История Спарты (период архаики и классики) - Лариса Печатнова

Первейшей обязанностью союзников было доставлять войска в союзную армию (Her. V, 74; IX, 19; Thuc. V, 60; Xen. Hell. VI, 3, 7), особенно при защите Пелопоннеса от нападения (Thuc. V, 77, 6). От мобилизации освобождались только те союзники, которые не могли воевать "по религиозным соображениям", например во время священного перемирия (Xen. Hell. IV 2, 16; V 2, 2). Численность союзных контингентов и денежные взносы на ведение войны, скорее всего, регулировались договорами[006_78].

Поскольку в Пелопоннесском союзе не было ни постоянных взносов, ни союзной казны (Thuc. I, 19, 1; 80, 4), то приходилось оговаривать в каждом отдельном случае денежные суммы, вносимые на войну (Thuc. II, 7, 2 - ajrguvrion rJhtovn). Что касается союзных контингентов, то в источниках нет никаких указаний, по какому принципу они формировались. По-видимому, всякий раз Спарта сама определяла общее их количество. При этом каждый город должен был выставить отряд соответственно числу его граждан (Xen. Hell. V, 2, 20; 37). Судя по сообщениям Фукидида, большей частью они призывали 2/3 военнослужащих от 20 до 40 лет (Thuc. II, 10, 2; 47, 1; III, 15). Союзники поставляли в союзное войско, как правило, отряды гоплитов (Thuc. II, 9, 3; Xen. Hell. IV 2, 16), а те из них, которые обладали собственным флотом, - корабли (Thuc. II, 9, 3; III, 16, 3; VIII, 3, 2). Среди союзников, поставляющих корабли в начале Пелопоннесской войны, Фукидид называет коринфян, мегарян, сикионцев, пелленцев, элейцев, ампракийцев, левкадян (II, 9, 3). После 413 г. их список стал еще больше (Thuc. VIII, 3, 2). Когда Пелопоннесская война после 413 г. стала преимущественно морской, спартанцы стали требовать у своих союзников, лишенных флота, соответствующих денежных взносов на постройку кораблей (Thuc. VIII, 3, 1).

Важное изменение в эту систему было внесено в 383/2 г., когда спартанцы собирали экспедицию для похода против Халкидикского союза. Как сообщает Ксенофонт, на основании постановления союзного собрания членам Пелопоннесской лиги было предоставлено право заменять воинов деньгами. За каждого пехотинца они должны были платить обычную в то время ежедневную плату в три эгинских обола, за всадника - вчетверо больше (Xen. Hell. V, 2, 21). Было предусмотрено и наказание для тех, кто уклонялся от взятых на себя обязательств. По свидетельству Ксенофонта, "если же какое-либо государство вовсе уклоняется от воинской повинности, лакедемонянам было предоставлено налагать на него штраф в размере одного статера за каждого человека в день" (Xen. Hell. V, 2, 22). Важно отметить, что решением союзников осуществление штрафных санкций было предоставлено спартанцам.

Многие государства воспользовались этой отменой личного участия и заменой его денежными взносами (Xen. Hell. VI, 2, 16). Спартанцы теперь могли вкладывать деньги в наемников, которые зависели только от них. Однако, как указывает Г. Бузольт, "подобное установление, которое со временем должно было произвести глубокое и решительное влияние, не могло вполне развиться вследствие быстрого распадения союза"[006_79].

До Пелопоннесской войны отряды союзников находились под начальством только своих собственных командиров, хотя общее руководство союзной армией осуществляли спартанские цари. С начала Пелопоннесской войны ситуация, очевидно, изменяется. В Спарте появляются новые военные магистраты, отвечающие за набор союзных контингентов, - так называемые ксенаги (xenagoiv) (Thuc. II, 75, 3; Xen. Hell. III, 5, 7; IV, 2, 19; 5, 7; V, 1, 33; 2, 7; VII, 2, 3). Поскольку впервые о них упоминает Фукидид в своем рассказе о событиях 429 г., то принято считать, что спартанские ксенаги[006_80] появляются именно тогда[006_81]. Согласно Фукидиду, во время осады Платей, когда потребовалось возвести вокруг города значительную земляную насыпь, "ксенаги лакедемонян, стоявшие вместе с командирами отрядов отдельных союзных городов, заставляли воинов работать" (II, 75, 3). Из сообщений Фукидида и особенно Ксенофонта можно заключить, что ксенагами были спартанские офицеры, посылаемые в союзные города для вербовки солдат. Они руководили отрядами союзников вместе с местными офицерами (a[rconte", strathgoiv), не вытесняя последних, и координировали их действия (Xen. Hell. IV, 2, 19). В каждый союзный город посылалось по одному ксенагу. В частности, после того, как в 384 г. спартанцы уничтожили в Мантинее демократическое правление и заставили горожан расселиться по деревням, туда стали посылать "уже не одного, а четырех ксенагов - по одному в каждую из деревень" (Xen. Hell. V, 2, 7). Позже, в первые десятилетия IV в., когда часть союзников предпочитала вносить свою долю деньгами, а не людьми, ксенаги отправлялись в союзные города, в том числе и для вербовки наемников (Xen. Hell. V, 1, 33). Ксенаги исчезли вместе с исчезновением Пелопоннесского союза. В последний раз они упоминаются Ксенофонтом под 369/8 г., в связи с событиями, связанными с историей Флиунта (VII, 2, 3)

