Река, где восходит луна. Юная принцесса - Чхве Сагю

меч из ножен и занял оборонительную позицию, внимательно оценивая взглядом противника. Судя по внешнему виду, нападающие были тюрками, количество человек в их отряде превышало сотню. Враги не соблюдали четкий строй, толпясь как попало, это означало, что они не были специально обученными, тренированными солдатами. Король приказал своим воинам:

— Командиры, занять круговую оборону вокруг кареты Ее Величества! Остальным воинам выстроиться впереди и ждать приказа!

Следуя приказу правителя, гвардейцы молниеносно образовали круг, взяв карету королевы в кольцо, и подняли оружие на изготовку. Пажи и служанки сгрудились вплотную к карете, тоже готовые грудью защищать государыню и ее детей. Любопытная принцесса хотела было высунуться в окно, чтобы посмотреть на происходящее, но мать крепко схватила ее и заставила опуститься на пол, строго наказав следить за маленьким братом:

— Сидите тихо. Дочь, ты должна защищать своего брата. Обещаешь? Вот и умница.

— Не переживайте за Вона, матушка. И будьте осторожны.

— Хорошо.

Принцесса двумя руками обхватила брата и, дрожа, круглыми глазами смотрела на мать. Королева нежно погладила дочь по голове, а затем резко поднялась, закатала рукава своего одеяния и открыла дверь кареты. Стремительно выхватив меч из ножен, она вылезла наружу и замерла на мгновение. Кругом раздавались звон скрещивающихся мечей и крики воинов, повсюду летали стрелы, вонзаясь то в колеса кареты, то в землю рядом с ней.

— Ваше Величество, здесь слишком опасно, пожалуйста, вернитесь в карету.

— Подай мне лошадь.

— Но…

— Где Его Величество?

Личная королевская гвардия состояла только из отборных воинов, которым не было равных на поле боя. Несмотря на численное превосходство противника, это нападение изначально было обречено на провал. Вдалеке гордость Когурё, сильнейшие бойцы, яростно размахивали мечами, не позволяя противнику приблизиться к процессии. Вокруг уже возвышались горы мертвых тел тюрков, пронзенных насквозь храбрыми защитниками. В самой гуще вражеского отряда на своем скакуне возвышался король Пхёнвон, в одной его руке был могучий меч, а в другой копье, которыми он попеременно обрушивал тяжелые удары на противника.

Нападение тюрков явно имело определенную цель. Часть из них кинулась в сторону, отвлекая внимание королевских всадников, а остальные вдруг ринулись в сторону королевы. Стража, защищавшая государыню, дрогнула перед неожиданной атакой врага. Тюрки мчались во весь опор, пришпоривая лошадей и яростно размахивая мечами. Несколько гвардейцев упало со скакунов, образовав дыру в кругу защитников вокруг кареты. Вражеские лучники вынули оружие и начали осыпать воинов градом стрел, чтобы позволить своим соратникам пробраться ближе к королеве. Теперь перед ними оставалось только последнее препятствие — пажи и служанки. Но в этот момент король увидел опасность, надвигающуюся на супругу, и яростным криком отдал приказ лучникам стрелять в сторону нападающих. Королевские лучники не знают промахов. Враги, которые уже почти добрались до королевы, замертво попадали на землю, пронзенные стрелами.

Вражеские лучники развернули атаку в сторону приближающегося короля и его отряда, а их соратники, оставшиеся в живых, снова рванулись к своей цели. Будучи дочерью военачальника клана Чонно, королева тоже в совершенстве владела мечом, но врагов оказалось слишком много. Они подступали к ней со всех сторон, и ей было не справиться с таким напором.

Нападающие окружили короля, не позволяя ему кинуться на помощь к супруге. Но, видя, что королева находится в смертельной опасности, правитель собрал последние силы и, мощным ударом раскидав врагов по сторонам, бросился к карете. В этот момент раздался громкий звук — трубили в рог. Это был сигнал вступления в бой армии Когурё.

Земля задрожала от топота копыт, и на горизонте появились всадники в доспехах. Неприятель пустился в бегство. Но, не успев пробежать и пары шагов, тюрки стали один за другим падать на землю, словно листья, сорванные осенним ветром, под атакой королевских воинов. Конница преследовала бежавших тюрков, нанося безжалостные удары направо и налево. Вскоре вся земля вокруг оказалась усыпана трупами врагов, а доспехи всадников сияли на солнце, покрытые кровью.

Король подбежал к супруге, которая тут же принялась торопливо осматривать его раны.

— Ты не ранена? — взволнованно спросил Пхёнвон.

— Лекаря сюда, живо!

В отличие от супруга, пребывающего в замешательстве, королева казалась спокойной и сосредоточенной.

— Где госпожа Консон? Как дети, сильно испугались?

— С ними все в порядке, Ваше Величество, не беспокойтесь.

— Со мной все в порядке, дорогая. Лучше позаботься о раненых воинах.

— Нет, Ваше Величество, у вас глубокая рана. Нужно срочно остановить кровотечение.

— Сюда идут люди. Не переживай обо мне и поприветствуй их должным образом.

Глава клана Геру Го Вонпё спустился с лошади и подошел к королевской чете.

— Ваше Величество, мы опоздали. Моя королева, надеюсь, вы не пострадали?

— К счастью, благодаря нашим воинам беды не случилось.

Го Вонпё продолжил громким голосом:

— Тюркские племена становятся все наглее с каждым днем. Все чаще они пробираются через границу и нападают на дома местных жителей, грабят и сжигают селения. Но какой бы слабой ни казалась им наша страна, посметь напасть на королевскую процессию…

Король с печальным выражением лица осмотрел раненых воинов и отдал генералу Ли Босону приказ начать грузить их на повозки. Однако Го Вонпё равнодушно наблюдал за трагическим зрелищем. На мгновение правителю даже показалось, что он заметил довольную усмешку на лице Гочуги. Го Вонпё жестом подозвал сына и приказал ему поприветствовать короля. Го Гон снял шлем, опустился перед правителем на одно колено и склонил голову:

— Ваше Величество, для меня честь служить вам. Мое имя — Го Гон.

Молодой человек оставил королю приятное первое впечатление о себе. На его лице не было тени коварства, свойственного отцу, он обладал стройным и гибким телосложением, а его глаза светились умом. Правитель искренне произнес:

— Какой достойный мужчина растет. Надежная опора для тебя, Гочуга.

Именно тогда Го Гон впервые увидел принцессу, которая стояла подле матери и пыталась стереть кровь с ее раненых рук тесемками своего наряда. К королеве подбежал лекарь и стал осматривать ее раны, а Пхёнган вдруг гордо выпрямилась и посмотрела прямо в глаза Го Гону и его отцу. Парень был наслышан о том, что все называют девочку плаксой, но в этот момент ни слезинки не сверкнуло в ее больших глазах. Юная принцесса была преисполнена достоинства, вокруг нее словно