Агент 000 - Алексей Абвов

– Выходит, мы не сможем сами пробиться в ваш мир, нам просто не хватит имеющейся мощности, — сокрушенно кивала Надин своей головой. Но вы хоть можете подсказать, как нам найти тот портал, через который за вами приходили отсюда?

Я взял предложенный мне блокнот и быстро начеркал примерное устройство детектора, определяющего параметры портальной установки, подсказанное нам пришельцами из этого мира. Как это ни странно, обратную сторону портала можно было определить только по слабым оптическим искажениям в воздухе, больше он ничего не излучал, что сильно снижало вероятность обнаружения выхода портала приборами.

– Сразу скажу, действует это устройство не очень далеко, километра два-три — максимум. Да и портал наших оппонентов не обязательно может быть постоянного действия. Ищите по источникам энергии, и не исключено, что сама установка может быть на территории других стран и континентов. Вероятность её обнаружения, конечно, чуточку больше, чем поиск иголки в стоге сена, но я сильно сомневаюсь в успехе.

– Ничего-ничего, мы терпеливые, — сказала Гюрза, — когда вы нам подарили реальную надежду на успех нашей борьбы, — сказала она, буквально печатая каждое слово, — мы не остановимся ни перед чем. Обыщем всю планету, не беспокойтесь.

– Интересно, как я вам эту надежду подарил? — ориентируясь на тон, спросил я, — неужели только своим участием в успешном захвате поезда?

Женщины переглянулись друг с другом, и слово взяла молчавшая ранее Светлая.

– С поездом вы нам, конечно, сильно помогли, спасённые пленницы вас не забудут, но это не главное. Главное — своим появлением вы дали нам надежду не просто на успех борьбы, а на то, что она имеет реальный смысл. Что есть цель куда большая, чем сохранение себя и простое выживание в этом бессмысленном мире. Кроме того, вы передали свой генетический материал, на редкость качественный, кстати, 'комитет планетарного спасения' больше не будет иметь монополию на воспроизводство людей.

– Качественный материал — зацепился за слово я, — вы уже успели его проверить, не дожидаясь девяти месяцев?

– Да, успели. Как вы думаете, кто такая Герта?

Вопрос Светлой явно поставил меня в тупик, это было сразу заметно всем присутствующим.

– Так вот, — продолжила Светлая, — Герта не человек.

Я удивился ещё больше, всякое я мог предполагать, ну там пластическая хирургия известна и в наше время, в этом мире она могла сделать большой шаг вперёд. Экстраординарные сексуальные возможности тоже не являются чем-то необычным, правда требуют специфических знаний и долгих тренировок.

– Герта — биокибернетический андроид, созданный специально для близкого общения с мужчинами, сбора и проверки генетического материала. Подобные андроиды в очень малых количествах производятся в Москве. Первые 'живые' куклы для развлечений начали делать ещё до Нового Мирового Порядка, но с тех пор технология их создания шагнула далеко вперёд. Вы могли на себе ощутить, что Герту невозможно сравнить с обычной женщиной, она может дать мужчине небывалые наслаждения. И вы даже не представляете всех её возможностей.

– Знаете, — отходя от изумления, с прорезавшимся металлом в голосе сказал я, — ваш андроид далеко не самая лучшая женщина, с которой я был близок.

– Теперь это уже не наш, а ваш личный андроид, — поправила меня Светлая, — она больше не сможет принять к себе никакого другого мужчину, даже если его где-то найти, вы являетесь для неё единственным смыслом существования. Это как Великая Любовь — может быть только одна на всю жизнь до самой смерти. Герта была экспериментальной моделью, с новой слишком уж человеческой психикой, она может любить и страдать, чувствовать боль и переживать одиночество. Ей присуще любопытство и осторожность, она может скучать и даже заниматься творчеством. Когда её создатели узнали, что у них получилось, и передали полученные данные своему руководству, те приказали немедленно уничтожить прототип. Герта подслушала разговор своих создателей, не желавших сразу исполнить полученный приказ, и приняла своё собственное осознанное решение бежать, спасая себя. Проявив не дюжую изобретательность, она сбежала из хорошо охраняемой лаборатории, прошла незамеченной через систему городской защиты, а потом оказалась у нас, мы подобрали её недалеко от Москвы. Но у нас она постоянно тосковала, ведь смысл её существования в служении мужчине, которых здесь не найти. И вы стали для неё тем самым, для чего она была создана. Пожалуйста, не отвергайте её, она этого просто не переживёт.

