Находка Джинни Гамильтон - Сюзанна Маккарти

— Да? — Ее глаза вспыхнули зеленым пламенем. — И что бы ты тогда сделал?

— Вмешался бы, конечно, — самоуверенно ответил он. — Я же говорил, что не позволил бы тебе выйти замуж за кого-то другого.

— А если бы ты не смог бы меня остановить? — возразила Джинни. Ее бесило, что он спокойно сидел в Нью-Йорке, уверенный в своей неотразимости. — Ведь я могла влюбиться.

— О, я был почти уверен, что это не произойдет. Я знал, что ты не склонна терять голову, несмотря на все эти гнусные истории о твоих любовных похождениях.

— Что? — Джинни окинула его яростным взглядом. — Ты знал, что это ложь? Ты знал?

Оливер тихо рассмеялся, крепче ее обнимая.

— Скажем так, я был уверен, что большинство источников недостойны доверия.

— Ты… — Джинни стукнула его в грудь кулаком. — Ты говорил, что веришь всему! — заявила она, притворяясь рассерженной, чтобы скрыть безумную радость.

— Что ж, я не был уверен на все сто процентов, — признался Оливер с улыбкой. — До тех пор, пока не занялся с тобой любовью в первый раз. Ты умеешь притворяться, но такой невинный и удивленный взгляд сыграть невозможно. Это был самый прекрасный момент в моей жизни.

Джинни глядела на него, чувствуя, что тонет в его влажных темных глазах.

— Правда? — ошеломленно спросила она.

— Да.

Она зажмурилась, опустив голову ему на грудь, растворяясь в музыке, вдыхая опьяняющий запах его кожи. Быть может, это глупо, но она не могла заглушить в своем сердце голос надежды…

Сквозь туман до нее донесся чей-то голос.

— Ба, Оливер, Джинни. Как я рада вас видеть.

Улыбка Алины была робкой, глаза неестественно блестели. Она похудела, стала почти тощей, ее тонкие черты обострились, лицо казалось мертвенно-бледным и возле рта появились тонкие морщинки. Джинни впервые удалось почувствовать уязвимость под кажущейся самоуверенностью Алины. Если бы она знала раньше… наверное, простить бы все равно не смогла, но сумела бы понять.

Джинни смотрела, как Алина обменивается с Оливером приветственными поцелуями, и уже не чувствовала прежней мучительной ревности. Оливер никогда не любил Алину. Если бы любил, он бы женился на ней. Теперь Джинни уверена в этом. А значит, Алина уже не сможет причинить ей боль.

Но все же в их приветствии чувствовалась напряженность, и тщательно наманикюренные пальцы Алины казались когтями, когда она взяла Джинни за руку. На ее тонких губах играла прежняя покровительственная улыбка.

— Милочка, какое прелестное платье. Нужно быть очень храброй, чтобы носить такой фасон — он ничего не скрывает.

Надо полагать, это платье меня полнит, — перевела для себя Джинни. Ну и плевать. Хотя она и вправду слегка располнела после свадьбы, ее это мало беспокоило — она никогда не переживала из-за фигуры.

Они обменялись парой вежливых фраз, и Алина с блеклой улыбкой отвела взгляд.

— Простите, — мурлыкнула она. — Мне еще надо кое с кем поговорить.

После ее ухода Джинни вздохнула с облегчением. Странно, что Алина даже не заикнулась о свадьбе, но может, оно и к лучшему. Джинни украдкой взглянула на Оливера, но его лицо оставалось непроницаемым. Кажется он был прав, что устроил венчание, пока Алина лежала в больнице — вряд ли она способна принять это.

Размышлять было некогда — у них обоих оказалось слишком много друзей среди приглашенных, и вскоре они были окружены толпой знакомых, желающих обсудить свежие новости с Уолл-Стрит или открытие нового бутика. Похоже, их планам бегства не дано осуществиться.

