Звёздный лабиринт – 2 - Константин Мзареулов

– Вы не знаете наши горы, – буркнул он раздраженно. Без меня ни черта не найдете.

Сергей не стал устраивать дискуссию, а повторил диспозицию: вести огонь на поражение, в первую очередь бить по человеку в черном плаще с капюшоном, а также по боевикам, имеющим при себе ручную кладь – рюкзаки сумки и другие тяжелые грузы. Он подчеркнул, что по Черной Башке следует стрелять большим калибром.

Когда все подтвердили, что приказ уяснен, командир полка приказал экипажу запускать моторы.

Не прошло и получаса, как вертолет оказался возле пика Фрунзе, бросавшего тень на зеркало озера. Поднявшийся ветер рвался сквозь неширокий зазор между горных хребтов, и машина неприятно раскачивалась. Сергей и Атилла сразу узнали эти места – они видели изображение ущелья на голограмме, которую показывал гонт.

Подполковник показал командиру экипажа, в каком направлении вести Ми-8, и вертолетчик, пожав плечами, повернул штурвал. Качка сразу стала еще сильнее.

Курбонбердыев, взяв микрофон рации, несколько раз повторил, что они вошли в ущелье Шах-Киик. Потом удрученно сказал:

– Штаб не отвечает. Наверное, горы не пропускают наш сигнал.

Снизив скорость, вертолет рычал над пропастью, склоны и дно которой обильно покрыл снег. Огибая утесы, машина летела в восточном направлении, двигаясь не быстрее автомобиля на городской улице. Люди на борту напряженно вглядывались в нагромождения камней, провалы, ледяные глыбы и прочие извращения горного рельефа. Первым обнаружил цель их поисков Кулебякин. Вытянув руку прапорщик крикнул:

– Командир, вижу дым костра!

Перед чернеющим входом пещеры действительно горел костер, от которого тянулась к небу тонкая струйка дыма. Из кабины эта черная полоска была отчетливо видна на белом фоне заснеженного склона. Вокруг огня расположилось около дюжины вооруженных людей, но все они внешне ничем не отличались от обычных таджикских боевиков. Шре-Сияха среди них не было.

По приказу Сергея экипаж приспустил машину до пятидесяти метров и открыл огонь из носового пулемета. Гроздья тяжелых пуль разметали сидевших у костра, лишь два басмача успели выстрелить в ответ и были убиты следующими очередями с Ми-8. Покончив с этими, вертолетчики перенесли огонь на Пасть пещеры, откуда уже начали выбегать взбудораженные стрельбой прислужники Саре-Сияха. Некоторые из них, сумев избежать встречи с потоками разящего металла, укрывались за камнями, отбежав на несколько шагов от пещеры. Когда на борту стальной стрекозы окрепло убеждение, что бой уже выигран и остается только добить или взять в плен немногих уцелевших членов банды, кабину на мгновение озарил яркий зеленоватый свет. Дернувшись, вертолет завертелся на месте.

– Машина не слушается, – удивленно сообщил пилот. – Мужики, что там сзади делается?

– Заднего винта нет! – заорал Демьяненко. – И всего хвоста тоже! Один обрубок в полметра торчит и дымится!

Вертолет продолжал беспомощно крутиться. На очередном обороте, когда Ми-8 развернулся лобовым стеклом в сторону, откуда они прилетели, по глазам хлестнула еще одна зеленая вспышка. Люди почти ослепли и не сразу сообразили, почему вдруг стало так холодно.

– Падаем! – ударил по барабанным перепонкам чей-то надорванный голос.

Вращаясь и раскачиваясь, «вертушка» быстро теряла высоту. Протерев слезящиеся глаза, Сергей наконец разглядел, что передней части машины больше не существует и поток морозного воздуха беспрепятственно гонит снежинки в невесть откуда взявшуюся огромную дыру. Из всего экипажа остался лишь один вертолетчик, который вцепился обеими Руками в приборы управления, пытаясь притормозить падение.

Затем был сильнейший удар. То, что совсем недавно называлось винтокрылой боевой машиной, врезалось в сугроб, Дважды подпрыгнуло и замерло. Лопасти несущего винта обломились при последнем толчке, разбитая кабина лежала, завалившись набок. Ощутимо пованивало гарью и бензином.

Демьяненко, Барханов и Фомин, не раз попадавшие в подобные переделки на афганской войне, уже выползли через пробоину в носовой части и поторапливали остальные

– Быстрее, шевелитесь, кончайте возиться… В любой момент рвануть может!

Сергей вылез через помятую боковую дверцу и теперь принимал и складывал на снег вещмешки и коробки боеприпасов, которые передавали изнутри Мансуров и

Кулебякин. Тем временем пилот поливал дымящийся мотор и бензобаки сразу двумя огнетушителями. Прекратив швырять выносимые из машины грузы, подполковник приказал выдвинуть по два-три человека в обе стороны от вертолетных обломков и сдерживать огнем басмачей. Демьян, Абдулло и Вася метнулись к пещере, Атилла и

Гриша – в противоположную сторону. Так уж вышло, что оттаскивать оружие и провиант досталось самому подполковнику и Сайду – людям, меньше всего знакомым с горами.

– Атилла, Черноголовый стрелял с тыла – займись! – крикнул Сергей.

– Знаю, – буркнул капитан. – Секундочку. Присев на корточки, Барханов возился со своим чудовищным оружием. В походном состоянии В-94 складывалась, так что ствол смотрел назад, прижавшись сбоку к прикладу. Теперь капитан развернул винтовку и затягивал болты, крепившие ствол. Покончив с этим делом, он выбежал за утес, выбирая позицию, откуда просматривалась долина.

– А мне что прикажете делать?

Перед подполковником стоял единственный уцелевший вертолетчик. Быстро расспросив его, Сергей выяснил, что капитан Павел Рамазанов родился в Ташкенте, воевал в Афганистане и Таджикистане, был командиром подбитого Ми-8, прекрасно (по его словам) управлял вертолетами и транспортными самолетами среднего тоннажа, но со стрелковым оружием никогда не дружил.

– Возьми автомат, пару мешков потяжелее и следуй за мной.

Отдав это распоряжение, он поманил нагруженного пилота. С позиции, обращенной к пещере, три бойца энергично били короткими очередями, сдерживая вялую контратаку полутора десятков басмачей. Те изредка постреливали я потихоньку подползали поближе.

– «Пламя» бы сюда, командир, – сказал Демьяненко, перезаряжая автомат. – Вынесли из машины?

– Никак нет… – Сергей тремя длинными очередями уложил боевика, который начинал перебежку. – Полежи отдохни… Треножник заклинило между сиденьями, не смогли вытащить.

За спиной грохнуло, посыпались большие комья снега. Первой мыслью было: проклятый фурбен снова применил свое оружие. Подполковник даже испытал облегчение, когда увидел, что всего лишь взорвались обломки вертолета.

– Продолжайте в том же духе, – сказал он. – Рамазанов, оставайся здесь и постреливай – если даже никого не замочишь, хоть шуму больше будет… Старшим назначаю полковника Курбонбердыева.