Поза да Винчи - Галина Полынская

– Это баба Нина, – сказал Геворг, вылезая из машины, – она поможет вам устроиться, все вопросы к ней.

Он представил нас «бабке Ёжке», и пока мы, жалко улыбаясь и растерянно озираясь по сторонам, пытались изобразить радость от знакомства, она рассматривала нас цепкими злыми глазками из-под лохматых седых бровей. Сдав нас старушенции, Геворг попрощался и незамедлительно убрался восвояси. Вслед за бабкой мы проследовали в ее вагончик, где получили по комплекту постельного белья, крошечной подушке и одеялу, точь-в-точь, как из поезда. Затем Яга повела нас к соседнему вагону, где нам предстояло влачить свое жалкое существование. В вагоне никого не оказалось, скорее всего, народ работал. На вбитых в стены гвоздях висела разнообразная женская одежда, из мебели имелось три тумбочки на четыре кровати и нечто вроде самодельного стеллажа без стекол и дверей.

– Эта и эта свободны! – баба Нина ткнула коричневым пальцем в две соседние кровати. Посчитав информацию исчерпывающей, она поковыляла к выходу. Оглядев древние панцирные койки с тоненькими, по-моему, ни разу не стиранными матрасами, я ощутила тоску и безысходность. Тая молча взяла из моей ослабевшей руки сумку с вещами, поставила ее на пол, рывком расстегнула молнию и, ожесточенно покопавшись в недрах, извлекла бутылку коньяка.

– Откуда коньяк? – безжизненно поинтересовалась я для того, чтобы хоть что-нибудь сказать, чтобы выйти из молчаливого ступора.

– Оттуда! – мрачно отрезала Тая. – С Большой Земли!

Открутив крышку, она глотнула прямо из горлышка, перевела дух и протянула мне.

– Не лучше ли сохранять трезвость мысли и ясность рассудка? – промямлила я.

– Трезвость мысли? Ясность рассудка? Да у меня сейчас истерика начнется! Я стану невменяемой!

– Тише, тише, – я отпила немного и протянула бутылку подруге. – Ну что такого страшного, в самом-то деле? Это же всего на пару дней. Подумаешь, проведем немного времени на природе в спартанских условиях…

– В каких условиях?!

– Спартанских. Хочешь сигаретку?

– Да! И лучше сразу две! – Тайка плюхнулась на кровать и старая сетка под ее тяжестью провисла до самого пола. – Все это просто ужасно!

– А чего ты хотела? Чтобы он поселил «заложников» в люкс коттеджах и кормил в ресторане?

– Господи, если Влад потратит хотя бы один еврик из этих проклятых денег и задержит наше освобождение, я разобью ему лицо об паркет!

– Ну что ты, как можно! Он не потратит! Давай располагаться…

– И не подумаю! Я не собираюсь тут задерживаться!

– Как хочешь, – покладисто кивнула я, – мне тоже не особо хочется развешивать свои тряпки по стенам, но кровати мы хотя бы можем застелить? Мне как-то брезгливо касаться этого противного матрасика.

На это Тая согласилась. Застелив и кое-как облагородив спальные места, вышли на природу покурить.

– Летом здесь, должно быть очень красиво, – я поежилась под порывами ветра. – И грибов, наверное, навалом…

– Черт, все-таки нет «сетки»! – пробормотала Тая, гипнотизируя взглядом мобильник. – Какая лажа! Ты что-то сказала?

– Да так, ничего, – вздохнула я. – Интересно, когда народ с работы подтянется?

– Вечером, когда же еще! Если, разумеется, рабов не заставляют пахать еще и в ночную смену!

– Тай, ну не надо ко всему так пессимистично относиться, ну подумаешь, большое дело провести пару дней…

– В этом страшном вагоне посреди леса! Где они тут купаются, а? Ничего похожего на душ я не вижу, только колодец! А едят они что? Ты где-нибудь заметила плиту? Холодильник? Хотя бы чайник электрический? Здесь совершенно нет никаких условий для жизни!

– И что ты предлагаешь? – я начала помаленьку сердиться. – Сказать: «не нравятся нам ваши страшные вагоны, мы передумали, везите нас обратно»? Мы в серьезное дело ввязались, это не шутки! Так что хватит занудствовать, надо действовать!

– И чем ты предлагаешь заняться прямо сейчас? – Тая недовольно посмотрела на меня.

– Не мешало бы выяснить, сколько на территории людей помимо «заложников».

– Двое – амбал охранник и баба Яга.

– Думаешь, больше нет никого?

– Уверена!

– Уже проще…

– Что проще?

– На случай если придется бежать…

– Куда бежать?! Пешком, да по этой тайге непролазной до ближайшего населенного пункта мы доползем ближе к весне! Если нас по дороге медведи не сожрут!

– Мне почему-то кажется, что в Подмосковье нет медведей…

– Тут все есть, не беспокойся!

