Возрождение тьмы - Дьяченко Нина

Их глаза встретились. Купец невольно ощутил страх, когда чёрные, невероятно красивые глаза засветились алым пламенем. Или ему показалось?

Она небрежно встала, взялась за тарелку и чашку.

– Уймись - Дара отнесёт, - улыбнулся гном, исподлобья разглядывая заезжих. Служанка с радостью умчалась от жадных рук хмельных вояк и кинулась собирать с их стола посуду.

Лучиэнь встала и подошла к Лидии. Лицо той просветлело, она радостно улыбнулась:

– Ты сегодня иди спать пораньше, доченька, не нравится мне, когда на тебя мужики эти глазеют! Ни стыда у них, ни совести! Их слишком много даже для Сэма с Трарином - проклятый караван! Пожалуй, отправлю я гнома с тобой сегодня - пускай проводит тебя к дому, а запоры и двери у нас крепкие и собаки злые!

Лидия смотрела на свою приёмную дочь с восхищением и любовью, постоянно робела перед ней, как перед принцессой. Часто хотела поклониться ей до земли, поцеловать руку, благословлять и молиться. Работать не заставляла, наоборот, запретила раз и навсегда белые рученьки пачкать. Давала полную свободу, хоть и сжималось сердце в страхе, когда гуляла такая красавица одна по лесам до самой ночи. А запретить - не смела. Лидия всегда благоговела перед ней. Ни разу голоса не повысила, ни одного упрёка или замечания не сделала.

Матери всех незамужних дочерей в деревушке завидовали ей, а матери неженатых сыновей, - пытались сдружиться, надеясь высватать дочку. В душу лезли, сыновей расхваливали: тот со стаей волков-оборотней в одиночку расправился, тот отряд орков наголо разбил, этот безоружным с тремя медведями справился. Но Лидия решила твёрдо - дочь выйдет замуж за кого пожелает и когда пожелает.

А не выйдет вообще - ей же лучше - с ней навсегда останется.

– Не стоит, обойдусь, - небрежено уронила девушка. Распахнутый плащ демонстрировал прекрасную, стройную фигурку в чёрном атласном платье, обшитом серебряной каймой. На высокой шее красовалось массивное серебряное ожерелье с крупными рубинами - подарок Трарина. Только руки её были без украшений, являя собой белоснежное совершенство. Ради подобных ручек множество знатных дам сняли бы с себя все драгоценности, даже не у каждой эльфийской девы нашлись бы такие.

– Я знаю, Лучиэнь, ты никогда ничего не боишься! Но, молю тебя, не иди одной! Подумай, что случиться со мной, если с тобой что-нибудь произойдёт!

– Пока опасности нет, да и врагов тоже, - мертвенно усмехнулась Мирандэль. А эти горе-вояки… да я справлюсь со всеми ними. Не бойся за меня, мама.

Она снова завернулась в плащ и скрылась за дверью. Во дворе её поджидал купец. Трясущейся рукой попытался взять за руку, - она отпрянула с неуловимой, змеиной ловкостью.

– Прощу тебя, прекрасная дева, не уходи! - зашептал он, благоговейно глядя на сияющий в лунном свете лик. - Я одарю тебя украшениями… Только стань моей женой!

Он упал на колени и попытался облобызать край платья, - но ткань ускользнула от его жадных губ, как живая.

– Бывало в древности, что эльфы сочетались браком с людьми, - задумчиво-язвительно заметила дева. - Но рыцари те были сильны, мудры и бесстрашны, за что и получили в награду прекраснейших эльфийских дев. Самым известным среди них был, конечно же, великий царь Альтаир, добившийся руки Аэлевры - прекраснейшей из прекрасных. Говорят, она подобна самой Этулин! Некоторые даже считают, что богиня создала свою копию, чтобы продемонстрировать этому миру настоящее совершенство. Говорят, я тоже на неё похожа. И на богиню, и на Аэлевру… Даже эльфы так думают. Что ты способен совершить ради моей руки? Завоевать Гуронскую империю? - Её насмешливый голос стал отчуждённо-жестоким, словно острый меч. - Своими дарами ты можешь купить красивую дочь людского рода, но не эльфийку! И тем более не меня!

