Адвокат Перри Мейсон - Эрл Гарднер

- А откуда вам это известно? - спросил Мейсон.

Бергер забрызгал слюной от ярости:

- Ваша честь, если суд будет руководствоваться такими правилами, то обвиняемая уйдет от правосудия. Я говорю это не ради красного словца. Она совершила преступление, она убила человека! Человек, стоящий в данный момент на свидетельском месте, знает факты, которые убедят нас в том, что это именно так. Они уже больше не муж и жена, они жили раздельно более года, между ними не существует никаких предусмотренных законом супружеских отношений. Для возражения нет оснований, и само возражение должно быть снято.

- Что бы жена ни сказала мужу, все конфиденциально, а следовательно, не подлежит оглашению, - парировал Мейсон. - Если обвиняемая находилась в той комнате и просила мужа уйти, значит, она обращалась к нему как к своему супругу. В то время она еще была его женой.

- Чушь собачья! - взорвался Бергер. - Дон Меннинг и представления не имела, кто стоит за дверью. Она услышала, как кто-то постучал в студию, и не хотела, чтобы открывали дверь, когда она стояла там голая.

- Вовсе нет. Если свидетель смог узнать голос своей жены, то и она могла узнать голос мужа.

- Но она не считала свои слова конфиденциальными.

- Если вы собираетесь дать показания о том, что моя клиентка думала, мистер окружной прокурор, - сказал, улыбаясь, Мейсон, - вам надо выйти на свидетельское место и назваться специалистом по чтению чужих мыслей. Может, вам еще понадобится держать в руках хрустальный шар, когда вы будете давать показания?

Судья безуспешно старался спрятать улыбку.

- Джентльмены, - он поднял руку, - давайте обойдемся без личных выпадов. Что же касается возражения, выдвинутого защитой, мистер окружной прокурор, суд принимает его в части, касающейся показаний о разговоре жены и мужа в то время, когда они были женаты, и в особенности показаний, которые относятся к моменту, когда Дон Меннинг находилась в комнате, где позже был найден труп.

- Но, с разрешения суда, - запротестовал Бергер, - это вырывает напрочь всю середину из нашей системы доказательств. Мы просто не сможем допрашивать следующих свидетелей, если не будем основываться на показаниях Ферни...

- Минутку, - остановил Бергера судья. - Разрешите мне пояснить, мистер окружной прокурор, что в данном заседании вам и не требуется доказывать неоспоримую вину обвиняемой. Тот факт, что убийство совершено, вы уже доказали. Теперь ваша задача доказать, что есть резонные основания считать обвиняемую виновной в убийстве. Вы уже доказали, что она имела возможность владеть оружием убийства. Осталось только доказать присутствие обвиняемой в доме убитого в момент совершения убийства. Вот и все, что от вас требуется.

Гамильтон Бергер обдумывал предложение.

- Следует ли понимать это так, - спросил Мейсон, - что суд уже заранее не сомневается в своем решении?

Эрвуд нахмурился.

- Суд не мешает защите выставлять любые доказательства, какие она сочтет нужными, если вы это имеете в виду. И если доказательства покажут, что обвиняемая невиновна, она будет освобождена. Однако суд заявляет, что, если, изучив эти доказательства, суд тем не менее убедится в том, что обвиняемая имела возможность владеть оружием убийства и что в то время, когда оно произошло, она находилась именно на месте убийства, он сочтет это вполне достаточным для вывода о причастности обвиняемой к данному преступлению.

- Отлично, - лицо Гамильтона Бергера просветлело. - Мистер Ферни, мы просим вас покинуть свидетельское место и вызываем Лоретту Харпер.

Лоретта Харпер рассказала, что в тот вечер, восьмого числа, к ней пришли гости, ее старые друзья Джесон и Миллисент Кенделлы и Франк Ферни. Около девяти часов она вышла из дому, чтобы купить сигарет. Когда она переходила улицу, к ней подъехал "кадиллак", за рулем которого сидела обвиняемая Дон Меннинг. Она сначала стала упрекать Лоретту в том, что та крутит голову ее мужу и в то же время не дает ему получить развод, а затем под угрозой пистолета заставила Лоретту сесть в машину. Они поехали к Меридиту Бордену. Обвиняемая вела машину одной рукой. На влажной дороге при повороте машина пошла юзом и перевернулась. Да, она признает, что после аварии оттащила бесчувственную Дон Меннинг в сторону по траве, а сама заняла ее место, чтобы поскорее отвлечь Анслея и уехать, так как не хотела, чтобы ее имя появлялось в газетах. По этой же причине она неправильно назвала Анслею свое имя и адрес, то есть сказала, что ее зовут Беатрис Корнелл, и попросила отвезти ее в Анкордиа аппартментс. Там она взяла такси и вернулась домой. Тут она вдруг вспомнила, что ее жених, Франк Ферни, должен ехать на встречу с доктором Коллисон. Она разбудила его, и он уехал.

