще высказывают мысль о необходимости создания общенациональной организации, деятельность которой не замыкалась бы на внутренних идеологических дискуссиях, а была направлена на развитие массового движения вокруг кризисных проблем, которые чувствует все большее число американцев, по, к сожалению, еще не понимают их существа. Эта организация должна отказаться от пренебрежительного отношения к повседневным требованиям трудящихся. Ею должны руководить не ораторы, считающие только самих себя подлинными революционерами, но заботящиеся, главным образом, о внутреннем самосовершенствовании, а люди, способные дойти до масс, убедить их в необходимости ломки структуры капиталистического общества. «Отсутствие национальной организации, — пишет один из теоретиков «нового левого», Майкл Лернер, — перед которой лидеры чувствовали бы политическую ответственность, усилило разрыв между ними и предполагаемой массовой базой». Один из путей преодоления трудностей, существующих в движении, М. Лернер видит в соединении «жизнеспособности, творческого духа и оригинальности нового левого с элементами дисциплины, организации и ориентацией на широкие социальные проблемы, присущими старому левому».

Осенью 1971 года бывшие активные участники «нового левого» движения предприняли попытку создания такой массовой общенациональной организации, которую решено было назвать Новым американским движением (НАМ). Создатели НАМ поставили перед собой цель не допускать в деятельности новой организации ошибок, присущих «новому левому»: анархистское отрицание руководства, чрезмерные надежды на развитие национально-освободительной борьбы для осуществления революционных преобразований в развитых капиталистических странах. Но, несмотря на такие заявления, инициаторы создания новой организации не сумели не только преодолеть былые ошибки, но и сделали шаг назад по сравнению с программными разработками СДО. Предложенная ими программа, рассчитанная на то, чтобы не оттолкнуть ориентирующихся на реформы политиков, оказалась куцей и сводилась в основном к трем пунктам:

1. Борьба за улучшение условий и безопасности труда и улучшение системы здравоохранения рабочих.

2. Борьба против правительственной экономической политики, за развитие экономики в интересах народа, за народный контроль над экономикой.

3. Борьба против империализма.

В программу не были включены никакие специфические требования, вокруг которых левые группировки могли бы развернуть работу на местах. Тем самым НАМ с самого начала самоизолировалось, поставило препятствия на пути его превращения в массовую организацию. Молчанием был обойден вопрос