«Грязные» методы - Конев Константин

Машина проехал мимо золотого прииска с огромной лентой транспортером, знакомого блокпоста с вооруженными охранниками и двинулся в горы.

1995. 23 июля. Лалибела

В городе или скорее это можно было назвать большой деревней, не важно, одним словом в Лалибела не было привычного дорожного движения. Перекрестки представляли из себя систему ветвящихся сочленений, в каждом из которых соединялись идущие в разных направлениях дороги. Наверное, если посмотреть на них с высоты птичьего полета, эта ветвящаяся структура могла бы скорее напомнить крону дерева, чем привычный европейский город с перпендикулярными перекрестками. В результате виляя на своем внедорожнике по улочкам без названий и дорожных указателей, Мэйтата свернул где-то не там. Он начал спрашивать прохожих как проехать к церквям, а наши пассажиры всматривались в окна, разглядывая непривычный местный быт.

— Ничего себе! — воскликнул Красин. — Владимир Саныч, там мужики акваланги выгружали из джипа.

Тренер обернулся, по они уже проехали несколько домов.

— Саша, ты шутишь что ли? Какие тут акваланги, мы высоко в горах. Тут до ближайшего пляжа километров четыреста, не меньше.

— Да я вам точно говорю.

— У нас никто и не умеет аквалангом пользоваться. — ответил Мэйтата не отвлекаясь от дороги. Он навис над рулем, словно пытаясь лучше вглядеться через лобовое стекло.

— Да я вам говорю. Я баллоны видел и еще какое-то снаряжение.

— Саша, баллоны — это запросто могло быть сварочное оборудование. Мало ли что местным починить надо. — Владимир Саныч реагировал скептически.

— Так это и не местные, а явно иностранцы были. Они в еще в очень похожих комбинезонах, такого серовато-коричневого цвета. Словно военные.

— Эх, Саша. Это и есть шаблон восприятия. Бабник везде видит женщин. Психиатр — психов. А военный, как ты, видит униформу. Это Саша, есть деформация личности на профессиональной основе. — Тренер захохотал, попытавшись перевести разговор в шутку.

— Вот! Кажется приехали. — Мэйтата свернул на обочину.

Хлопнув дверью, они поднялись по широким ступенькам.

На открывшейся поляне группа людей в белых одеждах танцевала под звуки барабана и какого-то струнного инструмента в виде прямоугольной рамки. Танцоры двигались по кругу двигая плечами вперед-назад.

— Это типичный для Эфиопии танец. — объяснял Мэйтата. — Он может быть разным. Может быть энергичным, когда люди веселятся. А может быть медленным и тягучим. Если долго и однообразно повторять движения можно войти в состояние транса.

— Это как-то используется в религиозных целях? — спросил Красин.

— Зависит от наставника. Я видел, как танцы используют в качестве подготовки к медитации. Длительное монотонное повторение отключает мозг. Внешне выглядит словно сознание человека засыпает, а его тело продолжает работать независимо. Мой отец рассказывал, что такие практики вместе с зельем колдунов он использовал в качестве наркоза.

— Чем-то напоминает Эриксоновский гипноз. — прокомментировал Владимир Саныч. — А что за инструменты?

— Барабан — Кэбэро». В качестве мембраны используется натянутая шкура зебры. А второй инструмент — это семиструнная арфа Бегенна. Ее еще иногда называют «арфой царя Давида».

Артист играющий на арфе начал спокойно и размеренно напевать.

— О чем он поет?

Мэйтата попытался перевести:

«Созывая друг друга оттуда и отсюда,

Мёртвые собрались вместе.

Они развлекают

Тех, кто сам не мёртв».

«У нас много

Разновидностей разных лекарств,

Но я думаю, что

Те, которые получены из корней растений, — лучше всех».

Хотя тут игра слов. Слова «Труд» и «Корень» звучат одинаково. Можно понять как «труд тоже может излечить». — Мэйтата сопровождал перевод своими комментариями.

«Моя служанка меня покинула,

Мой слуга стал моим поваром.

Не спросив меня, что мне приготовить,

Он разозлил меня, приготовив мне мясо, которого я не выношу».

