Бунтарь Гейдж - Элисса Эббот

— Мы прибыли всего за минуту до вас. Я подумал о том же.

— Вы сказали, что он уже может быть здесь? — Спрашивает Мира.

Я киваю, чувствуя образовывающийся комок в животе…

— Значит, он уже должен быть внутри, — говорит Ария. — Давайте поторопимся.

Прежде чем мы войдем внутрь, корабль ревет в воздухе над нами, летит через деревья и оставляет огненный след разорения на своем пути. Я хватаю Арию, ныряю в хранилище, когда Пакс хватает Миру и поворачивается спиной к кораблю, чтобы защитить ее. Он замедляется непосредственно перед посадкой. Я едва могу смотреть на него сквозь ослепительные двигатели, но вижу символ крестоносцев храма Гуллад в красном цвете на его корпусе. Дерьмо. Таргус, должно быть, послал подкрепление, чтобы помочь Гаю проникнуть в хранилище, или, по крайней мере, чтобы выиграть время, пока он пробивается вниз.

Пакс уже бежит к кораблю. Мира прячется за бревном и начинает стрелять в шаттл из маленького ионного пистолета, который предназначен для прожигания генераторов щитов. Я бросаю Шейлу Арии, и она присоединяется к Мире за бревном. Надеюсь, она не выстрелит мне в спину по ошибке, но решаю довериться ей. Пакс хватает первого крестоносца, который шагнул из шаттла, за ногу, и подбрасывает его в воздух, как живой молот. Голова рыцаря трескается при ударе, и все его тело отскакивает от деревянного корня от силы удара. Затем Пакс начинает вращаться с безжизненным трупом, используя его, чтобы сбить любого, кто приближается к нему.

Боги. Этот мужчина — зверь. Я слышу рычание зверя и вижу золотую пантеру, рвущуюся к шаттлу. Он такой же высокий, как два самца Примуса и длиннее. С лапой размером с человека, он сбивает рыцаря на землю и ударяет шаттл с воздуха. Еще один перевертыш? Золотой? Это должно быть Като.

Я собираюсь сделать свой первый выстрел, когда Пакс переходит в массивную синюю пантеру с золотыми глазами и начинает рвать рыцарей. Я поднимаю брови и бегу к Арии.

— Давай. Они справятся здесь. Нам нужно добраться до Гая.

Спускаемся по ступенькам к хранилищу на ближней дистанции. Арии удается держать темп относительно хорошо, но я в конце концов приказываю ей залезть на мою спину, чтобы мы могли двигаться быстрее. Когда мы доходим до последнего коридора, я аккуратно ставлю ее и проверяю дверь, прежде чем позволю ей пройти. Когда смотрю на нее и вижу храбрость в ее глазах, я чувствую, что моя собственная решимость укрепляется. Этот маленький человек готов испытать свою волю против стольких, чтобы спасти свою маму. Она рядом со мной, не показывая ни сожаления, ни страха оказаться так близко к опасности. Когда я встречусь с ее матерью, буду хвалить ее за все, что она сделала, вырастив такую дочь. Только надеюсь, что первый раз встречу ее, когда буду помогать ей с тотемом.

Я украл быстрый поцелуй у Арии, зная, что он может быть последним. Она сладкая на вкус, даже соленость ее пота опьяняет меня, заставляя целовать ее глубже и дольше. Но моя воля сильнее этого. Я ей нужен. Я нужен ее матери. И нельзя терять время впустую. Я не могу позволить себе отвлечься. Даже если мы выберемся из этого, как я заставлю ее простить меня за то, что сделал? Как я к ней относился?

Я выхожу в коридор и чувствую, что что-то не так.

— Стой! — Я кричу Арии, двигаясь, чтобы защитить ее.

Она сделала один шаг от лестницы в открытый коридор, когда началась стрельба. Боль разрывает меня, когда я защищаю ее своим телом, поглощая взрыв после взрыва плазмы, мои ноги ослабевают подо мной, даже когда я толкаю ее обратно на лестничную клетку и хлопаю дверью. Я бросаю подрывную гранату обеими руками, блокируя огонь с обеих сторон от меня достаточно долго, чтобы использовать Берту, чтобы расплавить петли двери на закрытую лестничную клетку. Я не хочу, чтобы она пострадала, пытаясь помочь мне. И я хочу дать ей время уйти.

— Беги, — говорю Арии через стиснутые зубы. Она прижимает руку к стеклянному смотровому окну, стучит по нему маленьким кулаком, кричит и пытается пробраться через дверь ко мне.

Слышу приближающиеся тяжелые шаги и умудряюсь подняться на одно колено. Крестоносцы с поднятыми винтовками и импульсными копьями наступают на меня с одной стороны. Команда наемников в черной нано броне приближается с другой стороны. Гай и Таргус идут за ними, самодовольно улыбаясь.

Драко рычит внутри меня.

— Отпустименя! Я разорву этих дураков. Я не умру, пока ты подчиняешься!

— Я не собираюсь подчиняться. Я жду возможности показать себя. Я найду способ вернуться к ней. Без тебя.

— Тогда ты ненормальный, — говорит Драко. — Ты можешь сдерживать меня только до тех пор, пока у тебя есть силы. И я чувствую, как путы, что ты наложил на меня, ослабевают пока кровь стекает из раны. — Он смеется в моем черепе, пронзительный, звонкий звук, который посылает мне озноб.

Я знаю, что он прав. Если я не найду способ взять себя в руки, то не смогу остановить его. Он уничтожит все в этом хранилище и не остановится на этом. Я держал его в клетке так долго. Я едва смог подавить его в Гулладе, и я был силен. Нет. Он не должен быть освобожден. Как бы мне ни хотелось посмотреть, как горит Гай. Если я хочу спасти Арию, мне нужен другой вариант. Я знаю, по крайней мере, пока она в безопасности. Возможно, Пакс и Мира уже добрались до нее.

26

Ария

Когда я вижу, как они окружают и тащат Гейджа, я бегу так быстро, как только могу подняться по лестнице. Хотя знаю, что не могу ничего сделать, оставаясь, это все еще похоже на предательство. От скольких мне людей надо бежать, чтобы спастись? Сначала моя мама, теперь Гейдж. Я действительно забочусь о нем, как и о маме? Да, я понимаю, что еще не полностью готова простить и доверять ему, но готова позволить ему попытаться вернуть меня. Если мы переживем это, то есть.

Я слышу звуки борьбы выше и выхожу, чтобы увидеть Като и Пакса, залитых кровью, оба задыхаются от напряжения и обнаженные после перехода обратно к их естественным формам. Я едва замечаю.

— Пожалуйста! Они забрали Гейджа! Мы должны помочь ему! — Я плачу.

Пакс и Като обмениваются быстрым взглядом.

— Если что-нибудь случится с Мирой, я не остановлюсь, пока ты не умрешь, — говоритПакс Като.

— Если с ней что-то случится, я уже