В плену у лесного духа - Лана Александровна Ременцова

– Стой, придурок! Я сейчас выстрелю тебя.

Но дух уже преодолел между ними короткое расстояние и одним движением руки сломал этому шею, однако второй – тут же начал стрелять. Шайдар искривился от внезапной острой боли: пули вошли в грудь, ноги подкосились. Упал на колени, а после лицом в землю. «Что это за оружие? Но я же дух и не могу умереть. Валия…» – закрыл глаза и провалился во тьму. Бандит плюнул и полез по его карманам. Нашёл кожаный мешочек, высыпал содержимое на ладонь, потряс, рассмотрел и выругался:

– Что это за песок? Где, чёрт возьми, бриллианты? – и от обиды стряхнул на спину убитого. Больше он у него ничего не нашёл и разъярённый ушёл.

Спустя примерно час блеск заискрился на духе, стал неким блестящим ореолом вокруг всего тела и он очнулся. Встал, тряся головой, пытаясь вытряхнуть боль, и потрогал грудь. Всё цело, только остались дырки в камзоле от пуль.

– Сволочь, – выругался и полез за мешочком. – Он украл блеск! – Но тут же увидел валяющийся рядом пустой кожаный мешочек. Перевёл взгляд на себя и поднял руки ладонями к себе. Они ещё слегка искрились. – Этот идиот высыпал его на меня, чем и спас. Спасибо, снежный блеск. Но что же это за оружие у людей? Духи бессмертны. Почему я потерял сознание от него? Странно. – В таких размышлениях направился в пещеру, побродил и снова не смог переселиться, пришлось отправиться обратно в дом мера. На проходных воротах его уже пропустили без слов, как гостя Елизаветы Викторовны. Также впустили и в дом.

– Шайдар, что с порталом? – воскликнул лис, только увидевший его в дверном проёме. Остальные сидели за столом в ожидании его. Дочери мера не было.

– Ничего, молчит. Как вы?

– Нормально, поели, выпили. Лис уже побывал в хозяйских покоях. Её сладостные стоны были слышны даже нам, – ухмыльнулся медведь. – Жаль, что лис оказался расторопнее меня.

– Похотливые звери. Вам что наших развратниц мало?

– Так они уже раздолбанные в хлам, а эта ничего так… – расплылся лис в улыбке, облокотившись о стену и скрестив ноги. От воспоминаний их открытого секса у него вылез пушистый хвост и ушки.

– Приди в себя. До сих пор весь горишь, что даже не контролируешь обращение.

– А что? Баба что надо, все дырки подставила, а как сосала, что я до сих пор эрекцию испытываю.

Шайдар присел за стол.

– На меня напали поганые люди.

– Что? – в один голос подались вперёд лесные жители.

– Да, хотели ограбить в лесу. У них непривычное нам оружие. Оно способно убивать. Я был в отключке и если б не снежный блеск и его целительные свойства, не знаю, сколько б ещё так провалялся.

– Но тебя же нельзя убить. Это мы смертны.

– Нельзя, но это оружие отключило моё сознание.

– Что ты с ними сделал?

– Одного убил сразу, второй – исчез.

– Как так исчез? Люди и такое могут?

– Да нет, он ушёл, когда я отключился. И высыпал весь мой блеск. Я хочу найти его и убить.

– Мы с тобой.

Тут вошла Елизавета в новом сексуальном платье и улыбнулась лису, который уже обратился обратно в человека. Тот лукаво подмигнул.

– Я случайно кое что услышала из вашего разговора. Это местная банда. Город давно страдает от них. Они приехали к нам недавно. Полиция не может с ними справиться. Не находит их, но они грабят людей, магазины, насилуют женщин и даже убивают.

Шайдар напрягся. «Неужели наша миссия очистить этот город от этой швали? Может, поэтому пещера не выпускает нас обратно и переселила нас сюда, но причём тут мы?» – а вслух добавил:

– Ты можешь снабдить нас таким же оружием как у них?

Женщина на минуту задумалась.

– Это можно устроить, если брат поможет. У него есть такие связи. Нужны деньги. У тебя есть ещё бриллианты?

– Блеска больше нет. Этот идиот высыпал его на меня.

– А почему он не стал у него бриллиантами?

– Не знаю, наверное, потому что наш блеск умный. По–другому это необъяснимо.

Она перевела взгляд на сахарницу, из которой ещё не забрала прошлые бриллианты.

– Думаю, этого хватит на четырнадцать пистолетов с глушителями.

– Пятнадцать, – послышалось из двери. Вошёл её брат. – Я тоже в деле. Если твои гости смогут нам в этом помочь, то мы всегда будем им здесь рады. И баб предоставим всем, а не только одному. – Укоризненно взглянул на сестру.

– Ярик!

– Да, ладно, не кипятись, трахайся с кем хочешь.

– Если ты такой добренький сегодня, то я хочу ещё Шайдара.

Дух возмущённо уставился на неё.

– Я же уже говорил тебе, что женат и люблю свою жену.

Брат подскочил и схватил её за плечи.

– Лиза, ты с ума сошла от похоти? Побойся бога. Он любит жену.

– Нет! – взвизгнула. – Если он откажется, не будет им оружия. Пусть убираются. И не смей им помогать.

– Но ведь это вашему городу нужна помощь, прежде всего. – Возмутился дух.

– Как бы ни так. Это ваш портал вас не выпускает отсюда, значит, вам надо что–то сделать для нас. Я много смотрела подобной фантастики, и пока вы не выполните свою миссию, не переселитесь обратно. Так что тебе принимать решение.

– Но я не хочу тебя!

– Плевать. Если у тебя есть член, я подниму его для себя.

– Развратная сука.

Лесные жители с удивлением наблюдали за перепалкой этой человеческой девки с духом. А лис ехидно посмеивался, так как уже понял, что она ненасытная нимфоманка.

Шайдар налил себе коньяка и залпом выпил.

– Твою мать. Я – женатый дух должен трахаться с какой–то похотливой бестией из мира людей. Уму непостижимо, – перевёл взгляд, в котором уже поблёскивал снежный блеск от возмущения на Ярослава. – Вразуми её. Это же измена, а я не хочу изменять своей девочке.

– Не могу, ты же и сам видишь. Сестра всегда была избалованной сучкой и получала что хотела.

– Бред.

– Согласен, но тебе всё же придётся наступить себе на горло и принять её условия, а после поедем к моему другу. Он совершит сделку с нужными людьми, и мы получим оружие. У меня есть обычный пистолет, но это совсем не то.

Шайдар резко встал, стул упал назад. Его лицо покрылось серебряными трещинами. Лесные жители вздрогнули. Он подошёл к женщине и, недолго думая, загнул её бёдрами к себе. Все замерли.

– Но не здесь же! – завопила, а Ярослав напрягся.

– Нет времени на прелюдию. – Процедил дух и, порвав на ней низ платья вместе с трусами, расставил ногой ноги, а через минуту уже