— Блин. Прям как у нас в армии. Нас наказывают — никогда мы виноваты. И награждают не в тот момент, когда мы отличились. — Прокомментировал Красин.

Говорят царь Менелик Первый привез «арфу Давида» в Эфиопию еще три тысячи лет назад.

— А как эфиопы связаны с Давидом. Это ведь кажется иудеи.

— Некоторые считают, что эфиопская династия происходит от связи царя Соломона и царицы Савской. Соломона до сих пор считают мудрейшим из правителей. Говорят, он понимал все языки мира и не только человеческие, но и язык птиц и зверей. Он обладал магической силой и любому его слову люди беспрекословно подчинялись. Царица Савская узнала о его мудрости и предприняла экспедицию, чтобы его посетить. По легенде он ответил на все ее загадки и объяснил все проблемы, которые терзали ее душу. Она отблагодарила его самым большим числом благовоний и подарков, которые привезла с собой. И увезла с собой подарок в виде сына, которого родила через девять месяцев и пять дней. Она назвала его Менелик. Когда Менелик повзрослел он посетил Иерусалим и отец признал его. Соломон предложил сыну остаться. Но на роль преемника уже был выбран другой сын Соломона и Менелик решил вернуться и создать у себя царство по образу и подобию иудейского. Соломон благословил его. Дал ему в помощь сыновей из семей иудейской элиты. Говорят он передал ему и «Ковчег завета» с секретными реликвиями.

— Ковчег? — переспросил Красин. — Я думал Ковчег это такой корабль, на котором Ной спасал зверей.

— Эх Саша. То, как ты понимаешь это слово — это всего лишь один пример из Библии. Ковчег — означает, как бы это сказать — кейс для переноски и сохранности. Ной перевозил и сохранял в нем животных. Но часто их использовали, чтобы перевозить ценности походного храма. Кажется, у вас это называется — Сундук.

— А что за секретные реликвии были в этом Ковчеге?

— Историки говорят, что там были «Скрижали завета», сосуд с манной и жезл Аарона. Хотя многие исследователи до сих пор спорят о его полном содержимом.

После Соломона осталось несколько реликвий. В том числе он первым описал магические обряды. В своих книгах он классифицировал сверхъестественное и дал инструкции, как этим пользоваться. Он владел методикой как управлять не только людьми. Говорят, что он смог собрать всех демонов и закрыть их в металлическом сосуде, а сосуд утопил.

— Хотел бы я увидеть эти книги. — негромко произнес Владимир Саныч.

— Уже много веков люди охотятся за этими книгами. Формально, говорят, что Ковчег завета хранится здесь — в Эфиопии, в Аксуме. Но по факту их никто не видел. А культовых мест у нас в стране несколько и это одно из них.

С вершины холма открывался вид на дальние горные хребты. А под ногами череда тропинок превращалась местами в траншеи. Мэйтата махнул рукой, приглашая гостей следовать за ним.

Они остановились на краю почти квадратного отверстия. Назвать его котлованом, язык не поворачивался. Почти отвесные стены шахты, в центре которой до самого уровня земли возвышалась башня в форме равнобокого креста.

— Ну что Саша? Кажется, я тебе говорил, что эти церкви созданы в глубину, а не в высоту.

— М-да уж. — Красин потер подбородок и аккуратно приблизившись к краю, посмотрел вниз. — Это что получается, они их выкопали вниз?

— Ну уж не знаю, что значит выкопали. — удивился Владимир Саныч. — Это явно камень. Тут как-то долбить надо.

— Вот именно! — Мэйтата обрадовался тому впечатлению, которое эти сооружения произвели на гостей. — Построены они были предположительно в 12-м веке, когда современные технологии были еще не доступны. Более того у мастеров не было шанса на ошибку. Это сплошной монолитный камень.

— М-да, похоже и динамит нельзя применить. — не громко произнес Владимир Саныч, то ли в шутку, то ли всерьез.

По узким высеченным в скале туннелям они перемещались от одной церкви к другой.

Некоторые стены имели окна склепов, из которых торчали ноги мумий. Даже не понятно сколько лет или столетий они здесь пролежали.