Красное море под красным небом - Скотт Линч

Локки пришлось признать, что, когда «глаза» схватили их с Жеаном и «проводили» из Мон-Магистерии, они действовали решительно, но не грубо. Дубинки оставались у них на поясе, и решимость пленников подкрепляло только минимально необходимое количество толчков. В целом весьма толковые служители.

5

Их отвезли к причалу Савролы в длинной гичке с крытой галереей. Уже почти рассвело, и над материковой частью Тал-Веррара поднималось водянистое оранжевое свечение, на фоне которого острова и прибрежные утесы казались еще темнее. Окруженные гребцами архонта и четырьмя «глазами» с взведенными самострелами, Локки и Жеан не разговаривали.

Расставание прошло быстро. Лодка коснулась причала, Локки и Жеан перескочили на него. Один из солдат архонта бросил к их ногам кожаный мешок, и гичка пошла обратно. Чертов эпизод закончился. Перед глазами Локки висела странная дымка; он потер глаза, и ему показалось, что глазницы пересохли.

— Боги, — сказал Жеан. — Мы выглядим так, словно нас ограбили в переулке.

— Нас действительно ограбили.

Локки поднял мешок и осмотрел его содержимое: два топорика Жеана и их набор кинжалов. Он хмыкнул.

— Маги. Проклятые контрмаги!

— Должно быть, они имели в виду именно это.

— Надеюсь, они имели в виду только это.

— Они не всезнающи, Локки. У них есть свои слабости.

— Правда? И они тебе известны? Может, у кого-то из них аллергия на экзотическую пищу или дурные отношения с матерью! И что это нам даст, если до них не дотянуться кинжалом? Покровитель воров, почему выродки вроде Страгоса просто не нанимают воров за деньги? Я прекрасно работал бы на них за хорошую плату.

— Нет, не работал бы.

— Ха!

— Перестань дуться и раскинь мозгами. Ты слышал отчет, полученный Страгосом. Контрмаги знают, что мы готовились ограбить Реквина, но всего они не знают. Не знают самого главного.

— Верно… Только какой им смысл все выкладывать Страгосу?

— Конечно, никакого, но гляди… они знают, что мы из Каморра, но архонт ни словом не упомянул наше прошлое. Страгос говорил о Барсави, но не о Цеппе. Может, потому, что Цепп умер до того, как Сокольничий пришел в Каморр и получил возможность следить за нами? Едва ли контрмаги могут читать мысли, Локки. Думаю, они отличные шпионы, но и они не без греха. У нас по-прежнему есть свои тайны.

— Гм-м-м… Прости, Жеан, если я нахожу это слабым утешением. Знаешь, кто философски относится к слабостям врага? Тот, кто сам бессилен.

— Похоже, ты со всем этим смирился.

— Не смирился, Жеан. Рассержен. Нужно как можно быстрей покончить со своим бессилием.

— Верно. С чего начнем?

— Что ж, я возвращаюсь в гостиницу. Залью в глотку галлон холодной воды. Потом лягу в постель, накрою голову подушкой и пролежу так до рассвета.

— Одобряю.

— Отлично. Отдохнем, а потом встанем и отыщем черного алхимика. Мне нужно стороннее мнение об этом латентном яде. Хочу знать о нем все возможное — а также существуют ли противоядия, которые мы могли бы отыскать.

— Согласен.

— А после мы добавим еще один пункт к расписанию наших тал-веррарских каникул.

— Пинок архонту в зубы?

— Боги, да, — ответил Локки, ударяя кулаком по ладони. — Независимо от того, закончим ли мы раньше дело с Реквином. И был ли вообще яд. Я возьму его проклятый дворец и засуну ему в зад, так что у него будут камни вместо гланд!

— И уже есть мысли, как этого достигнуть?

— Нет. Пока никаких. Но я подумаю, не сомневайся. А поскольку нам велено не торопиться — никаких обещаний.

Жеан хмыкнул. Они повернулись и пошли по причалу к каменным ступеням, ведущим на верхний ярус острова. Локки тер живот и чувствовал, как зудит кожа… он чувствовал, что над ним совершено насилие: что-то смертоносное, возможно, сейчас пробирается в темные полости его тела, ожидая случая причинить вред.

Справа над краем города сверкающим бронзовым медальоном показалось солнце; бесстрастием, с каким оно глядело на них, светило напоминало безликих солдат архонта.

Воспоминание

Хозяйка стеклянного пилона

1

Говорить с Азурой Галладриной было нелегко. Конечно, ее имя хорошо знают (Вторая госпожа Великой гильдии ремесленников, расчетчиков и миниатюристов), да и ее адрес известен всякому (перекресток улиц Стеклодувов и Кожевников, Западный, Кантеццо, Четвертый ярус, остров Ремесленников), однако всякий, кто направлялся к ее дому, должен был свернуть с главной улицы и пройти еще сорок футов. И пройти эти сорок футов было чертовски трудно.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как Локки и Жеан прибыли в Тал-Веррар; личности Леоканто Косты и Джерома де Ферра из отдельных набросков превратились в осязаемую плоть. Когда они впервые подъезжали к городу, кончалось лето, а теперь сухие зимние ветры сменились бурными вихрями ранней весны. Шел месяц Сарис семьдесят восьмого года Нары, Повелительницы чумы, Госпожи неотвратимых недугов.

Жеан сидел на мягком сиденье на корме роскошной наемной шлюпки — низкого судна с шестью гребцами. Шлюпка скользила по неспокойным водам главной бухты Тал-Веррара, как стремительное насекомое, проплывая между большими кораблями в соответствии с указаниями сидевшей на носу девочки-подростка.

День был ветреный, процеженный сквозь облака рассеянный солнечный свет нисколько не грел. Гавань Тал-Веррара была заполнена сотнями грузовых кораблей, барж, яхт и других судов из десятков государств. Галеоны эскадры из Эмберлина и Парлея низко сидели в воде; на их корме развевались голубые и золотые штандарты Королевства Семи Сущностей. В нескольких ярдах от них Жеан видел бриг под белым флагом Лашена, а за ним галеру, опять с флагом Сущностей поверх небольшого вымпела кантона Балинель, расположенного всего в нескольких сотнях миль по побережью севернее Тал-Веррара.

Шлюпка Жеана огибала южный конец Полумесяца Купцов, одного из трех серповидных островов, которые окружают Кастеллану, как лепестки цветка. Она направлялась к полуострову Ремесленников, дому тех, кто превратил искусство создавать механизмы из эксцентрического хобби в процветающую индустрию. Веррарские механизмы точнее, прочнее, надежнее — вообще во всех отношениях превосходят то, что способны сделать мастера во всем остальном мире.

Как ни странно, но чем ближе Жеан знакомился с Тал-Верраром, тем более необычным казался ему этот город. Любой город, построенный на руинах Древних, приобретал собственный характер, который во многих случаях непосредственно определяли эти руины. Каморрцы жили на островах, разделенных узкими каналами и рекой Анжевеной, жили в тесноте по сравнению с просторами Тал-Веррара. Свыше ста тысяч обитателей этих морских островов широко пользовались просторами, разделившись на множество районов с очень четкими границами.