Чуть позже им пришлось разделиться — Джинни танцевала, а когда в конце концов обвела взглядом комнату, то обнаружила Оливера в компании нескольких Тайваньских бизнесменов, совершенно заморочивших ему голову. Джинни тепло улыбнулась мужу и отправилась на поиски какого-нибудь тихого уголка, прихватив по пути бокал шампанского.

— Ах… Джинни. — Мягкий голосок прозвучал за ее плечом. — Вижу, танцы тебя все-таки утомили.

Джинни резко обернулась и обнаружила улыбающуюся Алину.

— Да… — Вопреки всему ей понадобилось некоторое усилие воли, чтобы напомнить себе, что она уже не наивная девятнадцатилетняя девочка, а Алина ей не соперница. — Здесь прямо давку устроили.

— Правда? — Алина взглянула на левую руку Джинни. — Симпатичное кольцо, — небрежно заметила она. — Хотя я предпочитаю более простые. Все эти причудливые завитушки кажутся такими дешевыми.

Джинни изобразила слабую улыбку, которую вполне можно было принять за вежливое согласие — на самом деле ей не хотелось вступать в разговор.

— Должна признать, — приторно-сладким тоном продолжила Алина. Известие о вашей свадьбе поначалу меня удивило. Но когда я задумалась над этим, поняла, что этого и стоило ожидать.

— Да? — подозрительно откликнулась Джинни. Она уже поняла, что Алина к чему-то клонит.

— После того, что он сделал с твоим отцом, я была уверена, что ты не выйдешь за него ни под каким предлогом. Но ты ведь всегда его любила, правда?

Джинни нахмурилась.

— Мой отец? Что сделал Оливер с моим отцом?

— Ты не знаешь? — Бледно-голубые глаза заблестели, как лед. — Конечно, я знаю Оливера долгие годы. Я знаю, каким он может быть безжалостным, если ему перейти дорогу. Но я не думала, что он из мести способен довести твоего отца до полного разорения.

— О чем ты говоришь? — спросила Джинни, напомнив себе, что к словам этой женщины нужно относиться критически.

Алина сладко улыбнулась.

— Ты знаешь Гая Прентисса? — спросила она.

— Да… — Джинни снова нахмурилась. — Это посредник, который втянул папу в это рухнувшее предприятие.

— Он был другом Оливера, еще с Америки. Оливер свел его с несколькими людьми, думаю, и с твоим отцом тоже. Позже он предупредил их, чтобы они ушли из компании до конца года. Всех, кроме твоего отца. Компания понесла огромные убытки… Как я поняла, совладельцы будут расплачиваться с долгами еще лет десять.

Джинни не могла скрыть потрясения.

— Я думала сначала, что он хочет причинить тебе боль через твоего отца. Но теперь вижу, что он повел более хитрую игру. Ты оказалась в очень тяжелом положении после папиной смерти, совсем без денег, и Оливер с легкостью вынудил тебя выйти за него замуж. Теперь он получил все, чего добивался. Помню, в детстве ему нравилось отрывать лапки у пауков. Видишь ли, он может быть ужасно жестоким.

— Джинни глубоко вздохнула, ухватившись за последнюю соломинку.

— Я… не верю тебе, — сказала она. — Ты лгала мне и раньше.

Алина печально рассмеялась и покачала головой.

— Я не лгала — в то время я искренне верила, что говорю правду. Только с годами я поняла, что он никогда не любил меня по настоящему. Теперь я уверена, что он не способен любить. Мне кажется, это не его вина. В детстве он был очень привязан к матери, а когда она умерла… он был в таком нежном возрасте. Ему казалось, что она его покинула, и с тех пор он уже не может верить женщинам. О, я знаю, он потрясающий любовник. — Задумчивая улыбка промелькнула на ее губах. — Но мужчине не обязательно испытывать к женщине какие-то чувства, чтобы лечь с ней в постель. Но что касается твоего отца, естественно, ты не должна верить мне на слово. Спроси у Питера.