Темный демон - Кристин Фихан

Викирнофф медленно выдохнул. Это была пытка. Чистилище. Ему едва удавалось сдерживать своего внутреннего зверя, когда ее кровь взывала к нему. Когда каждая частичка его тела требовала ее. Когда его Спутница Жизни лежала на нем, ее тело впечаталось в его кожу, в плоть и до самых костей.

Аромат ее крови, звук жизни, бегущий по ее венам, взывал к нему, соблазнял. Голод бушевал в его теле, но призвав всю выдержку прошедших тысячелетий, он взял себя в руки, и очистил разум от ее эротических картин, взамен заполнив образом гигантской птицы.

Наталья ахнула, когда его кости затрещали и захрустели, превращаясь в крылья и тело совы гигантского размера, как раз для полета с женщиной на спине. Его тело покрыли переливчатые перья, а руки превратились в острые когти, обхватывающие поручень балкона. Понадобилась каждая унция обретенной за века дисциплины, чтобы удержать форму совы, когда агония охватила каждую клетку его тела и заполонила разум. Тело содрогнулось от усилий, и на мгновение легкие обожгло от нехватки воздуха, пока он боролся с болью.

— Потрясающе!

Неприкрытая радость в ее голосе стоила этой ужасной агонии. Это стоило каждой мучительной слезинки его израненных мышц и органов. Он ничего не знал про женщин, а тем более про Спутниц Жизни. Он понимал, что совершил все мыслимые ошибки, только не понимал — почему. Он существовал намного дольше, чем она, а его жизненный опыт намного превосходил ее знания, но потребность защищать свою женщину была заложена в его натуре. Казалось, она оскорбилась, когда он пытался ее чему-то учить или опекать. Однако девушка пришла в восторг, когда он исполнил ее желание. Именно ее радость, как ничто другое, забрала всю боль.

В ней зародился смех и расплескался в ночи, когда он взмыл в воздух и начал набирать высоту, размахивая огромными крыльями, кружа над гостиницей. Он замаскировал их, чтобы местные жители их не увидели, но был уверен, что они все равно будут слышать ее смех, пока птица и наездница устремлялись в небеса. Он пролетел над холмистой местностью, усеянной полудюжиной ферм. Острые глаза совы заметили группу возвращающихся на ферму мужчин, кидавших тревожные взгляды на север.

«Нам нужна кровь».

Наталья крепко вцепилась в перья, когда огромная птица бросилась вниз и приземлилась за снопом сена. Она сползла с его спины и увидела, что Викирнофф тут же перекинулся, очарованная легкостью, с которой он сменил форму. На один краткий миг она заметила проблеск боли в его глазах, и вот он уже шагал в сторону фермеров. Она же поглядывала в небо. Темные тучи бурлили и кружились, но оставались далеко на севере. Она чувствовала постоянное притяжение темных пиков, зовущих ее. Несмотря на опасность, теперь уже не повернуть назад. Как из тех ночных фильмов ужасов, где «слишком-глупый-чтобы-жить» подросток идет именно в руки Фредди с его стальными когтями.

«Ну вот, ты опять думаешь о Фредди. Сколько раз ты смотрела этот фильм?»

В голосе Викирноффа слышались нотки поддразнивания.

— Быстро ты. Слышал когда-нибудь о том, что пищу положено смаковать? — Наталья с усмешкой взглянула на него.

— Только если это — ты, — он наклонился, пока они не оказались на расстоянии вздоха друг от друга.

— Викирнофф, мне нужно добраться туда. — Она не собиралась смотреть ему в глаза, опасаясь потеряться в них.

«Может быть, ты уже потерялась, просто еще не знаешь этого».

— Мечтай, дружок, — она щелкнула пальцами. — Ну что — едем?

В этот раз полет проходил легче, тем более что он утолил голод. Оказавшись в воздухе, Викирнофф на низкой высоте выписывал узоры над лугами и холмами, позволяя Наталье рассмотреть сельскую местность сверху. Она естественно и бесстрашно двигалась одновременно с ним. Он выудил координаты пещеры из головы Натальи. Она была так захвачена полетом, что не только не заметила его вторжения, но и не выставила против него барьеры. Почему она так уязвима там, где дело касалось его, хотя на самом деле была невероятно сильной? Это не имело никакого смысла, но он встревожился. Викирнофф воспользовался ситуацией, чтобы докопаться до источника непонятной тяги, желая узнать, почему не выставлен барьер и выяснить значение отметин, оставленных темных созданием на ее теле. Побуждение приехать в Карпатские горы и найти определенную пещеру было очень сильным, почти непреодолимым и явно вложено годами раньше. События предыдущего дня послужили причиной того, что эта тяга активировалась, и начала с какой-то целью подталкивать Наталью к пещере. Он хотел найти событие, ставшее спусковым механизмом. Но если Наталья что-то и знала, то он не смог найти никаких объяснений этому в ее сознании.

Казалось, что в некоторых местах ее воспоминания начисто стерты, словно девушка пережила какую-то ужасную травму, и ее мозг был поврежден. Все, что он нашел — ведущие в никуда нити воспоминаний, внезапно обрывающиеся в пустоту. Викирнофф не стал дальше задерживаться в ее голове, да и начал уставать, из-за нескольких дел одновременно, поэтому он сконцентрировался на полете со своей Спутницей Жизни.

Викирнофф заложил крутой вираж, ринулся вниз и лишь в последний момент рванул ввысь, чуть не ударившись о водную поверхность и едва не задев верхушки деревьев. Она радостно рассмеялась от непередаваемых ощущений, а он жадно впитывал исходящие от нее волны счастья.

Девушка прильнула к уху птицы, но заговорила телепатически.

«Это восхитительно! Викирнофф, спасибо! Это один из самых потрясающих моментов, в моей жизни!»

Он был благодарен небесам, что смог подарить ей радость. Викирнофф сознательно полетел над озерами и лесом, позволяя ей с высоты птичьего полета оценить красоту местности. Снег и лед искрились, горы блестели. Овцы паслись на лугах, фермы, церквушки и замки были разбросаны под ними.

«Это удивительно, не так ли?»

Возможность видеть все ее глазами воскресила забытые воспоминания из детства: первый полет он совершил именно через эту местность, где они сейчас парили. Кончено, тогда все здесь выглядело по-другому: намного более диким и необитаемым. Поначалу его слегка покачивало, но он парил почти всю ночь. Свобода опьяняла.

«Я должен поблагодарить тебя за воспоминания. Я не думал об этом веками, да и не хотел вспоминать».

«Ты видишь сны, когда спишь?»

«Нет, мы полностью отключаемся. А ты?»

«О, да. Обо всем, что мне нравилось в детстве и про время, проведенное с Рэзваном. Про все то, что мы делали вместе. У меня было относительно счастливое детство. Мама умерла, когда мне было десять, а спустя год нас бросил отец, и нам пришлось жить с …»