Давай сыграем в любовь (СИ) - "firststone"

Чего?! Дед, прикуси свой язык.

Стараюсь натянуть максимально милую улыбку, избегая агрессии в его сторону. До чего странные люди становятся, когда пытаются быстрее получить свою выгоду.

Плюхаюсь на стул рядом с Александром, пока тот раскладывает бумажки на длинном стеклянном столе, делая какие-то пометки на них и в своём однотонном ежедневнике.

— Отец, вот, — Кристофер заходи в кабинет, протягивая мужчине, что сидит напротив нас, какие-то бумаги, а сам кидает мне игривую улыбку, вынуждая послать такую же в ответ.

— Отлично, начнём.

Он поправляет свои пшеничные волосы, но не успеет даже заговорить, как дверь в кабинет вновь открывается и заходит… Ещё один Кристофер и как ни в чем не бывало, занимает место с другой стороны от отца.

Выпучиваю глаза и открываю рот, пытаясь понять, в какой момент я успела где-то закинуть экстази, чтобы начать испытывать дикие галлюцинации.

— Вы тоже это видите? — хватаю Александра за предплечье и шепчу.

— Что именно, Агата? — он наклоняется ко мне, а я бегаю взглядам по его лицу, игнорируя усмешку.

— Их двое или у меня поехала крыша?

— Она у тебя давно уже уехала, Агата. А теперь не могла бы ты отпустить мою руку?

Шарахаюсь от Нильсена, быстро разжимая пальцы и даже не обращаю внимание на его подъеб с крышей, пускай, пускай. Тут проблема поважнее.

— Итак, — Александр стучит сложёнными листами по столу, выравнивая их и выжидающе смотрит на мистера Кадогана.

— Ах да, это Эдвард, он является одним из соучредителей компании и тоже решил поприсутствовать. Как вы уже поняли, тоже мой сын, — он сдавлено смеётся от своей же шутки, но замолкает, поправляя ворот рубашки, когда слышит в ответ тишину.

— Хорошо, — спокойно произносит швед и начинает указывать на большое количество ошибок в договоре, что предоставила фирма Кадогана, и на какие условия, цитирую: даже самый обделенный не пойдёт.

С восхищением смотрю на его серьёзное лицо и резкие движения, которыми он вычеркивает и обводит слова своей именной ручкой, что красиво сверкает от лучей июльского солнца. Скулы так сильно выделяются от твёрдого выражения лица, что невольно хочется провести по тени, которую они отбрасывают. Он забавно дергает прямым носом, когда видит настоящий бред среди чёрных букв.

Слишком резко отворачиваюсь от него, понимая, что очень долго рассматривала своего начальника. Поправляю упавшие на лицо кудри, устремляя взгляд вперёд и натыкаюсь на зелёные глаза.

И как понять с кем переглядываюсь? Я не запомнила кто куда сел. Твою мать, зачем одеваться одинаково? Что за фетиш такой.

Смотрю на второго парня и ловлю такой же изучающий взгляд. Нет, на тройничок я пока не согласна.

Закусив щеку, понимая, что делать мне тут нечего, поэтому просто считаю клеточки в своём ежедневнике, пока Александр разносит своего, кажется, уже бывшего партнёра по фактам. Его голос уже начинает хрипеть и появляться небольшой кашель, поэтому он даёт фору в несколько секунд мистеру Кадогану, пока наливает себе воды, но почему-то морщится, стоит отпить немного из стакана.

Чем ему вода то не угодила?

— Александр, предлагаю устроить перерыв, чтобы все ваши изменения уложились в моей голове, — натянуто улыбается мужчина, а я прям вижу, как он нервничает. — Кофе?

— Если можно, — спокойно говорит швед, расстёгивая пиджак и откидывая его полы по бокам.

Поджимаю губы, понимая, что наше нахождение здесь растянется ещё надолго и, готова поспорить, мы вернёмся сюда опять.

— Агата, — зовёт меня один из парней, когда шатен отходит к окну, разговаривая по телефону, а их отец вышел. — Ты так и не позвонила.

— Ну ты же сказал, звонить, когда понадобится помощь, — ставлю руку на стол и упираюсь подбородком в кулак, растягивая губы в улыбке. — Она мне пока не потребовалась.

— Хочешь сказать, если я дам тебе свой номер и скажу, чтобы ты позвонила, когда проснёшься, то смогу расчитывать на звонок? — начинает Эдвард, не скрывая своего флирта и победной улыбки над братом.

