Книга Песни Песней - Том Гледхилл

Но наши мысли блуждают слишком далеко от Песни Песней. Мы оставили наших возлюбленных наслаждаться счастьем супружеской постели. Но они не могут оставаться в постели вечно, и новый сценарий появляется в следующем цикле стихов Песни Песней.

5:2 — 6:3 Четвертый цикл. Потерявшийся и найденный

Опять тревожное состояние (5:2–8)

2 Я сплю, а сердце мое бодрствует;[вот], голос моего возлюбленного, который стучится:«отвори мне, сестра моя, возлюбленная моя,голубица моя, совершенство мое!Потому что голова моя вся покрыта росою,кудри мои — ночною влагою».3 Я скинула одежду мою;как же мне опять надевать ее?Я вымыла ноги мои;как же мне марать их?4 Возлюбленный мой протянул руку своючерез отверстие,и внутренность моя взволновалась от него.5 Я встала, чтобы отпереть возлюбленному моему,и с рук моих капала мирра,и с перстов моих мирра теклана ручки замка.6 Отперла я,но мой возлюбленный уже повернулся и ушел.Души во мне не стало, когда он ушел;я искала его и не находила его;звала его, и он не отзывался мне.7 Встретили меня стражи,обходящие город,избили меня, изранили меня;сняли с меня покрывалостерегущие стены.8 Заклинаю вас, дщери Иерусалимские:если вы встретите возлюбленного моего,не говорите ему,что я изнемогаю от любви (буквальный перевод).

После кульминации любовных отношений, описанной в ст. 5:1, новый цикл начинается со ст. 5:2 с очень неожиданного изменения настроения, которое продолжается до ст. 6:3. Существует единство сюжета во всем этом разделе. Он начинается с мрачных строк, наполненных тревогой и страхом, и заканчивается ст. 5:8, когда девушка традиционно обращается к дочерям Иерусалима. В ст. 5:9 ей отвечают вопросом, который провоцирует восхваление девушкой своего возлюбленного. В ст. 6:1 ее друзья хотят помочь девушке найти ее парня, но она отвечает, что он в действительности не потерялся. Наконец они опять занимаются любовью (6:2,3).

Этот цикл имеет связь и параллельные темы с предыдущим циклом стихов: в ст. 4:12 девушка описана как закрытый сад; доступ к девушке ограничен замком (5:5). В ст. 4:16 она открывает свой сад и приглашает возлюбленного, а в ст. 5:5 она открывает дверь ему. В ст. 5:1 юноша наслаждается плодами любви в ее саду, а в ст. 6:2 он опять пасет между лилий.

Девушка в этом разделе стихов пересматривает опыт своего прошлого. Все освещено с ее точки зрения; реакция парня не рассматривается вообще. В действительности юноша во всем цикле сам не говорит, за исключением передачи девушкой его слов в 5:2. Время событий не указано. Невозможно поместить его в любой повествовательный контекст, поскольку здесь описаны чувства и эмоции при их минимальном сюжетном обрамлении. Было бы не правильно настаивать на том, что события, легшие в основу этого раздела, должны были произойти после свадьбы, описанной в предыдущем цикле.

Девушка, возможно, наполовину спит, наполовину бодрствует, лежа одна в постели. Она еще не уступила глубокому сну, в котором все ее тревоги и волнения моментально улетают прочь. Нет, она спит, а сердце ее бодрствует. И ее возлюбленный стучится в дверь поздно ночью. Голова его вся покрыта росою, кудри — ночною влагою. Но что он делает у ее двери?

Мы можем только предположить, что неожиданный романтический импульс заставил его искать свою возлюбленную в столь поздний час. Как долго он собирался оставаться там — это другой безответный вопрос. (Трудно настаивать на том, что эта пара жената.) Он обращается к ней нежно: моя сестра, моя возлюбленная, совершенство мое. Он стучится в дверь и хочет войти.

Но какова же реакция девушки? Как она отвечает на его просьбу? Она, похоже, демонстрирует свою независимость; мягко подшучивая над ним (или не очень мягко), она дала ему понять, что именно она контролирует ситуацию. Она не склонна ублажать каждую его прихоть. Она не собирается всегда бросаться на его зов. Возможно, это соблазнительная уловка; зная свое стремление к возлюбленному, она играет с ним, чтобы посмеяться и возбудить его. Или причины глубже и ее поведение маскирует скрытую неуверенность в их взаимоотношениях. Ее оправдания очень неубедительны: она сняла свою одежду и лежит в кровати. Возможно даже, что она специально сводит его с ума, говоря о своем голом теле под простыней. Она помыла свои ноги. Но было бы не так уж хлопотно встать и открыть дверь, а потом помыть их опять.

