Наследство Куинн - Джуди Линд

Гейбриел, понизив голос, признался:

— Честно говоря, я всю жизнь боялся этих маленьких серых созданий.

— Кроме того, у тебя доброе сердце. Ведь ты сохранил жизнь этой мышке. Нет, ты герой. Мой герой…

— Маленькое, наивное дитя… Но я тебя все равно обожаю. — И он горячо зашептал в ухо девушке: — Я всю свою жизнь ждал такую, как ты. Мне нужна только ты и больше никто. Ты такая честная, искренняя. Куинн, я не могу обещать тебе золотые горы, но…

Она приложила ладонь к губам.

— Тс-с! Не надо слов!

— Но мне так много надо тебе сказать!

— Молчи!

Куинн не могла больше слушать его. Он говорил о ее честности и искренности, но она-то знала, что все больше запутывается во лжи. Лжи чудовищной и оскорбительной…

— Гейб, все случилось так быстро. Не будем спешить. Все-таки нужно время. Мы должны лучше узнать друг друга, прежде чем…

— Еще время?! Мы его и так достаточно потратили…

— И все же, Гейб, пойми, ты же еще ничего не знаешь обо мне!

— Того, что я знаю, достаточно! Я знаю, что ты добра, великодушна и… черт побери, сексапильна. Да ты само совершенство! И другой мне не надо.

— Нет, Гейб, я далеко не совершенство! И не возводи меня на пьедестал, чтобы потом не разочароваться!

Гейбриел выпустил Куинн из объятий и отодвинулся от нее. Проницательно посмотрев на нее, он спросил, насторожившись:

— Что ты имеешь в виду, Куинн? Есть что-то такое, чего я не знаю? Так скажи мне.

Куинн закрыла глаза и глубоко вздохнула. Нет, она не могла, не могла открыть ему всю правду. По крайней мере сейчас. Он не сможет понять. И тогда все кончится…

— Гейбриел, я просто не хочу, чтобы мы ошиблись друг в друге. Ведь после большого опьянения бывает горькое похмелье…

Куинн отвела взгляд, чтобы Хантер не почувствовал лжи в ее словах и не увидел смятения в ее глазах. Гейбриел нахмурился и встал.

— Хорошо, Куинн. Еще раз обещаю, что больше не буду тебе надоедать. Видимо, нам обоим требуется холодный душ. Но мяч — на твоей стороне поля. И когда ты наконец решишься, то дай мне знать. Я буду ждать…

Он взял под мышку кота и вышел из кухни.

После ужина Куинн, устроившись на диване, мастерила Санта-Клауса. К Рождеству она собиралась выставить на продажу целую серию подобных игрушек, в том числе и фигурки зверюшек, которые можно будет повесить на елку. Гейбриел сидел в кожаном кресле, углубившись в работу на портативном компьютере.

Недавняя сцена оставила тягостное впечатление у обоих. В комнате повисла напряженная, недобрая тишина. Ни один из них не решался нарушить молчание. Несколько раз Куинн ловила на себе взгляд Гейбриела, но сразу отводила глаза. Наконец Хантер поднялся и с некоторым смущением подошел к девушке.

— Куинн…

— Что, Гейб?

— Видишь ли, я получил еще несколько заказов на Санта-Клауса.

— Ты меня разыгрываешь? Или просто издеваешься?

— Разумеется, нет. Помнишь женщину, с которой я разговаривал на выставке?

— Как же. Ее, если не ошибаюсь, зовут Маделейн Паркер.

— Верно. Я рассказывал тебе, что она работает агентом по закупке товаров для одной из фирм?

Куинн молча кивнула. Она не решалась говорить, подозревая, что голос ее будет дрожать.

— Ну так вот, — продолжал Хантер, — я тогда показал ей некоторые снимки твоих зверюшек из рекламного проспекта. Сегодня она приехала в магазин, выбрала два образца и по каждому заказала трех Санта-Клаусов. Оплата — вперед, что немаловажно. Кроме того, Маделейн обещала и в будущем покупать наш товар, причем в неограниченном количестве. Кстати, мне кажется, что неплохо было бы поднять цены хотя бы на пятнадцать процентов. Ты недооцениваешь свой труд.

Куинн положила неоконченного Санта-Клауса на диван и подняла глаза на Гейбриела. Значит, Хантер продолжает встречаться с этой женщиной. О, она так и думала! Ревность снова уколола ее сердце.

— Я не понимаю, откуда этой даме известно про Санта-Клаусов? — ледяным тоном спросила Куинн. — В рекламных проспектах их еще не было. Готовые образцы лежат в коробках на полке магазина. Но я не собиралась их выставлять на продажу до Рождества, а до него еще далеко. Как же так получилось?

— Я подробно рассказал ей обо всем по телефону. Она заинтересовалась, приехала в магазин и сделала заказ.

— И не лень ей было тащиться из Лос-Анджелеса ради каких-то шести кукол? — Куинн сжала губы, чтобы Гейбриел не увидел, как они дрожат. Потом, искоса взглянув на него, она зло добавила: — Кроме того, я попросила бы не принимать такого рода решений, предварительно не посоветовавшись со мной.

Хантер нахмурился.

— Значит, перед тем как продать каждую куколку, я должен звонить тебе и просить разрешения? Или же прикажешь привозить тебя для этого в магазин? Куинн, ты что, не можешь понять, что в лице Маделейн Паркер нашла золотую жилу? Если же обставлять каждую ее покупку подобными условиями, смысл которых мне, откровенно говоря, не ясен, то все дело может лопнуть.

Куинн старалась убедить себя, что ее слова вызваны вовсе не ревностью. Она лишь защищает интересы своего бизнеса. И нечего Хантеру вмешиваться не в свое дело! В конце концов, магазин «Зверюшки для вас» принадлежит не ему, а ей! И только она имеет право определять, что продавать, когда, кому и на каких условиях!

Однако она не могла не признать, что, по сути дела, Гейбриел прав. Поэтому, поколебавшись, все таким же холодным тоном бросила:

— Ладно. Я подумаю.

Хантер пожал плечами.

— Хорошо, подумай. Хотя не пойму, о чем тут думать! Теперь, как насчет поднятия цен? Если ты не возражаешь, я мог бы сразу же начать переоценку всего товара.

Куинн задумалась и наконец ответила:

— Не знаю.

Ей все еще казалось, что ее зверюшки и так недешевы. Ведь это всего-навсего декоративные поделки.

— Нельзя устанавливать цены просто так, на глазок, — объяснила она. — Надо все очень серьезно просчитать.

— Ты права. Считать, конечно, придется. Но при этом нельзя упускать из виду и психологию покупателя.

— Психологию?.. Не понимаю.

— Сейчас поймешь. Покупатель безделушек — всех этих куколок, фигурок, поделок, которыми ты торгуешь, — испытывает к ним больше интереса, если на них обозначена высокая цена. Ибо в этом случае он уверен, что покупает уникальную вещь. Ты же продаешь свой товар за бесценок. Поэтому на него зачастую и смотрят, как, извини, на барахло. Только не обижайся, пожалуйста.

— Ты меня не убедил, Гейб. Магазинчик у меня маленький, несолидный. Откуда в нем взяться уникальным вещам? Я боюсь, что, подняв цены, просто-напросто отпугну покупателей. Вот и все. Извини и ты меня, но я занимаюсь магазином не первый год, а ты там провел всего несколько дней. Наверное, я все-таки лучше представляю себе, что надо делать.