Подозрительная невеста дракона (СИ) - Ольга Ивановна Коротаева

не такая девушка, и не буду смотреть! Во всяком случае очень постараюсь. Но если тебя не обмыть и не обработать рану, яд распространится по телу, и к полнолунию ты можешь обраться в такого же монстра, который тебя укусил. А если не обратишься, то умрёшь от нестерпимого жара. Ты уже горишь!

Он принялся развязывать шнурки на лифе, а я слабо сопротивлялась, не в силах и слова вымолвить. Вот только я не стеснялась наготы и не боялась того, что Хартш будет на меня смотреть, потому что была в ужасе от другого.

Меня укусили! Железы оборотней, которые находились в приступе ярости или страха, вырабатывали яд. Слабого он мог убить, достаточно сильного человека обращал в волка, а единицы становились настоящими оборотнями. Только даже они больше были зверьми, чем людьми: без малейшего сочувствия, жестокие и кровожадные, были очень опасны.

Поэтому я понимала страх Хартша, который считал меня человеком. Вот только я была оборотнем, а на самок укус возбуждённого или испуганного самца действовал, как чудовищный афродизиак. А мы с мужчиной оказались наедине, и граф торопился избавить меня от одежды, не подозревая, в какой ситуации оказался.

Моё тело горело, и даже тёплая вода, которая должна была согреть замёрзшую девушку, едва не шипела, соприкасаясь с разгорячённой кожей. Яд оборотня уже распространился по крови, заставляя меня извиваться и стонать в руках мужчины.

— Арлета, — виновато шептал он, изо всех сил стараясь удерживать на плаву. — Прости, это моя вина.

— Ух-ход-ди, — с трудом процедила я, едва справляясь с пронизывающим меня возбуждением.

Отталкивала его, но Хартш держал крепко, успевая обмывать меня мягкой губкой. Там, где он проводил ей по телу, кожа становилась до безумия чувствительной, и я едва держалась, чтобы не умолять его потереть меня там, где обжигало нестерпимым желанием.

— Прошу, не сопротивляйся, — хрипловато попросил мужчина. — Я боюсь, что ты нахлебаешься воды.

«Не того боишься, дракон», — я заскрипела зубами, не в силах больше терпеть сладкую пытку. Граф провёл губкой по моим плечами, и я собрала все оставшиеся силы, чтобы вырваться из его объятий, но не сумела. Хартш лишь покачнулся, а губка скользнула, коснувшись моей обнажённой груди.

Тело будто молнией прошило, и пламя, тлеющее во мне, вспыхнуло с такой яростью, что было готово объять всё вокруг. И пусть оно было невидимо для графа, его это не спасло, ведь страсть, будто огненная лава, прорвала плотину сдержанности и придала мне невероятную силу.

Удивлённый вскрик, звучный всплеск, и мужчина оказался рядом со мной в ванне, а я мгновенно оседлала его, с рычанием раздирая мокрую одежду. Приникла к губам Хартша, возвращая жаркий и жадный поцелуй, которому он научил меня.

— Арлета, — выдохнул мне в губы граф. — Стой… Погоди!

Я закрыла глаза, наслаждаясь мужчиной, переступая все возможные грани и отпуская на свободу рвущиеся инстинкты. Не боясь будущего, не думая о прошлом и полностью забыв о настоящем.

— Лета, — низким вибрирующим голосом позвал Хартш, — умоляю… Не останавливайся.

Глава 27

Эйр

Я наказывал сам себя. За то, что посмел желать эту девушку и за то, что взял её с собой, подвергнув ужасной опасности. Обмывал её стройное тело и, случайно касаясь нежной кожи, едва не стонал от медленной и сладкой пытки. Даже мой зверь, которого я с таким трудом научился сдерживать, тихонько подвывал от желания улечься у длинных стройных ног Арлеты и, обвив её талию хвостом, навсегда остаться рядом.

Она завораживала нас обоих, подчиняла и порабощала, не предпринимая никаких усилий. Свежесть дыхания, лёгкое прикосновение, короткий взгляд сквозь полуопущенные ресницы, и я был готов сражаться за эту невероятную женщину со всем миром! «Безумие какое-то», — взывал к собственному разуму, но самоконтроль таял, как снег у открытого огня.

Надо было остановиться, ведь мы даже ещё не помолвлены. Церемония должна была состояться на балу Ризегана, но я предпочёл отправиться за подозрительной повозкой, и сейчас расплачиваюсь за свой выбор, сдерживаясь изо всех сил. Ощущая себя путником, оступившимся в горах. Висел над манящей пропастью и проклинал день, когда стал увечным, приобретя опасного зверя.

Вот бы я никогда не поступал в королевскую академию! Что, если мы с Арлетой встретились бы при других обстоятельствах, — свободные от прошлого и с уверенностью смотрящие в будущее? Но этого не будет. Я — дракон Его Величества, и призван служить короне до конца своих дней. Она — подозрительная особо, от которой веет тайнами и желание свободы. Мы несовместимы, и поэтому нужно взять себя в руки.

Я почти преодолел невероятный дурманящий соблазн, усмирил зверя, жаждущего эту женщину, но вдруг дрогнула рука, и губка коснулась груди этой прекрасной молодой женщины. Арлета распахнула глаза, и на миг мне показалось, что зрачки её хищно сверкнули, как у волка. А в следующее мгновение я уже оказался в воде — осёдланный и укрощённый.

Все стены, которые я так старательно возводил вокруг зверя, убеждая его и себя в невозможности каких-либо отношений, осыпались снежной пылю, не оставив после себя даже воспоминания. Всё вокруг стало неважным, и осталось лишь рваное дыхание, обжигающие прикосновения и дикая неуёмная жажда. Одна на двоих.

Позже, когда мы, крепко обнявшись, лежали в тёплой воде, я нежно поглаживал щиколотку своей женщины, стараясь не касаться омытых ран.

— Тебе больно?