Тафгай 3 - Владислав Викторович Порошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первый рассказ Уэллса «Дверь в стене», честно говоря, я не дочитал, потому что сладкая зевота клонила в сон и мешала сосредоточиться на каком-то мальчике, который всю жизнь мучился вопросом, войти в эту дверь или не войти. «Да, пожалуй, нужно для «Малыша» найти что-нибудь менее муторное, - подумал я, медленно засыпая. – Английская литература специфическая, климат у них на островах мрачно-дождливый, поэтому чтение нагонят тоску и сон. Будут деньги куплю лучше Кира Булычёва».
Внезапно меня кто-то дёрнул за плечо. Я резко открыл глаза, на меня смотрел встревоженный Боря Александров.
- Иван срочно вставай, там Свистухина менты крутят!
- Зачем? – Я попытался перевернуться на другой бок, но не тут-то было, потому что Борис вновь меня начал трясти.
- Да пьяный он в драбадан, да там почти все уже хорошие, кроме нас, молодёжи, Ковина, Скворцова, Доброхотова. Да вставай ты, нам же играть через день за сборную!
- Михалыч разрешил по чуть-чуть! – Выругался я и встал. – Как можно нарезаться по чуть-чуть в драбадан?
Когда мы с «Малышом» спустились на первый этаж, в фойе гостиницы, картина предстала пренеприятная. Свистухин сидел на полу, а рядом стояли два милиционера. При этом Николай на ломано-алкогольном языке доказывал, что здесь в Москве он оказался случайно, после того как его в самолёт посадили, с клюшками, из Койкого.
- Он говорит, что прилетел из Горького, - пояснил я товарищам милиционерам речь одноклубника.
- С клюшаками вместе уууу, - добавил Свистухин, нелепо улыбаясь и изображая руками самолёт.
- То есть вы его знаете? – Спросил меня лейтенант милиции.
- Это мурло? В первый раз вижу, - я прямо при всех отвесил подзатыльник Свистухину, после чего тот завалился на бок. – Тут дело такое товарищ лейтенант, мы хоккеисты из Горького.
- Я уже понял, - еле сдерживая улыбку, сказал блюститель закона и порядка.
- У нас сегодня после игры брали кровь на допинг пробу, ну и сказали, чтоб потом для дезинфекции спиртом обработали место укола. А кое-кто перестарался. – Я кивнул на Николая.
- Мы из Койкого, - поддакнул Свистухин, вернувшись в сидячее положение. – Мы за котоф ууу.
- Штраф надо бы заплатить, за хулиганство в общественном месте, - прокашлялся второй милиционер. – Двадцать пять рублей.
Я нагнулся к пьяному хоккеисту, сунул руку во внутренний карман и вытащил деньги, часть которых отдал милиционерам, а сдачу вернул обратно. Затем этого пьяного балбеса я приподнял за шиворот, перехватил его так, чтоб он мог, опираясь на меня, семенить ногами и потащил через фойе в сторону лестницы.
- Михалыч разрешил по чуть-чуть, - грозно зашептал я. – Так какого же рожна?
- А я итак по чуть-шуть, - обиделся пьяный в драбадан хоккеист. – Сначала шуть водки, затем шуть конька, а потом пива, шамаского… Но! Всего по шуть-чуть.
- «Малыш» принимай клиента! – Крикнул я Александрову, который ожидал меня на лестнице, так как милиции опасался с детства. – Сейчас ещё зайду в ресторан, и всем, кто спиртные напитки по чуть-чуть смешивал, уши отвинчу.
В ресторане гремел ансамбль, и отплясывала под ритмы зарубежной эстрады уже хорошо подвыпившая толпа. Я не сразу нашел кто, где из наших сидит. Но те, кто мне попался на глаза, выглядели не хуже, хоть и не лучше, остальных посетителей. Поэтому предупредив хоккеистов, что местная милиция, если будешь пьяным валяться, сдерёт по сто рублей с рыла, посчитал свой долг выполненным. И вообще, я не нянька взрослым здоровенным мужикам! Именно так в номере, я «Малышу» и сказал, уже по-серьёзному ложась спать.
***
В пятницу 10 декабря, с самого утра после завтрака Боря улетел с другими молодыми одноклубниками по московским центральным магазинам. Он, конечно, звал и меня, но рубль мелочью мне хватило бы только на автобус и мороженое, поэтому сказав, что хочу отоспаться, я на уговоры не поддался. Кстати, на завтрак спустились не все. Пятёрка Свистухина не встала в полном составе. От пятёрки Федотова пришёл один защитник Юра Фёдоров. Из моей пятёрки не встал другой защитник Володя Гордеев. Помощники Севы Боброва, который, как и всегда в Москве ночевал дома, второй тренер Борис Чистовский и тренер вратарей Саша Котомкин хоть и смурные, но на завтрак вышли.
«Эх, Всеволод Михалыч, развёл ты демократию, - зло подумал я, осматривая пустые места за столиками. – С другой стороны, два таких нервных матча откатали, что может быть Сева и прав». Хотя лично меня успокаивали совсем другие вещи. Например: покормить котов, покрутить педали велотренажёра, потягать гантели со штангой или поколотить боксёрскую грушу. К сожалению, сейчас ничего из этого я сделать не мог. И план на сегодняшний день накидал следующий: ещё поспать, потом на обеде поесть и пойти гулять пешком по набережной Москвы. А вечером? А вечером – видно будет.
Но как это часто в последнее время случается - все мои планы полетели кувырком. Когда Борис ушёл по магазинам, в дверь комнаты кто-то настойчиво постучал. Я сначала подумал, что пришёл просить пощады Свистухин, но на пороге стоял низенький черноволосый молодой человек с хитрыми еврейскими глазами.
- Меня ипотека и кредитные ваши грабительские программы не интересуют, - пробурчал я, закрывая дверь. – И ценные бумаги я тоже приобретать не намерен.
- Постойте, это ваша плёнка? – Черноволосый протянул картонную коробку с демо-записью нашего горьковского заводского ансамбля.
И тут до меня дошло, почему у странного посетителя так живо бегают и блестят глаза, как будто он увидел слиток золота. «Продюсер, мать твою, - подумал я, пропуская молодого парня в номер. – Вроде на Айзеншписа похож».
- Ты случайно не Юрий Айзеншпис? – Спросил я, рассматривая посетителя как экспонат в музее.
- Что вы, Юра уже почти два года, как сидит, - грустно улыбнулся незнакомец с хитрыми еврейскими глазами. – Меня зовут Миша Плоткин, может, слышали?
- Нет, меня больше интересует хоккей. Юра значит уже сидит, а ты ещё работаешь, - пробормотал я. – Давай ближе к телу, как сказал Мопассан. Мальчишки мои заинтересовали?
- Это же просто хиты! – Эмоционально зашептал парень. – С этим материалом можно столько заработать, что вы не представляете, это же сотни концертов в год по всему союзу! Могут ваши
