Время выбора (СИ) - Босин Владимир

Перед рождественским сочельником, я с охраной возвращался из своего села Дровнино, что в дне пути от города. У меня там мастерская с кузней, доставшееся с наследством от супруги. Вот на ней я и разместил заказ по производству лафетов для пушек. Проведя инспекцию и наведя ужас на своего управляющего, я провёл там два дня и решил возвращаться. Дорога нелёгкая, недавно прошёл снег и едущие впереди рейтары торили для меня дорогу. Проезжая ельник услышал заливистый свист и перед нами начало заваливаться дерево, преграждая дорогу. И тут же сверху, со склона посыпались темные фигуры. Их было много, наверное несколько десятков. Мой десяток рейтар, что ехали со мной в авангарде сразу развернулись и стали готовить своё оружие. Главным оружием рейтара являются специальные пистолеты, длиной больше напоминавшие ружья. На боку у каждого меч. Загремели выстрелы и нас заволокло дымом. Я тоже обнажил саблю, никогда не думал, что мне кто-то будет угрожать в десятке вёрст от Москвы. На меня набежал звероватого вида мужик с вилами в руках. Он зачем-то стал тыкать ими в меня, но я горячил коня, заставляя того крутиться. А сам ловил подходящий момент. Если бы этот придурок ткнул в жеребца, мне пришлось бы худо. Но метил он мне в корпус, за это и заработал удар по голове. Его отчасти смягчила мохнатая шапка, но противник как подкошенный упал в снег.

А тут подоспела основная часть моей охраны и с напавшими было мгновенно покончено.

Решили остановиться ненадолго. У нас было трое легкораненых, и я приказал оказать им помощь.

Оказалось, что напавших было около сорока человек. Выжило семеро, все пораненные. Я слушал и охреневал. Выяснилось, откуда они взялись. Из деревушки, что в пяти вёрстах от сюда. Это обычные крестьяне, которых вынудили заняться грабежом, чтобы прокормить свои семьи. А те буквально умирали от голода в эту зиму. Что уж там у них произошло? Раненные жаловались на барина, который выгреб все припасы и даже забрал скотину. Если честно, то мне стало жалко бедолаг. Но спустить им разбой и лиходейство не мог. Меня бы не поняли свои. Поэтому пришлось вести их в город и сдавать в «разбойный» приказ. Но после рождества я поручил отвезти в ту деревню воз продовольствия, которое закупил на свои деньги. Кормильцев уже не вернёшь, так может хоть детишки с бабами выживут. Заодно отдал распоряжение разобраться с владельцем деревни. Как довёл своих крестьян до такого состояния.

Мне пока удаётся противостоят давлению бояр, которые требовали от царя принять новое Соборное уложение, окончательно закреплявшее крестьян и переводившее их в разряд бессловесной скотины.

Само новое уложение давно назрело и работы по его подготовке заканчиваются. В нём отменяются старинные и противоречащие новым реалиям и друг другу законы и указы. Вместо них предлагается более современное законодательство. В нём определялись нормы государственного, гражданского и уголовного права. А также регламентировались наказания за нарушения. Рассматривались семейные отношения и судопроизводство. Мы изучали европейский опыт и подстраивали под наши российские реалии.

И я приложил все силы, чтобы телесные наказание с членовредительством заменить на каторгу в Сибирь. Там пустующие области некому подымать, а они руки рубят направо и налево.

Тоже касаемо и крепостного права. Да, на Руси всегда были несвободные категории крестьян. Это смерды, закупы и холопы. Но не было узаконенного рабства без права выкупа. В конце концов существовал «Юрьев день» по которому раз в год осенью крестьянин мог перейти к другому хозяину. Сейчас срок сыска беглого крестьянина составляет пять лет. Брат склоняется к 15 годам. Землевладельцы требуют сделать его бессрочным, чтобы можно было даже через много лет вернуть беглеца и его потомство. И главное, свободный от долгов крестьян закреплялся навеки за поместьем, лишаясь права свободного перемещения.

