Грехопадение - Кристина Золендз

— Когда лицу, совершившему преступление такого масштаба, предъявляют обвинение, окружной прокурор обычно выдаёт временный указ о защите, выданный на жертву. Вот ваша копия приказа. — Он положил ещё одну бумажку из своего портфеля на стол. — Я хотел сказать, что уверен, что этот вопрос будет решён в скором времени.

Рука Шейна всё ещё была на мне. Это быстро разжигало пожар под кончиками его пальцев.

— И вы думаете, этот кусок бумажки остановит того сумасшедшего от попытки навредить Грейс снова? Что ей делать, если он подойдёт к ней, когда она идёт по улице? Может, ей сказать: «Подожди, дай мне порыться в сумочке. Вот эта бумажка остановит тебя?».

Я положила руку на колено Шейна, и его глаза моментально переместились на неё в ответ на прикосновение.

— Остановись, Шейн. Я уверена, они сделают всё от них зависящее, чтобы снова задержать его. — Я посмотрела на обоих детективов. — Спасибо вам обоим за то, что пришли и рассказали, вместо того, чтобы позвонить. Я ценю документы и остальное. Могу ли я сделать что-нибудь, пока вы... хм... работаете над этим вопросом?

— Мы понимаем ваше беспокойство, мистер Макстон. В течение следующих двадцати четырёх часов возле квартиры будет патрульная машина с офицером в форме. Просто знайте и смотрите в оба, мисс Тейлор.

После ещё нескольких слов я проводила детективов к входной двери и закрыла её на засов.

Шейн подошёл ко мне сзади и нежно положил руки мне на плечи. Они казались сильными и безопасными, я быстро отступила. Последнее, что мне нужно было, — это запутанные из-за его прикосновений мысли.

— Я в порядке, Шейн, — отрезала я.

Он в бешенстве умчался из коридора.

— Да, ты определённо будешь в порядке, потому что мы с Коннером останемся здесь с тобой и Леа до тех пор, пока этого мудака не упекут за решётку снова.

Каким-то образом, думала я, это могло оказаться ещё более опасным, чем пытающийся убить меня Карл Самптон.

Глава 10

Шейн побежал в ванную комнату, захлопнув за собой дверь.

— Я в душ! Никуда не выходи без меня!

— Вымойся хорошенько, Шейн! Этот аромат, с которым ты пришёл прошлой ночью, отвратителен! — прокричала я в ответ, хлопая дверью своей спальни. И что, сейчас он вообразил себя мистером Чивалри и притворяется, что заботится обо мне? Или же он пытается что-то доказать? Кем он себя считает? И кто же в этом мире защитит меня от него? И, наконец, с чего он взял, что может принимать душ в моей квартире? Хм, пожалуй, самое время заняться стиркой в чертовски горячей воде!

Захватив корзину с бельём, я побежала в подвал и включила нашу доисторическую стиральную машину. Из ванной комнаты над подвалом послышались крики Шейна. Если он действительно собирается задержаться тут на время, ему придётся привыкнуть к освежающему ледяному душу!

Над головой раздавался топот его ног: он искал меня. Заслышав скрип ступенек, я повернулась к двери, когда он впечатал её в стену. Он пересёк маленькую комнату и остановился в паре сантиметров от меня. Волосы мокрые, капли воды стекают по его коже.

— Обязательно стирать прямо сейчас? А? Или ты злишься, что я хочу тут остаться? Бесишься, потому что меня на самом деле волнует, все ли с тобой в порядке? Ну? Или это разрушит твои ожидания насчёт меня? — Он заключил моё лицо в свои ладони, его дыхание участилось, глаза пристально рассматривали меня. — Или, быть может, Грейс, ты до чёртиков хочешь, чтобы я остался, так же сильно, как я этого хочу, и это отпугивает тебя, м?

Я опустила глаза. Полотенце еле держалось на его бёдрах. Господи, пожалуйста, не дай этой тряпочке упасть с него! Я посмотрела его прекрасный накачанный пресс и грудь, на его яркие татуировки и остановился на его голубых глазах.

Я высвободила своё лицо из его ладоней.

— Ничто в тебе не отпугивает меня, Шейн. Я просто не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное представление о нас.

— Знаю, знаю. Нет никаких «нас». Я остаюсь здесь не для того, чтобы... — Понимание тут же отразилось на его лице. — Грейс, ты действительно так плохо обо мне думаешь, что считаешь, что я хочу остаться здесь, чтобы попытаться... — Он отступил, качая головой. Резко развернувшись, он поднялся по лестнице, чтобы продолжить принятие ледяного душа.

Я разложила складной стул и присела, наблюдая за крутящимся барабаном машинки. Он прав. Я хочу, чтобы он остался здесь. Чувство вины захлестнуло меня. За всю свою жизнь я встречала столько людей и ни к одному не чувствовала то, что сейчас чувствую к нему. И вот я тут с Шейном, человеком, который больше всего на свете боится обязательств, и именно он наиболее мне интересен. Я не могу нарушить обеты, данные себе ради такого ненадёжного и поверхностного человека, как Шейн Макстон. И меня совершенно не волнует, как аппетитно он выглядел после холодного душа.

В три часа дня Шейн принёс мне в прачечную тарелку с едой и чашку горячего кофе.

— Я подумал, что ты захочешь поесть.

Я улыбнулась.

— Я больше страдаю от скуки, чем от голода, но спасибо.

Он принёс сэндвич с расплавленным сыром и помидором и банан. Я принялась уплетать еду за обе щеки.

Он усмехнулся, покачивая головой.

— Знаешь, Грейс, тебе не обязательно оставаться здесь внизу. Я обещаю, что не буду кусаться, — произнёс он с ухмылкой. — Ну, если только ты сама не попросишь.

— Заткнись, — усмехнулась я в ответ. — Я сожалею о том, что случилось. — Говорила я с набитым ртом, осознавая, что это некультурно, но я была жутко голодна и просто хотела как можно быстрее извиниться, чтобы мы могли забыть об этом. — Наверное, я немного вне себя из-за Карла Самптона, — добавила я.

Пожав плечами, как будто ничего страшного не произошло, он спросил серьёзным тоном:

— Ты познакомилась с ним в хосписе?

— Не совсем, — ответила я, проглатывая последний кусок. — Он казался знакомым, но я не могла припомнить, откуда я его знаю.

Покачивая головой, я вскинула руки.

— Там было слишком много людей. Каждый вечер я играла на гитаре для Джейка, ну, вплоть до последних нескольких дней. И слушатели за дверью всегда были разные. Но, если он был в коме, то не должен ничего знать обо мне. Я едва выходила из палаты Джейка, чтобы пройтись в одиночестве до палаты другого пациента.

— Может, он посчитал, что ты не очень хорошо играешь,— сказал Шейн, забирая пустую тарелку из моих рук.

— Ну, может. В смысле, что я ужасна почти так же, как и ты!

Моё заявление было прервано сигналом сушилки. Усмехнувшись, я подошла к ней и стала вытаскивать белье, чтобы загрузить последнюю партию вещей.