— Даже и не знаю, — пожимаю плечами, принимая флирт. — Быть может и позвоню, а может быть придётся просить помощи, чтобы уснуть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тогда я помогу, — начинает Крис, двигаясь ближе к столу. — Как у тебя со сном?

— Я…

— Пошли, Агата, — не успеваю ничего ответить, как твёрдый голос шведа заставляет вздрогнуть, а он резкими и неаккуратными движениями, засовывает стопки бумаг в свой портфель.

— А как же? — веду рукой, показывая, что мы как бы сюда не просто так приехали.

— Я вышлю исправленный договор вам на почту, — обращаясь к таким же удивлённым, как и я, парням, швед застёгивает молнию. — Передайте это вашему отцу. Пойдём.

Я неловко поднимаюсь, собирая свои небольшие пожитки в виде ежедневника и телефона со стола, и семеню за Александром, кинув беглый взгляд на рыжеволосых.

— Вы нервничаете? — спрашиваю у Нильсена, что стучит носком туфель, пока мы ждём лифт.

— Нет, — резко отрезает и ещё раз жмёт на кнопку вызова.

— Агата! — оборачиваюсь на голос и вижу кого-то из парней, что быстрым шагом идёт к нам. — Вот, — он тянет визитку мне, но швед забирает ее себе.

— Отлично, я позвоню, напомнить о новой встрече.

Растеряно смотрю на близнеца, когда Александр заталкивает меня в лифт и закрывает своим телом обзор, также нетерпеливо нажимая на кнопку первого этажа.

— Если вы продолжите так нажимать, то мы застрянем.

— Не переживай, нам есть кому позвонить, — он крутит визиткой у меня перед носом и убирает ее во внутренний карман пиджака.

— Вообще-то, ее дали мне, — складываю руки на груди и прожигаю взглядом расслабленное лицо шведа. — Так что отдайте!

— Нет, она мне нужнее.

— Но там номер… номер.

— Вот именно, ты даже не знаешь чей там номер. А хорошие девочки на незнакомые номера не названивают, тем более, когда им их дают незнакомые мужчины, — Александр отворачивается от меня, устремив взгляд в железную дверь лифта, словно меня тут нет и мелодия, что раздражает всех, его наоборот успокаивает.

— Я его знаю!

— Мне все равно.

Ну и пожалуйста, ну и не надо.

Злой фырк вырывается из меня, а маленькая догадка начинает вертеться в голове. Какова вероятность, что это ревность? Твою мать, да! Вы же видели, как резко он вырвал эту бумажку.

Если это действительно так, то дорога к Олимпу, вернее к сердцу Нильсена, становится все легче и легче. Пару движений и он в моей власти, прыгает через огонь и даёт лапу, послушно целуя и обнимая.

Настолько сильно замечталась об отношениях с Александром, что покидаю голову лишь услышав громкий чих.

— Будьте здоровы, — это все от вредности, мистер Нильсен, от вредности.

— Спасибо, на сегодня всё. Завтра назначь новую встречу с Кадоганами и найди себе занятие на это время.

— В каком смысле занятие? — смотрю как Александр занимает водительское сидение своей машины, а я похоже опять еду на такси. — Я что не пойду?

— Верно, Ватсон, делаешь успехи.

— Но это же мои обязанности! — топаю ногой, не понимая, чего он меня сливает.

— Ну ты же вечно кричишь, что я даю тебе не твои, — выделяя последнее слово, говорит Александр. — обязанности.

— Но…

—Никаких «но», до завтра.

Смотрю вслед удаляющемуся автомобилю начальника, а широкая улыбка сама расцветает на лице.

Рев-ну-ет. Однозначно.

Никогда бы не подумала, что буду испытывать такое счастье от одной мысли об этом. Это как решать сложную задачу по экономике, условие которой занимает целую страницу, и в итоге получить верный ответ с первого раза. Да это лучше чем выиграть сотню баксов на какой-нибудь ярмарке, кидая в воздушные шарики дротики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Осознание того, что до конца остаётся все меньше и меньше постепенно приходит ко мне и отдаёт легкой грустью, ведь потом будет скучно, без вредных замечаний Александра и без ангельской помощи Линд.

Отгоняю эти мысли прочь, стараясь не думать и решаю, что устрою себе сегодня короткий выходной, тем более что только половина дня. Поэтому закупаюсь всякой дрянью в продуктовом и делаю миллионы масок, залипая в сериал.