С большим трудом мне с единомышленниками удалось ограничиться 15 годами сыска и исключить пункт о крепости крестьян. Сколько сил и нервов мне это стоило — словами не передать. Я потерял многих сторонников в среде крупных землевладельцев.

Земской собор был созван в январе после праздников и продлился до февраля месяца. На нём были представлены все сословия. Вот только процентное соотношения однозначно с перевесом в сторону знати. И мне даже пришлось привлечь возможности своей конторы. А собственно именно для возможности влиять на общество я и согласился встать во главе «тайного» приказа. И моя газета в этом тоже помогла, формируя благожелательное мнение. Может брат и недооценивал эти возможности, но не я. Мои агенты уговаривали, подкупали и угрожали. Как результат, новое уложение приняли и подписались под ним выборные.

Я могу поставить галочку в последнем пункте своего плана. Уже не зря жизнь прожил.

— Скажи-ка мне, Проша. А что у вас за дела с моей женой. Зачастила ты к ней в покои, — и в самом деле я стал замечать, что моя верная Прасковья стала подолгу засиживаться у жены. Бывало, прогуливались в кремлёвском парке и о чём-то оживлённо беседовали. Это-то и смущает. Мою благоверная даже служанку, с которой выросла в отцовском доме особо не жалует разговорами. А тут прямо идиллия.

— Да, зачем тебе наши бабьи дела?

— Ну не скажи, может вы на пару что-то супротив меня затеваете, — и я притянул за руку Прошу. Подобные вещи я мог себе позволить только наедине. Чай мужняя жена. А тут после ужина как раз мы остались вдвоём.

Та охотно поддалась ко мне и пригладила по голове:

— А тебе не приходило в голову, что твоя жёнушка совсем молоденькая девчонка и у неё просто нет близких друзей. Папаша выдал замуж за старого козла, единственная связь у неё была с сестрой, да и та теперь недосягаема. У царицы свои заботы. Вот мне и стало её по-человечески жалко. Да и роды на носу, она очень этого боится. А кому как не мне ей в этом помочь.

Хм, да уела. Я мало внимания оказываю жене. Несмотря на неторопливый ритм местной жизни я всегда нахожу себе занятие. Даже в кабинете если не работаю с документами, то строю планы на будущее. Мне кажется, что если я остановлюсь, то случится непоправимое. Поэтому моя жизнь в движении. Я всех тормошу и заставляю двигаться. Порой это чрезвычайно сложно. Люди неторопливы и стараются отложить на завтра то, что можно сделать сегодня. И так во всём.

А в последних числах октября жена разродилась и подарила мне дочку.

За пару недель до этого я перевёл её в отдельную комнату. Наготове ждала повивальная бабка, а ещё Тимофей прислал двух лучших девушек, окончивших сестринские курсы. Их задач помочь, когда придёт срок и создать условия для благополучных родов. Девчонки стерилизовали все предметы в комнате, где находится будущая мать.

Накануне я сам обследовал её. Анна страшно стесняется огромного живота и того, что я вижу её полуголой. Ничего, переживёт. Мне важно, чтобы всё прошло как следует. Сами роды пропустил. Мы с царём в это время присутствовали на первых стрельбах батареи пушек нового образца.

Для этого выбрали деревеньку в глуши. Здесь чужие не ходят и это важно для соблюдения секретности. Но и от города всего три часа верхом.

Это по-моему совету мы построили здесь учебную батарею. Очень важно научить командиров и пушкарей правильным приёмам. Мне удалось соблазнить бывших канониров французской армии, и они наряду с нашими пушкарями постигали сейчас науку стрельбы из новых пушек. Именно они и будут в скором времени обучать русских артиллеристов.

Мы проходили весь цикл стрельбы:

Маневрирование, установка орудий и сама стрельба. Тут фишка в том, что сейчас стреляют только прямой наводкой. А мы собираемся удивить противника стрельбой с закрытых позиций. А это совсем другой коленкор. То есть все привыкли, что в лучшем случае перед строем солдат устанавливали батарею и косили подходящего противника картечью или ядрами. Как правило после первого выстрела батарею теряли, если противник проходил этот редут. А вот стрельба из-за спин своих солдат — это новинка.