Пацаны. Ковенант - Сергей Извольский

просьбу «не выгонять никого». Может лучше было ночью без секса обойтись — на полном серьезе задумался я. Нет, конечно понимаю, что каждый избранный актив для государства, но я что-то устал дерьмо разгребать после одного из таких активов, в то время как второй меня неиллюзорно выбешивает. Анна, похоже, заметила мое настроение и с просящим взглядом едва заметно покачала головой.

— Гера, ты помнишь, как мы договорились, что ты не идешь против команды?

— Помню, — он, судя по виду, готов был расплакаться.

— В этот раз ты снова сотворил ерунду, подставив всех вместе и по отдельности. Хотя вина за твою ошибку лежит больше не на тебе, а на плечах куратора и тренера. Или я неправ?

Атаманов играя желваками промолчал, обернулся к Анне. Она расстроенно покачала головой и заговорила донельзя усталым тоном.

— Да, нахождение в одной команде Георгия и Василисы провоцировало некоторые сложности, мы это прекрасно понимали. Но вопрос этот по плану решать должны были именно сегодня утром, чтобы не отвлекать вас от подготовки к испытанию. Поэтому и Василиса прибыла в конце недели, поэтому она сейчас говорила так складно, потому что готовила речь с извинениями именно к сегодняшнему дню.

— Извинения разве прозвучали? — удивился я.

— Они были в первоначальном варианте, — фыркнула Василиса, с независимым видом глядя в окно. Вот оно что. Похоже, ее и трясло так до этого момента, потому что вины своей она не чувствовала, но ее заставили перед Герой первой извинится. И извинилась бы, если бы не его ночной звонок.

— Этот вопрос, улучшая климат в команде, мы должны были закрыть сегодня. Кто ж знал, что господина будущего министра прорвет на эту речь о дар-р-ртаньянах! — похоже, в ярости тут не только босс, просто Анна это лучше скрывала.

— Значит, все виновные лишаются премии и делают работу над ошибками, — подытожил я. — На мероприятиях будем держаться вместе. Ярик, Ваня, никуда не отходите от куратора или тренера, Ушан — ни шага от Алисы, держи ее за ручку везде, мы с Герой и Василисой будем ходить втроем.

Вчера меня бесила одна только Василиса, сегодня оба вызывают примерно одинаковые чувства. Бесценные активы государства, что один, что вторая.

— Если кто-то захочет нас спровоцировать, пусть плюет и в репутацию директора МГБ. Гера — ты молчишь везде и всегда, скажем что дар речи потерял после испытания. Если слышна какая провокация, в дело вступает Василиса и всех разваливает своим красноречием, мешая с грязью, она умеет. Если возникают проблемы, мы удаляемся, а в дело вступают ее телохранители. Так? Ведь мы же команда, да? — посмотрел я на обоих.

— Ничего себе разложил. Тоже несколько дней речь готовил? — едко поинтересовалась девушка. Вот могла бы и промолчать, и просто кивнуть сейчас — после ее слов еще одного очень злого человека в помещении стало больше.

— Нет, просто я как тактик, привык анализировать ситуацию и принимать решение в сжатые сроки исходя из имеемых вводных.

Сохранять ровный тон и спокойное выражение лица мне оказалось непросто. Тем более следовать «политическому» решению оставить Геру в команде — хотя необходимость этого умом я, конечно, понимал, но принять сложно. Ведут себя как дети глупые, а мне за ними присматривай.

Чувствуя, как накатывает злость потер лицо руками и поднялся. Надо проветриться. Я привык постоянно сохранять спокойствие, но часто сдерживаемых эмоций накапливалось настолько много. Настолько, что, если пар не спустить, крышку могло сорвать со свистом — и тогда я мог что-то швырнуть или сломать, не думая о последствиях.

— Максим, мы не закончили, — недоуменно произнесла Анна.

Не очень удачный момент выбрала — я как раз взялся за ручку двери, но рука проскользнула. Второй раз так дернул, что ручка оказалась в руке. Да, дверь же в другую сторону открывается — открыл я ее плечом, выходя из зала.

— Простите, — обернулся я из коридора. — Пойду воздухом подышу.

Легко сбежав по пролетам лестницы, направился в парк, к любимой каменной скамейке Александра II. Хорошее и спокойное место, понимаю их с Василисой.

Внутри все кипело и клокотало. Неправильная какая-то ситуация. Я не должен был уходить — сам повел себя как маленький ребенок, сбежав. Но, если бы не ушел, контроль бы над собой потерял, это точно, и кто его знает, что бы там дальше случилось. Думаю, что высказать много нового из того что думаю об остальных еще приемлемый вариант, накрыло меня все же прямо по-взрослому, никогда так сильно предохранители не вышибало.

Сидя на скамейке, постепенно успокаиваясь, увидел из-за изгиба тропинки спешащую за мной девичью фигуру. Вот ее совершенно не ожидал здесь увидеть.

— Алиса, я бы хотел побыть один, извини.

Девушка только улыбнулась понимающе и вдруг взяв меня за руку, присела на одно колено, глядя снизу-вверх.

— Максим, я избранница богини Фортуны. Мое предназначение — просто быть рядом. У нас впереди война с демонами, так что давай потренируемся, ведь без меня удачи не видать.

— Вот именно! — неожиданно для самого себя произнес я. — У нас впереди война с демонами, а я словно в фильме про супер– антигероев оказался, где вместо того чтобы заниматься делом, они решали денежно-бытовые проблемы, интриговали и занимались всякой херней! Не помню название, там еще…

— Это не фильм, а сериал. «Пацаны» называется.

Алиса сжала мою руку и села рядом на скамейку, ощутимо прижавшись бедром и грудью к плечу.

— Принцип Паретто, Максим, он же правило двадцать-восемьдесят: только двадцать процентов времени ты тратишь на решение основной проблемы, восемьдесят процентов ресурса уходит на разную ерунду. Но посмотри на это с другой стороны: мы только начали, и у нас обязательно будут возможности, чтобы эту систему поменять.

— Мне кажется ты не ту богиню выбрала. Афина больше бы тебе подошла.

— С моим бэкграундом говорящих сисек? — усмехнулась Алиса.

Я даже не нашелся, что ответить на такую предельную откровенность.

А и нечего отвечать. Я об этом просто не думал раньше, но ведь действительно — Алиса, которая летела с нами в облике бело-розовой тян, внешне на избранницу мудрейшей богини ну никак не тянет.

— Макс, мама уже давно в структуре Ковенанта, она готовила нас с Васей к вторжению с самого детства. И это наложило отпечаток на мое образование, что по итогу стало большой проблемой. К тринадцати годам я еще не была умной, зато