Джон и Дэйв и Храм Кс'аль'наа''тхутхутху - Дэвид Вонг

в дом и как следует врезать человеку в чёрном. Я повернулся и направился через двор ко входной двери.

В доме никого не было. По крайней мере, я никого не видел. Джон и Эми вошли следом.

– Каков засранец, – проговорил Джон.

– Значит… он оставил нас вместе с отрубленной головой полицейского в ванной и трупом целого полицейского в машине перед домом? – спросила Эми.

– Вот что бывает, когда прогуливаешь занятия.

– Ну, нам ведь нечего предъявить по обоим случаям. Как мне кажется. Если только тюрьма… ну, сам понимаешь…

– В любом случае, надо добраться до школы раньше копов, – ответил я.

– Согласен.

Джон повернулся к Эми и сказал:

– Нам нужно, чтобы ты открыла коробку.

Я приставил руку к его груди.

– НЕТ.

– Дэйв, у нас нет выбора.

– Нет, Джон.

– Я беру всю ответственность на себя. Ну же, соседи наверняка уже позвонили насчёт выстрела.

Он зашагал на кухню, сорвал со стены ключ от сарая и вышел через заднюю дверь. Эми неуверенно посмотрела на меня и последовала за Джоном.

Я вышел за ними.

Джон уже открыл сарай и вытащил на лужайку зелёную коробку размером с походный холодильник. Я огляделся, чтобы убедиться, что никто не смотрит. Вдали послышался раскат грома.

Выше я говорил, что на коробке не было видимых защёлок. И это правда. Но была невидимая.

Я посмотрел на коробку и сконцентрировался. В поле зрения появился небольшой рычаг. И ампутированная рука Эми.

Я вздохнул.

– Ладно. Давай.

Эми склонилась над коробкой и, как это выглядело бы для стороннего наблюдателя, протянула культю левой руки, остановив её в нескольких дюймах от коробки. В моих глазах она схватила невидимый рычаг и потянула его.

Крышка коробки медленно поднялась.

Внутри лежал предмет, похожий на комок меха размером с футбольный мяч. На самом деле он был металлическим, а «мехом» были тысячи жёстких, тонких как иглы, металлических стерженьков, торчавших вверх. Я высказывал предположение, что эта штука выглядела как стальной дикобраз. Джон говорил, что она похожа на парик для робота.

Единственной частью этого приспособления, не покрытой металлическим мехом, была обыкновенная металлическая рукоятка на конце. К рукоятке был приделан спусковой крючок.

Джон сказал Фрэнки, что мы нашли коробку в лесу. На самом деле её нашёл один парень в лесу возле своего дома и отдал нам с Джоном. Он был нашим поклонником и подумал, что мы знаем, как с ней поступить. Он, конечно же, не мог её открыть. Он лишь заметил странные надписи на коробке, от которых у него сразу же пробежали мурашки по спине.

Прошло несколько дней, прежде чем мы обнаружили призрачную защёлку. Нам уже довелось испытать эту штуковину, которую Джон окрестил «мехопушкой», потому что у неё был спусковой крючок, а значит, подумали мы, это некое оружие. Как-то вечером мы с Джоном, неплохо накидавшись, отнесли мехопушку в поле, чтобы посмотреть, как она работает.

Мы нашли бревно, на котором Джон расставил три зелёные бутылки из-под «Хайнекена». Мы отошли на пятьдесят футов, Джон направил мехопушку на бутылку и нажал на спусковой крючок.

Штуковина издала некое подобие гудка – вроде звука, который издают некоторые люди, когда сморкаются. Вперёд пронеслась странная рябь, как нагретый воздух над костром. Стоявшая вдали пивная бутылка резко увеличилась и стала в пять раз больше.

Джон издал торжествующий возглас и объявил, что данное устройство стреляет увеличивающими лучами. Он сказал, что использует его на кукурузных полях и избавит мир от голода. Мы решили протестировать его ещё раз и выстрелили во вторую бутылку. Она не изменилась в размерах, но стала белой. Мы подошли ближе увидели, что бутылка превратилась в утрамбованную в форме бутылки массу картофельного пюре. Джон провозгласил, что он всё ещё намерен использовать устройство, чтобы избавить мир от голода.

Мы выстрелили в третью бутылку, которая сразу же превратилась двусторонний дилдо. Чёрный. Джон ещё раз выстрелил в первую бутылку – ту, которую мы увеличили, – и она вернулась к своему обычному размеру. Только теперь вместо «Хайнекена» это был «Олд Милуоки».

Он передал мехопушку мне, и я выстрелил в первую бутылку. Бутылка, две другие бутылки и бревно вспыхнули так, будто в середину поля приземлилось миниатюрное солнце. Свет был таким ярким, что мы с Джоном ослепли на полчаса и весь следующий день видели перед глазами бело-голубые пятна.

Когда огонь погас, на месте бревна остался двадцатифутовый круг выжженной земли, сплавившейся в стекло. В газетах писали, что вспышку заметили в шести милях от нас.

Мы решили, что мехопушка – одновременно бесполезный и опасный механизм. Мы спрятали её обратно в коробку и больше о ней не вспоминали.

До сегодняшнего дня. Джон взял мехопушку за рукоятку. Он взвесил её в руке, направив в небо.

– Даже не знаю, Джон.

– Идём.

Было почти семь утра, так что в школе ещё не было учеников. На парковке стояла пара машин, скорее всего, сотрудников школы. Мы припарковались на гостевой парковке перед зданием, возле фургона, который я поначалу принял за грузовой, но потом увидел цветную надпись «Библиобус».

Мы вышли из машины. Джон настоял, чтобы мы взяли с собой мехопушку. Мы спрятали её в чёрный мешок для мусора, который Джон нашёл у себя в багажнике. На мой взгляд, так она выглядела не менее подозрительно, чем без пакета, но у нас не оставалось времени на споры. Прежде чем Джон закрыл багажник, я заметил в нём свою бензопилу и длинную картонную коробку для посылок с логотипом компании «Ю-Пи-Эс[9]».

Мы поднялись по бетонным ступеням и остановились перед деревянными дверями, которые я видел во сне прошлой ночью. К двери был приклеен маленький картонный скелет – украшение в честь завтрашнего Хэллоуина.

Уже потом я понял, что скелет был на двери и во время моего посещения школы во «сне». Эта деталь была бы весьма примечательна для более умного человека вроде Фальконера. Но, с другой стороны, что в итоге этот ум с ним сделал?

Джон сказал:

– Значит так. Мы заходим, спускаемся в подвал, выносим труп Фрэнки и запихиваем в «Кадди» на заднее сиденье. Затем едем к реке и сталкиваем машину вместе с трупом в воду.

– Чувак, я не уверен, что мы вообще сдвинем его с места. Мне кажется, сейчас он весит вдвое больше обычного.

– Я знаю здешнего дворника. Рик Реймер, помнишь его? Он как-то играл на барабанах в моей группе, пару