Крылатый человек - Альфред Ван Вогт

— А вот это, — с явным облегчением заявил один из людей, — имеет смысл.

Предложение, казалось, имело смысл для большинства. С лиц быстро исчезло выражение напряженности. Кто-то рассмеялся, и все зашевелились и заговорили. Гросвенф повернулся к Мортону и улыбнулся.

— Это было гениальное завершение собрания. Ограниченность подобной энергизации весьма смущало меня, и я не подумал о возможном компромиссе. — Лицо Мортона оставалось серьезным.

— Я держал это в резерве, — заявил директор. — Имея дело с людьми, я заметил, что обычно речь идет не только о разрешении проблемы, но и о снятии напряженности среди тех, кто ее разрешает, — он пожал плечами. — Есть опасность, есть тяжелая работа — нужна разрядка в любой мыслимой форме. Что ж, молодой человек, желаю удачи. Надеюсь, вы выкарабкаетесь из этой опасной ситуации.

Они пожали друг другу руки, и Гросвенф поинтересовался:

— Сколько времени займет установка атомных газометов?

— Около часа, возможно, немногим больше. Тем временем мы установим вибраторы для своей защиты…

Новое появление людей заставило Икстля быстро подняться к седьмому уровню. В течение нескольких минут он находился в состоянии, которое позволяло ему проходить сквозь толщу стен и полов. Дважды его замечали и направляли на него лучи, которые по действию отличались от воздействия пистолетов, с которыми он уже познакомился. Один из лучей задел его ногу. Горячая волна, вызванная вибрацией молекулярного смещения, заставила его споткнуться. Нога вернулась в нормальное состояние менее чем за секунду, но он понял, что и его тело чувствительно к воздействию этих мощных переносных установок.

И все же он насторожился. Быстрота, хитрость, осторожность и использование любой возможности поя — виться и исчезнуть — все это сведет на нет эффективность нового оружия. Основной вопрос заключался в следующем — что делали люди? Вероятно, закрывшись в аппаратной, они обдумывали некий план, и теперь решительно воплощали его в жизнь. Блестящими немигающими глазами Икстль следил за тем, как план обретал очертания. Икстль видел многое…

В каждом коридоре люди грудились над приземистыми, похожими на очаги предметами из темного тусклого металла. Из отверстий в верхней части каждого очага бил ослепительно яркий свет. Икстль обнаружил, что люди наполовину ослеплены белым блеском огня. На них были скафандры, но обычный блестящий прозрачный материал, из которого они были сделаны, на этот раз был светонепроницаемым. Однако, ни один металлический панцирь не мог дать полной защиты от этого света. Из очагов вились длинные, тусклого цвета полоски. Как только полоска появлялась, она захватывалась станком машины, подвергалась обработке для обретения соответствующих размеров и шлепалась на металлический пол. Ни один дюйм обнаженного ранее пола не из — бегал покрытия этими полосами, и Икстль это сразу же отметил В тот момент, когда горячий листок металла падал вниз, над ним нависал массивный охладитель и вбирал в себя его жар.

Активная работа продолжалась без перерывов. Вначале сознание Икстля отказывалось верить результатам наблюдения. Его мозг упорствовал в поисках более глубоких целей, хитрого поворота и трудно различимых извивов. Наконец, он решил, что все обстоит именно так, как он видит. Люди пытались насытить энергией два этажа под системой контроля. Осознав позже, что их ограниченная ловушка неэффективна, они, возможно, попробуют другие методы. Икстль не был уверен в том, что их защитная система будет ему неопасна. Важным было то, что, как только он посчитает ее опасной, будет весьма простым делом последовать примеру людей и ослабить их энергетические связи.

Икстль с презрением выкинул эту проблему из головы. Люди лишь играли ему на руку, делая для него добычу гуул более легкой, а он все еще сильно нуждался в них. Он очень внимательно отбирал жертвы. На примере человека, которого он нечаянно убил, Икстль обнаружил, что для его целей вполне подходят желудок и кишечный тракт. Поэтому в его список автоматически входили мужчины с большим животом. Совершив предварительный осмотр, он ринулся вперед. Прежде чем к нему успели повернуть луч вибратора, он исчез со скорчившимся, извивающимся телом. Было совсем просто перестроить его атомную структуру в момент, когда они проходили потолок, так, чтобы уменьшилась сила падения на пол нижнего этажа. Он быстро растворился и в этой преграде, а затем и в следующем перекрытии. Он приземлился в громадном трюме корабля. Икстль вынужден был действовать как можно быстрее, но при этом следовало быть очень осторожным, чтобы не повредить человеческое тело.