– Убирайся от неё! - ожесточённо заревел гном, хватая купца за шиворот и швыряя в колючий кустарник. Затем низко склонился перед ней:

– Позвольте проводить вас до дому, госпожа.

– Позволяю, - раздался тихий голосок, подобный прекрасным голосам богинь.

Гном поправил огромный тесак, висевший за поясом и украдкой глянул на деву: тьма служила для неё прекрасной оправой, как тёмная рама. Во тьме её глаза полыхали, как чёрные брильянты, волосы отливали белым золотом, а губы алели. Каждое её движение казалось пируэтом эльфийского танца, околдовывающего смотрящих. Идя рядом с ней, он часто оступался, попадая в ямы, или нарывался на сучья, или пни, хотя в темноте прекрасно видел даже одним глазом. С ней рядом он всегда становился неуклюжим. Правда, не тогда, когда нужно было защитить красавицу.

– Трарин, ты когда-нибудь видел эльфов? - внезапно нарушила она долгое молчание. Её дом за высоким забором, стоявший на самом краю леса, едва виднелся. К нему вела петляющая дорога, идущая вдоль полей с одной стороны и редколесья с другой.

– Ну, да, много раз. В Гномье царство и в Дайл они часто заходили. Наши края едва ли не единственные, которые могут похвастаться такой прочной дружбой между гномами, эльфами и людьми, - с невольной гордостью заявил он, улыбаясь давним воспоминаниям. Гном сильно хромал, но она уже давно привыкла к его странной, кажущейся смешной походке.

– Скажи, а какие они? - странным голосом, в котором слышалось волнение, спросила она.

– Ну… разные. А что вас конкретно интересует?

– Они такие… как я? Я похожа на них?

– Эльфы тоже разные, есть чёрные эльфы из Чёрного леса - они живут ближе всего к Мору, за что их многие не любят, подозревая в верности Моргульту - ну это чушь, конечно же. Просто чёрные эльфы более жестокие, чем все остальные. Да и людей они очень не любят. Светлые эльфы сейчас в основном обитают в Лорине или в окрестностях Гурона. Ещё Альтаир подарил им какой-то лес. Да вы помните, госпожа, пару раз эльфы посещали наш скромный трактир! Правда, тогда вы были очень маленькой, могли и забыть.

– Я помню, - благоговейно прошептала девушка. Её дыхание превращалось в пар. - Только довольно смутно. А какая у них внешность? Они светловолосые и светлоглазые? Или бывают и брюнеты с тёмными глазами? - продолжала жадно допрашивать девушка.

Гном охотно продолжал, наслаждаясь её горящим взором:

– Лоринские обычно светловолосы и светлоглазы. Их нынешний принц - Эльве, а принцесса - Мириль. Они близкие друзья нынешнего короля Лайонелла Альтаирского. Бывал я и в замке, - с гордостью заметил гном. - Мне довелось увидеть портрет принцессы Гэллы, прекрасной златокудрой владычицы, когда-то мне очень хотелось её увидеть, ведь она гномам покровительствовала и стала матерью Аэлевры. Её отцом был чёрный эльф, а мать, Гэлла, светлой. Получилось прекрасное сочетание! Аэлевра, говорят, была упряма и своевольна, но обладала добрым сердцем и любящей душой. В её глазах полыхало пламя… Так говорят. Я видел только её портрет - живописец был из одарённых эльфийских художников. Он очень точно передал её красоту. Всё, что у неё было светлого… и тёмного. Да, говорили, что на её челе какая-то тень. Но… бред, конечно. Ещё одна выдумка глупых людишек! - презрительно добавил он. - Аэлевра никогда не поддавалась злу, никогда! Её душа всегда была чиста, как первый снег. Живописец, конечно же, не осмелился нарисовать звездную богиню Этулин, но… клялся, что прекрасноликая богиня пригрезилась ему во сне… И что Аэлевра действительно подобна ей. Некоторые даже считают, что Аэлевра - одно из воплощений богини Этулин. Действительно странно, что такая прекрасная богиня одинока и не замужем! Хотя… что мы можем знать про частную жизнь богов? - разглагольствовал гном. Гномы вообще проще относились к религии, чем люди, и могли высказать то, что люди сочли бы богохульством, и некогда не осмелились бы озвучить.