Венерианка - Лиса Фарова

двухметровую елку, даже меня не заметил. Во всей комнате пахло хвоей. На стене мелькали гирлянды, а на потолок папа, как раньше подвесил цветную мишуру, фантики от конфет, как нравилось мне когда-то в детстве.

Все было готово к встрече нового счастья. Через четыре часа пробьют куранты. Что они изменят? Чем еще удивят? Даже думать противно. Мама очень счастлива. Уже с утра гремит кастрюлями на кухне. Этот новый год, мы встретим всей семьей, вот, что ее радует. Я так же незаметно вышла из зала, как вошла. Дальше вышла в коридор. Возникло одно желание – покурить.

Спустилась этажом ниже и присела на лестницы. Включила свой телефон. Мне было интересно, звонил ли мне кто-нибудь. Как по волшебству, мой телефон зазвонил, как только включился. На табло было написано – Марина. У меня затряслись руки. Я не могла не ответить.

– Лиль, – расстроенным голосом проговорила она. – Куда ты пропала? – всхлипнула Марина.

– Что с тобой? – по инерции спросила я, удивленная ее состоянием.

– Мне так плохо, приходи ко мне, – попросила Марина и вновь всхлипнула.

Она застала меня врасплох. С одной стороны, я еще не забыла обиду, с другой – мне ее стало жаль. Что она вновь натворила? Почему так расстроена? Выслушать ее или послать? Я сдалась.

– Я сейчас, – пообещала я.

В спешке, я надела, что попалось под руку. Родителям сказала, что скоро буду. Хотелось лететь, но я держала себя в руках или в ногах, это не важно. Она хочет меня видеть! – радовалась я, – как могло быть иначе. Вскоре я дошла до ее дома и до ее двери. Звонок. Открыла моя закадычная подруга, только заплаканная и грустная. Я сделала, как можно более невозмутимый и безжалостный вид.

– Тебя и Костя бросил? – предположила я, стоя на пороге. Обычно, я ей нужна, когда ее бросают парни.

– Ты, – виновато ответила она и попросила войти. Мы остановились в ее комнате. – Прости меня, малыш, – обвила она руками мою шею. Она действительно плакала. – Я так виновата перед тобой. Я думала, что потеряла тебя навсегда. – Не выпускала она меня из объятий. Чувствую, как начинаю таять, узнаю свою подругу.

– Почему ты так себя вела? Не представляешь, как мне было плохо. – Я тоже с облегчением обняла ее.

– Представляю. Я сама себя наказала. Тебя мне никто не заменит. – И Марина спешно накрыла мой рот губами. Мы целовались. Такой поворот событий. Сегодня. Я не ожидала. Она буквально вцепилась в меня. Соскучилась. Поняла, что только со мной она будет счастлива. Во мне вновь проснулись дремавшие чувства. Мы больше не стыдимся. Мы любим друг друга. И гори все синим пламенем…

В моих руках королева: изящная, нежная, единственная. Ее поцелуй свел меня с ума, я стала смелее. Она предавала мне уверенность. Я хотела было спросить ее о том, что мы делаем – она не дала.

– Не говори ничего, закрой глаза.

Об этом она могла бы и не просить. Мои глаза и так прикрывались от наслаждения, когда она касалась меня. Я хотела отблагодарить ее за внимание и ласку. Глядя ей прямо в глаза, я осторожно и трепетно стала расстегивать ее халатик. Взгляду открылась бархатистая светлая кожа. Я провела носом по ее матовому плечу. Как же сладко от нее пахло! Запах дыни – мой любимый запах. Марина тоже не стояла на месте. Она была опытнее меня в таких делах, сразу нашла мое уязвимое место. Она приблизилась к уху, стала ласкать его языком, потом легонько прикусила мочку. От прилива слабости, нежности и желания, я снова прильнула к ее губам на много смелее первого раза. Мои руки итак блуждали по ее обнаженному телу, осталось лишь убрать лифчик для полного блаженства. Когда и грудь стала в моей власти, я покрыла эту наготу поцелуями: ее шею, плечи и ниже, округлости грудей. Я поражалась своему рвению утолить жажду желания, любить ее, наконец-то, владеть каждой частичкой ее тела и накрыла ртом ее набухший сосок. Марина изогнулась и издала легкий стон. Упал на пол халат. Марина прикрыта лишь трусиками. Пара показаться и мне. Мы занялись моим раздеванием. Я думала только о предстоящей сладкой пытке, о ее умелых руках на своем теле. Я вновь прикрыла глаза, она прижалась ко мне своим горячим телом. Сердце бешено прыгало в груди и дыхание участилось. Марина толкнула меня на холодную кровать, сама принялась гладить меня ниже пупка. От избытка эмоций я вцепилась в одеяло и сладостно простонала ее имя. Мы были одни и долго об этом мечтали. Я дрожала под этими ласками, впитывала их, как губка, чтобы не подумать, что это сон, так как глаза мои закрыты. Я не хочу их открывать, а если это сон, то я не желаю просыпаться. Вдруг я почувствовала на себе другие пальцы, более грубые, влажные. Я моментально открыла глаза и вскочила. Кроме Марины, рядом со мной оказался парень. Тимур – ее прежний возлюбленный. Он был уже в плавках и навалился на меня. В ужасе и гневе, я посмотрела на Маринку. Она хитро улыбалась.

Собрав все силы, как смогла, я вывернулась и ударила его в возбужденный пах. Сработало, он оцепил руки. Теперь надо было бежать оттуда, как можно скорее. Уже не глядя на улыбающееся, предавшее меня лицо, я собирала свои вещи по комнате. Голая, я выскочила из квартиры в подъезд. Слава Богу, там никого не было. Я никогда так быстро не одевалась. Я побежала вниз, раскрасневшаяся, гонимая стыдом и страхом. Мое бедное сердце, бежало где-то впереди меня. На первом этаже, я столкнулась с Костей. Он на радостях попытался меня остановить, но тщетно. Я, как одержимая, закричала на него и вырвалась из его слабой хватки. Дальше, не помня саму себя, я долго бежала, пока не выбилась из сил. Потом упала на снег и зарыдала. За что? – крутился в моей голове вопрос. За что она так со мной? Я запуталась. Какой плевок в душу. Как с этим жить? Я не хочу с этим жить!

Я винила только себя за свою наивность, за свою слабость, за свою глупость, за свою ничтожность. Сегодня я совершила фатальную, финальную ошибку. Эту ошибку мне уже не исправить. Вместе с хлопком петарды, взорвавшейся недалеко от меня, я впервые серьезно задумалась о самоубийстве. Полная решимости, я встала на ноги и пошагала. Я сделаю это сегодня. Я – это ошибка! Я так устала. Я докажу им всем, что зря они так со мной поступили.