Теперь трюм был для него знакомым местом, так что он уверенно ступал по его полу ногами с длинными ступнями. После первого осмотра корабля он быстро, но тщательно изучил это место. И похищая Ван Гроссена, он уже имел на примете нужное ему место. Сейчас он уверенно двигался по полуосвещенному помещению, направляясь к дальней стене. Огромные закрытые ящики высились грудой до самого потолка. Пройдя сквозь них, или вокруг них — как его больше устраивало — он очутился в огромной трубе. Внутренность ее была достаточно большой, чтобы он мог в ней стоять. Это была часть тянущейся на много миль системы кондиционирования воздуха.

Для обычного зрения его тайник явился бы светонепроницаемым, но для его инфракрасночувствительного зрения освещения было вполне достаточным. Он увидел тело Ван Гроссена и положил рядом с ним свою новую жертву. Потом, чрезвычайно осторожно, он запустил одну из проволокообразных рук в собственную грудь, вытащил драгоценное яйцо и поместил его в желудок человека.

Человек все еще сопротивлялся, но Икстль ожидал этого, так как знал, что должно произойти дальше. Тело человека начало медленно отвердевать. Мускулы становились все более неподвижными. Человек в ужасе вскрикнул и дернулся, осознав, очевидно, что его парализует, но ничего не мог поделать. Икстль безжалостно держал его распростертым до тех пор, пока не закончилась химическая реакция. В конце ее человек лежал неподвижно, с окаменевшими мышцами. Глаза его были открыты и пристально глядели вперед, а на лице блестели капельки пота.

Через несколько часов яйца должны были вылупиться в желудке человека. Крошечные дубликаты его самого должны были быстро распрямиться до полного размера. Удовлетворенный, Икстль покинул трюм и направился наверх. Он нуждался в других инкубаторах для своих яиц, в других гуулах.

Устроив еще одно похищение, он вовлек в нужный ему процесс третьего пленника. К этому времени люди уже работали на пятом этаже. Коридор был объят пламенем и волнами жара. Запах был адский. Даже холодильные установки, стоявшие в каждом удобном месте, не могли полностью справиться с перегретым воздухом. Люди обливались потом даже под скафандрами. Больные от жары, ослепленные резким блеском, они работали почти механически.

Человек, работавший рядом с Гросвенфом, прохрипел:

— Ну, вот и он.

Гросвенф посмотрел в указанном направлении и непроизвольно замер. Машина, катившаяся перед ним своим ходом, была невелика. Она состояла из шарообразной массы с внешней оболочкой из вольфрамированного карбида и отходящего от шара носика. Строго функциональная структура была насажена на общее основание, которое, в свою очередь, покоилось на четырех Резиновых колесиках.

Все находящиеся вокруг Гросвенфа бросили работу С побледневшими лицами, они смотрели на металлическое чудовище. Один из людей быстро подошел к Гросвенфу и сердито заявил.

— Черт бы тебя побрал, Грос! Это все ты. Если она, или другая из этих штуковин начнет по — серьезному меня облучать, то я бы сперва хотел вмять нос одной из них.

— Я тоже буду здесь, — твердо заявил Гросвенф. — Если погибнешь ты, то и я с тобой.

Эти слова немного утихомирили гнев человека, но в его тоне и в жестах все еще оставалось некоторая жестокость, когда он проговорил:

— Все это чушь! Должен же существовать план получше, чем делать приманку из живых людей.

— У нас имеется лишь один легкий выход.

— Какой?

— Самоубийство! — совершенно серьезно буркнул Гросвенф.

Человек ошеломленно посмотрел на него, развернулся и пошел, бормоча что-то насчет грубых шуток и слабоумных шутников. Гросвенф печально улыбнулся и вернулся к работе. Почти тут же он заметил, что люди потеряли интерес к работе. Напряжение постепенно охватывало всех людей. Поведение одного оказало воздействие на остальных.

Они оказались целью. Каждый по — своему, но люди должны были отреагировать на страх смерти. Ни один из них не мог оставаться равнодушным, ибо желание выжить было частью центральной нервной системы. Человек высокотренированный, подобный капитану Личу, мог внешне оставаться спокойным, но за невозмутимой маской, все равно должно было биться скрытое напряжение. Люди же, подобные Эллиоту Гросвенфу, должны были быть мрачны, но полны решимости, убежденные в необходимости действий и готовые принять свой жребий.