- Можете допрашивать, - разрешил Гамильтон Бергер Мейсону.

- Вы занимаете квартиру в доходном доме Дорман? - начал тот.

- Да.

- Какой номер вашей квартиры?

- Четыреста девять.

- Вы хорошо помните, что во время автомобильной катастрофы обвиняемая держала в руке пистолет?

- Да.

- Вы видели этот пистолет после катастрофы?

- Не видела.

- Вы посмотрели на ее руки после катастрофы, чтобы узнать, держит ли она еще пистолет?

- Нет, но не думаю, чтобы пистолет был у нее в руках. Скорее всего, он выпал и лежал где-нибудь в траве.

- Больше вопросов нет, - сказал Мейсон.

Некоторое время Гамильтон Бергер размышлял, а потом изрек:

- С разрешения суда, дело выиграли мы.

- Ну, - ответил судья, - нельзя сказать, что это такое уж ясное дело, хотя, с другой стороны, суд понимает, что только формальность не дает вам возможности квалифицировать его как бесспорное, в частности то, что факты по этому делу уже второй раз рассматриваются судом. У защиты есть еще какие-либо доказательства, мистер Мейсон?

- Да, Ваша честь.

- Отлично, предъявляйте все, что у вас есть, - тон Эрвуда ясно давал понять, что никакие доказательства уже не изменят его мнение.

- Мой первый свидетель - Беатрис Корнелл, - начал Мейсон.

Беатрис Корнелл заняла свидетельское место, принесла присягу, назвала свое имя, адрес и занятие.

- Была ли обвиняемая Дон Меннинг зарегистрирована в списках натурщиц, которых вы направляли на работу с фотографами? - спросил ее Мейсон.

- Была.

- Восьмого числа ваши списки не изменились?

- Нет.

- Девятого числа этого месяца просил ли вас кто-нибудь прислать на работу Дон Меннинг?

- Да.

- Вы имели возможность в тот день видеть тело Дон Меннинг, в частности ее левое бедро?

- Имела.

- Можете ли вы описать состояние бедра?

- Начиная сверху, от таза, и вниз до самого колена вся нога была исцарапана. Кое-где были просто сильные царапины с синяками и ссадинами, а в двух или трех местах кожа была содрана полностью?

- Царапины были с кровоподтеками?

- Да.

- Кто-нибудь фотографировал ее утром девятого числа?

- Да.

- Посмотрите эти цветные фотографии. Что вы скажете о них?

- Да, это снимки с Дон Меннинг, сделанные девятого числа. На них видно состояние ее левой ноги.

- Можете спрашивать, - обратился Мейсон к Бергеру.

Окружной прокурор улыбнулся:

- Другими словами, мисс Корнелл, ваши показания подтверждают показания свидетеля обвинения Лоретты Харпер о том, что накануне вечером обвиняемая попала в автомобильную катастрофу?

- Да.

- Спасибо, это все, - Бергер улыбнулся и, повернувшись к Мейсону, с ироническим поклоном добавил:

- И вам спасибо, мистер Мейсон.

- Не за что, - ответил адвокат. - Мой следующий свидетель - Морли Эдмонд.

Морли Эдмонд оказался крупным знатоком фотографии, членом нескольких фотографических обществ, непременным участником фотовыставок, обладателем бесчисленных призов, постоянным сотрудником различных фотожурналов.

- Посмотрите эти фотографии обвиняемой, представленные здесь обвинением в качестве вещественных доказательств, - и Мейсон протянул Эдмонду те фотографии Дон Меннинг, на которых она была запечатлена обнаженной, - и скажите, знакомы ли вы с ними.

- Знаком.

- Вы видели их раньше?

- Я их тщательно изучал.

- Скажите, вы знакомы с системой фотокамеры, которая находилась в фотостудии Меридита Бордена?

- Знаком.

- Можно ли сделать эти снимки с помощью такой камеры?

- Одну минуту, - запротестовал Бергер. - Свидетель, не отвечайте на этот вопрос, так как я заявляю возражение. Помимо того, что ответ на этот вопрос будет являться умозаключением свидетеля, здесь уже сам факт говорит за себя. Конечно, эти фотографии сделаны с помощью именно той камеры, ведь одна фотопластинка находилась в ней.

- Против чего вы возражаете? - спросил Эрвуд.

- У вопроса нет должного обоснования, а пункт, по которому свидетелю предлагается дать показания, должен быть подтвержден экспертизой.

Судья вопросительно взглянул на Мейсона.

Адвокат улыбнулся:

- Мы намерены доказать суду, что фотопластинка с изображением обвиняемой была в фотокамеру подложена, что она не могла быть снята этой камерой.