Особенности Пелопоннесского союза

Образование Пелопоннесской лиги стоит считать большим успехом спартанской дипломатии. Спарта получила возможность окружить себя дружественными государствами и создала из них эффективную боевую машину.

Древние недаром называли Пелопоннесский союз описательно - "лакедемоняне и их союзники". Ведь правильного оформления союза, с точки зрения того типа федерации, который разовьется позднее, в эллинистическое или новое время, еще не было. Каждый член Пелопоннесской лиги был связан договорными отношениями только со Спартой. Уже в силу этого союз был изначально свободно организован, хотя Спарта и проявляла стремление к созданию более жесткой структуры, взяв за образец Афинскую архэ и собственную Лаконо-мессенскую державу.

Объединение части пелопоннесских полисов, особенно дорийских, вокруг Спарты было во многом делом добровольным (исключение составляли в основном общины Аркадии). Спартанская армия гарантировала этим консервативным полисам защиту как от внешних, так и от внутренних врагов. С одной стороны, страх перед Аргосом, а с другой - страх перед народными беспорядками, которые могли привести к изгнанию олигархов и установлению тираний или демократий, обеспечивали данные полисы сильной мотивацией для принятия спартанского лидерства. Спарта, таким образом, создала систему власти, которая базировалась на двух принципах - коалиции свободных государств и неприятии любых форм деспотии.

Все исследователи согласны с тем, что Спарта была главой Пелопоннесского союза, однако в чем конкретно проявлялась гегемония Спарты и в какой степени членство в союзе уменьшало степень свободы его членов, - это вопросы, на которые нет однозначных ответов. В. М. Строгецкий уже дал обзор взглядов некоторых западных ученых на проблему спартанской гегемонии. Он считает, что нельзя понимать под гегемонией Спарты только ее военное командование, как это делают, например, Дж. Ларсен, Г. Шефер или Е. Тигерштедт. По мнению В. М. Строгецкого, "толкование этого термина является слишком узким, так как "гегемония" употребляется также и в смысле "политическое господство""[006_82]. Однако, как нам кажется, здесь нет предмета для спора. Вышеназванные ученые делают верное ударение именно на военной сущности Пелопоннесского союза. Не случайно ведь он назывался и считался самими греками симмахией, т. е. военно-политическим блоком, наподобие Афинской архэ или Коринфской лиги. Конечно, Спарта осуществляла не только чисто военное руководство, но все же главной доминантой союза была именно военная сторона.

Среди особенностей Пелопоннесского союза следует особо выделить слабо разработанную систему союзного управления. Конкретно это выразилось в отсутствии главных составляющих федерации: регулярных общесоюзных собраний, выборных органов союза, союзной конституции и союзного гражданства[006_83]. Правда, некоторые из особенностей федеративного государства были присущи и ранним греческим симмахиям. Но в них произошла подмена союзных институтов институтами полиса-гегемона. Это было характерно для всех крупных объединений, сформированных по типу симмахий с полисом-гегемоном во главе. Так, например, в Афинской архэ наряду, а чаще вместо союзных институтов, действовали местные афинские органы и установления: союзники Афин пользовались афинской монетой, вносили форос в афинскую казну, ездили в Афины судиться. Как заметил С. К. Сизов, "такое господство полиса-гегемона не отвечает сущности действительно федеративного союза, важнейшим отличием которого являлось равноправие его членов"[006_84]. По словам В. М. Строгецкого, "в Пелопоннесском союзе не сложилась стройная политическая организация и система правовых норм"[006_85].

Удачным нам представляется впервые введенное Э. Д. Фроловым и принятое ныне определение Пелопоннесского союза как "симмахии гегемонистского типа"[006_86]. Впрочем, о принципате, или гегемонии Спарты над прочими государствами Пелопоннеса, говорилось уже в известном руководстве К. Ф. Германа[006_87]. Многие исследователи, начиная с Г. Бузольта, подчеркивали известную двойственность в организации Пелопоннесского союза[006_88]. В частности, согласно В. М. Строгецкому, дуализм его структуры был важнейшей особенностью этого союза как симмахии гегемонистского типа. Сущность дуализма заключалась в том, что спартанская гегемония ограничивалась необходимостью для Спарты признавать автономию союзников[006_89].