– Глоточек коньячку не желаешь? – я не знала, как еще успокоить безутешную страдалицу.

– Желаю!

И мы пошли обратно в вагончик.

Стемнело. На душе сделалось тоскливо и тревожно. Света мы не зажигали, иначе невозможно было следить через окно за ситуацией на участке, а мы не хотели, чтобы враги застали нас врасплох. Коньяк распивали экономно, только чтобы унять негативные эмоции и чуть-чуть согреться, – забыла сказать, в вагончике стоял приличный такой дубак, видимо он толком и не отапливался.

– Вижу свет, – сообщила Тая, вглядываясь во тьму за стеклом, – предположительно от фар автомобиля.

– Да? – я подошла к окну. – «Заложников» небось привезли.

– Хочется верить, что Лёля среди них, – Тая закрутила пробку и тщательно спрятала коньячную бутылку в сумку с одеждой. – Сразу расскажем ей кто мы такие?

– Лучше не стоит.

– Почему?

– Не знаю, но Внутренний Голос советует сначала разведать, расспросить, что к чему, а потом уж карты раскрывать.

В ворота въехал микроавтобус типа «Газель», и мы уткнулись носами в оконное стекло, стараясь рассмотреть подробности. «Газель» притормозила у вагончика бабы Яги, из нее стали выбираться люди. В свете фар мы насчитали четырех мужчин и пятерых женщин. Мужчины пошли к своему вагону, а двое из пяти особ женского пола направились к нам. Мы с Таюсом быстренько уселись на свои кровати, типа сидим мы вот так вот молча в темноте и не скучно нам совсем. Раздались шаги, вспыхнула под потолком одинокая тусклая лампочка, и мы узрели Лёлю собственной персоной.

Глава двадцать четвертая

Не смотря на то, что видели мы Олесину сестру только раз и на фотографии, узнали мы ее сразу: капризное личико маленькой стервочки, блондинистые волосы, забранные в хвостик, джинсы, джинсовая куртка… Здравствуй, Лёля, здравствуй, дорогая…

– Ой, – не ожидала она, что в вагончике кто-то притаился в темноте. – Вы кто?

– Дед Пихто, – не совсем вежливо ответила Тая, бесцеремонно разглядывая девушку. – Сама-то как думаешь?

– Привет, меня зовут Сена, – я встала, вернее вылезла из панцирной ямы и пошла знакомиться. За Лёлиной спиной маячила какая-то толстая тетка в болоньевом пальто. – А это моя подруга Тая. Нас тоже заложили, будем жить вместе.

– Хоть бы уж недолго! – запричитала толстая тетка, отодвигая в сторонку Лёлю и проходя в помещение. – Измаялась уж батрачить на этих лихоимцев!

– И давно вы здесь? – Тая предприняла попытку выбраться из кровати. – Вас как зовут? Сена! Дай мне руку! Не видишь что ли, человек застрял и мучается?!

Я помогла ей вылезти, и почувствовала, как сильно хочу есть. Толстую тетку звали Машей, а как именовалась Лёля, нам и так было известно.

– Почитай третий месяц пошел, – Маша пристроила пальто на гвоздик у двери, оставаясь в толстых ватных штанах и длинной мохеровой кофте.

– Ничего себе! – присвистнула Тая. – И кто вас заложил?

– Муженек родимый, чтоб он сдох, кобель проклятый! Убёг с денежками, убёг, чует мое сердце! Оставил родную жену на погибель этим басурманам!

– И сколько же он взял денег?

– Сорок тыщ! Дом мы собирались купить…

– А возвращать как думали? – поинтересовалась Тая, наблюдая, как раздевается и вешает куртку на гвоздь Лёля.

– Две квартиры у нас в Севастополе на продаже стоят.

– Не проще было бы подождать до продажи, а потом покупать дом?

– Дом шибко хороший и недорогой, уплыл бы из-под носа, как пить дать!

Ну да, зато теперь уплыл муженек с деньгами… да-а-а-а, дела.

– Хватит тебе, Маша! – раздраженно бросила Лёля. – Объявится он, вот увидишь! И мой тоже скоро нарисуется!

«Очень вряд ли…» – подумала я, а вслух произнесла:

– А что происходит с теми, кого на самом деле тут бросают?

– Ой, страсти творятся, страсти! Симпатичных девчонок на панель отправляют, чтоб долг быстрее вернули, а то они в кафе да ресторанах этих за полжизни такие деньжищи не вернут!

– На пане-е-ель? – протянула Таисия Михайловна с задумчивым видом. – Это что же получается: принуждение к занятию проституцией?

– Ну, так же по любому быстрее вернуть долг получится, – Лёля достала из тумбочки сигареты и уселась на свою кровать. – Не десять же лет официанткой вкалывать.

Интересно, как бы заговорила симпатичная девушка Лёличка, узнай она, что выкупать ее, похоже, никто не собирается и никто даже не в курсе, где она в данный момент находится.