Ее возлюбленный теряет терпение, старается пробраться к ней. Девушка неожиданно меняет свое решение. Она вскакивает с кровати и подбегает к двери. Ее внутренность взволновалась. Здесь, скорее всего, ссылка на ее сексуальное возбуждение. Древнееврейское слово, которое переводится как внутренность, может также переводиться как чрево, недра, внутренние органы. Это может значить, что она очень возбуждена в присутствие своего возлюбленного. Она бросается открывать дверь, но, увы! Ее возлюбленный уже ушел. Она открывает дверь, но за ней никого нет, только полуночный ветер. И ее бедное сердечко почти остановилось. Она почти упала в обморок, когда осознала свою глупость. Она переиграла и теперь пожинала последствия этого. «Я почти умерла, когда обнаружила, что он ушел»[39].

Тогда она начала свои судорожные поиски. Искала, искала и не находила. Звала, звала, но не получила ответа. Она ходила в отчаянии по пустынным улицам и площадям и наткнулась на ночных стражников. Они, очевидно, посчитали ее за пропащую женщину и стали бить ее и срывать одежду. Публичное осуждение проституток заключалось в обнажении их тела (см.: Иез. 16:37; Ос. 2:3). Но вряд ли это был формальный акт осуждения. Просто, вырываясь, она порвала свою тонкую одежду и убежала избитой и полуголой. Это образ ее беззащитности в связи с утерей одежды и возлюбленного.

Потом она взмолилась к дочерям Иерусалима не говорить возлюбленному о том, что они ее встретили и что она больна любовью к нему. Она уже болезненно осознала собственную глупость. И поэтому умоляет дочерей Иерусалима не усиливать боль рассказом ее возлюбленному о ее безумном поступке. Различные переводы этого стиха (5:8) позволяют по–разному интерпретировать ее просьбу. Что именно девушка просит? Древнееврейские слова здесь слегка проблематичны. Нужно понять, просит ли девушка дочерей Иерусалима сказать ее возлюбленному что–то, или просит их не говорить ему что–то. Другие мольбы к дочерям Иерусалима встречаются в ст. 2:7; 3:5; 8:4. Они одинаково негативные. Поэтому, скорее всего, она просит не говорить ее возлюбленному о том, что она больна любовью. Идея недомогания от любви встречается и в ст. 2:5. Возможны две интерпретации этого выражения. Во–первых, оно может означать, что она уже пресыщена любовью. Эта интерпретация мало вероятна, поскольку внутренности ее взволновались от него (5:4). Более вероятно, что она так обезумела от любви, что поступает иррационально, например, выбегает ночью полуодетой в город. Пристыженная своим поведением, она не хочет, чтобы ее возлюбленный знал об этом.

Существует множество параллелей между этой сценой и ст. 3:1–5. В обеих сценах девушка одна проводит ночь в постели. В обеих есть мотив искать и находить; и в том и в другом случае она выходит на ночные улицы и площади, и там и там она натыкается на патруль ночных сторожей. Однако есть также и различия. В первой сцене она ищет парня в своей постели; во второй — он ищет ее, подойдя к ее дому. В первой — девушка выходит из дома и находит своего парня. Во второй — ее поиск окончился неудачей и ее тяжелое положение обусловлено ее собственной глупостью. В первой — сторожа молчаливы и пассивны, в то время как во второй сцене они враждебны и агрессивны. Первая сцена завершилась соитием, после того как она нашла своего возлюбленного. Во втором случае тема поиска возлюбленного продолжается до конца цикла. Очевидно, что второй отрывок более тревожен, чем первый. Драма усиливается негативными реакциями на ее поведение. Юноша исчезает, оставив ее в полуобморочном состоянии. Городские ночные сторожа избили ее. Ее сны (или ночные кошмары?) имеют повторяющиеся темы: тревога из–за разлуки, страх потерять и сильное желание срочно увидеться.

Следует упомянуть, что многие комментаторы увидели в этом отрывке эротический смысл. Проблема в том, что если однажды нам удается понять эротическую подоплеку поэтических метафор, то мы уже начинаем искать скрытое эротическое значение всех стихов. Со временем мы дезориентируемся и теряем след главной темы этой поэмы, попадаем в колею, которая ведет в никуда. Такой подход к изучению придает эротический смысл всей Песни Песней, чего нет на самом деле. Поскольку Песнь Песней — это, прежде всего, празднование любви, красоты и взаимной преданности. Мы не должны позволять, чтобы эротика стала доминирующей при интерпретации Песни Песней. Таким насильственным образом часто интерпретируются ст. 5:4,5 (буквальный перевод): «возлюбленный мой протянул руку свою через отверстие», «…я встала, чтобы отпереть возлюбленному моему», «…и с рук моих мирра текла на задвижку». Ссылки на отверстие, открывание двери и задвижку имеют свое буквальное значение. Любое эротическое значение этих слов существует только в голове читателей. Слова и фразы здесь не были использованы метафорически, как, например, в случае с горами Безер. Если мы начнем искать ссылки на соитие и интимные места повсюду, мы просто утонем в болоте эротизма.