Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры - Ричард Коул

— Рыбачить из номера отеля! Не могу поверить, Пит, — я был настроен скептично.

— Он говорит правду, — вмешался Рэй. — The Beatles останавливались там. Именно они рассказали нам об отеле. Когда приедете туда, отправляйтесь в сувенирный магазин. Увидите фотографию битлов за рыбалкой.

И когда Led Zeppelin начали третий американский тур, рыбалка была у нас в планах. Только на третьей неделе мы добрались до Западного побережья, проехав по пути через Атланту, Филадельфию, Нью-Йорк, Чикаго, Милуоки и Сент-Пол. Но ребята с нетерпением ждали Сиэттла.

— Сколько дней осталось до Edgewater? — спрашивал меня Джимми.

— Хочу рыбалку, хочу рыбалку, — в пьяном угаре ревел Бонзо, в клубе Стива Пола Scene.

Все простонали. Рифмы Бонэма вряд ли испугали бы самого Коула Портера.

— Хорошо, что Джимми и Роберт, а не ты, пишут песни в группе, — сказал я ему.

И когда мы добрались до Сиэттла, я позвонил на местный рынок и заказал четыре фунта свежей лососи и пять фунтов стейка. Это для наживки на предстоящие два дня.

В первую ночь, мы с Бонэмом сидели с удочками третий час и собирались заканчивать. И вдруг у него клюнуло.

— Боже, Коул, наконец-то! — издал вопль Бонэм. — У меня клюёт!

Он вскочил со стула и бешено начал сматывать леску.

— Она огромная, Коул! Я чувствую! Готовь камеру! Там наверно целый Моби Дик!

— Помощь нужна? Давай, тащи этого гада! — подгонял я его.

Мы так громко кричали, что разбудили весь отель. Во многих номерах включался свет, в одном за другим.

— Возьми гарпун! — орал Бонзо. — Во попёрло!

Пока Бонзо боролся с леской, я поднял одну из ламп и посветил на воду, чтобы лучше увидеть, какого монстра мы подсекли.

— Держись Бонзо! Не позволь этому гаду улизнуть!

Я был так возбуждён, что выронил лампу из рук. Она свалилась в воду и пошла ко дну быстрее камня.

— Хрен с лампой! Что ты поймал? Может, это акула?

Но когда рыба появилась из воды, я понял, что страсть к театральности полностью поглотила Бонзо. Это не был Моби Дик. И не лохнесское чудовище. Бонзо поймал тщедушного красного окунька, который перестал трепыхаться до того, как появился из воды.

А Бонзо ни разу не расстроился.

— Ричард, это только начало, — воскликнул он, танцуя от возбуждения. — Можно рыбачить до рассвета. К утру мы наловим дюжину здоровяков.

И он оказался прав. В течение последующих трёх часов клевало так, что мы забыли обо всём на свете. Мы ловили в основном окуньков, но пару раз попались пятнистые акулы. И с каждой новой добычей мы издавали ещё больше шума, особенно когда резали пальцы о леску. Бедный народ, который хотел поспать!

На следующий день мы хвастались успехами прошлой ночи перед своими товарищами, включая Пейджи и Планта, а также пару роуди.

— Сам Чарльз Атлас не смог бы вытащить парочку этих засранцев, — хвастался Бонэм. — Хорошо их откармливают в Америке.

— И что вы собираетесь с ними делать? — спросил Плант, зажимая нос и глядя в полное воды и дохлой рыбы ведро. — Бьюсь об заклад — от них провоняют все вещи.

— А мы что-нибудь придумаем, — ответил я.

И мы придумали. И это превратилось в самый печально известный инцидент, ассоциирующийся с Led Zeppelin. Его знают, как Эпизод с акулами, предмет слухов и домыслов в рок-клубах и концертных залах во всём мире. И как с любым слухом, история перевиралась и искажалась всякий раз, когда её пересказывали. А вот как было всё на самом деле.

У нас в номерах торчало несколько девчонок. Одна из них была особенно игривой. Её звали Джеки, высокая рыжеволосая семнадцатилетняя девушка из Портленда. Он была из тех редких кисок, которые могли перепить нас. Она тянула шампанское из бутылки, открыто говорила о сексе, сдабривая язык солёными выражениями. И провоцировала нас на нечто более смелое.

— Парни, вы пробовали бондаж? — спросила она. — Мне очень нравится, когда меня связывают.

Я посмотрел на Джимми, и мы улыбнулись друг другу.

— Ну, так дадим девушке того, что она хочет, — ответил я. — Порадуем её немного.

И я позвонил на ресепшн:

— Простите, звонит Ричард Коул. Нам нужна верёвка в номер 242 как можно скорее. У вас нет случайно?

— Для чего вам верёвка? — голос у клерка за стойкой был испуганным.

Я как раз опасался, что он будет спрашивать, зачем нам верёвка. Я ответил первое попавшееся в голову:

— Понимаете, кое-какой багаж у нас разваливается. И если мы его не перевяжем, он развалится в самолёте.

Десять минут спустя нам принесли верёвку.

— Не слишком туго, — Джеки хихикала, пока снимала одежду и располагалась на кровати. Мы связали ей руки, затем ноги.

— Расслабься. Я думаю тебе понравится, — сказал я.

И я взял одного из окуньков и аккуратно вставил во влагалище Джеки.

— Что это за фигня? — завопила она.

Я был слишком занят, чтобы ответить.

— Я кладу окунька в твоего окунька, — взревел я.

А потом я засунул рыбу в её задницу. Она замерла от неожиданности.

Процедуру снимал Марк Стейн из Vanilla Fudge, которые играли с нами на фестивале Вудинвиль. У Марка была с собой ручная кинокамера.

— Улыбочку! — смеялся Марк, продолжая снимать. — Все посмотрели в камеру и сказали «Сыыыр».

О произошедшем я давно мечтал, и до этого никогда не делал. Возможно, это был дешёвый трюк. Я знал, что нам это сойдёт с рук, как и большинство других вещей. И никто не сказал «Хватит!» или «Дай девочке отдохнуть!».

А Джеки особенно и не жаловалась. Она только издавала отдельные звуки в ответ на физические ощущения. «О, Боже! — кричала она, — Чёрт, это, блядь, чудесно!». Она просила меня не останавливаться. И когда я наконец, прекратил, то потому, что мне это надоело. Даже самый извращенный секс теряет через какое-то время свою привлекательность.

Молва о нашей эскападе разошлась быстро. Говорили, что девушку изнасиловали… что она истерично плакала… что она умоляла меня остановиться… что она хотела убежать… что её пытались трахнуть акулой. Ни одна из этих историй не правдива. Но многие годы, когда люди хотели критиковать Led Zeppelin, они обращались к этому инциденту в качестве метафоры худшего проявления рок-вандализма. Получасовой эпизод использовали как характерный пример «распущенности» и «порочности», цветущих в рок-мире. И Led Zeppelin были худшим примером.

Такое поведение на самом деле было исключением, чем правилом. Когда подобное случалось, зачинщиками выступали мы с Бонэмом, а если другие участвовали, то их приходилось уговаривать, и они рассматривали это в качестве отдушины среди скуки и безумной гастрольной гонки.