Я чувствовал некоторую растерянность. Оказывается, робот, бездушная машина, тоже может чувствовать нежность, любить и страдать, как живой человек. Да, совсем непростое это будущее, всё смешалось в мире, из живых людей делают роботов, а из роботов делают живых людей. Неужели и мы доживём до такого? А ведь тенденция проявила себя уже в наше время. Человек для человека, оказывается, не слишком удобен, общение мужчины и женщины требуют слишком много сил и нервных затрат. А потому заменить живую неспокойную и самовольную женщину послушной и преданной машиной, способной полностью удовлетворить все физические потребности мужчины, не представляется чем-то необычным. Да и для живой женщины сделать андроида мужского пола, способного удовлетворять её, сколько и как будет нужно, при возможностях этого мира, совсем не проблема. Нет ничего удивительного в том, что здешние 'хозяева' не размножаются естественным образом, они все давно делят постели исключительно с 'живыми куклами'. Да ещё с тупыми, так как 'человечная' Герта оказалась для них неподходящей или даже опасной. И что-либо менять в этом раскладе эти 'хозяева' не собираются, их всё устраивает.

Если взглянуть на нас самих, современных мне мужчин и женщин, в зеркало открывающейся истории, можно легко увидеть то самое желание превратить друг друга в послушных машин. Чем дальше, тем больше требований именно самого простого, физиологичного уровня, и меньше тех, что называют 'духовными', общение полов друг с другом постепенно упрощается. Да и сами физиологические потребности становятся максимально простыми и вдобавок искусственно дефицитными. Мужчины алчут лёгкого секса без обязательств, хотят много тел молодых и красивых, женщины продают свои тела за иллюзии стабильности, статуса и обеспеченности, а потом делятся собой с теми, кто их развлекает, при этом обманывая тех, кого они выбрали своими содержателями. Женщины тоже любят хороший секс, и, если взглянуть на себя честно, многие ли мужчины смогут им его предложить? Спрос рождает предложение, и следующим естественным шагом в капиталистическом и технически развитом обществе будет предложение гораздо лучшей альтернативы женщины для мужчин и наоборот. Это тенденция, которую можно изменить, только изменив саму суть отношений полов, снова возродив потребность в духовном общении между мужчиной и женщиной. Вот только подняться ввысь, не раскрыв полностью все нижние потребности невозможно. Духовное вырастает из физиологичного, но никак не наоборот. Я пока даже не знаю, как можно решить эту задачу, спася человечество от самого себя, буду думать позже, может, кто что подскажет.

Так и не выходя из возникшей задумчивости по поводу судьбы мира, складывающейся из судеб многих отдельных мужчин и женщин, я шел к ждущей меня Герте, пусть она не человек, пусть она машина, теперь мне плевать, я увидел в ней живую женщину. Завтра мы простимся минимум на полгода, я возвращаюсь обратно в своё время, в свой мир, где меня ждут с информацией из разведки. Не представляю, что будет после моего рассказа о будущем, даже сомневаюсь, что мне поверят, но я найду убедительные слова и неопровержимые аргументы. Партизанки сопроводят меня до портала своими тропами, я оставлю им свою записную книжку и карандаш, взятые из моего мира, с помощью чего мы сможем поддержать возникшую связь. Если нам можно изменить прошлое из настоящего, то почему бы не попытаться изменить будущее из прошлого? Хватило бы нам всем сил, да и удача совсем не помешает, думал я, постепенно растворяясь в горячем поцелуе любящей меня искусственной девушки.

18 октября 1954 года, город Москва, городской ипподром

Нас поджимает время. Реально поджимает, заставляя действовать без нормальной подготовки и с очень слабым планированием. Хотя лично я не прочь импровизировать, но прекрасно понимаю, что вечно полагаться на удачу нельзя, рано или поздно что-то пойдёт не так, от чего может пострадать всё дело. И, тем не менее, едва вернувшись из путешествия в будущее, я сразу отправился в прошлое, как только передал полученную информацию. А переполох она вызвала совсем немалый. 'Конторские' сразу забегали, едва выйдя из возникшего было ступора. Не знаю, что их так проняло, ведь о многом, что творится в наше время, они имеют вполне реальное представление, в отличие от простого народа, узнающего о событиях только из телевизора и потребляющего только то, что ему скажут. А скажут ему далеко не всё и далеко не так, как оно есть на самом деле. В капиталистическим обществе, до простых людей доводят только ту информацию, которая выгодна владельцам информационных каналов. Ну и власти, естественно, если она, хоть как-то, контролирует этих самых владельцев или находится с ними в сговоре. Впрочем, из того, что уже удалось просчитать моим коллегам-учёным по теме 'коммунизма', выходило, что на самом деле никакого 'социализма' у нас и не было. Был же самый настоящий государственный капитализм, с развитой системой социальных гарантий для простого народа. Однако подобные гарантии есть и в других странах, где как раз капитализм декларирован изначально, так что общая разница между тем, что было у нас и тем, что есть в остальном мире, не так понятна. 'Конторские' высказали интересное мнение, что разница между социализмом и современным капитализмом — лишь в том, на чей интерес ориентированы средства массовой информации, что и так было уже понятно, так как именно они делают само общество социальным. И что вообще можно говорить о наступлении 'эпохи социализма' практически во всём развитом мире после того, как сначала стали массовыми газеты, а потом радио и телевидение, независимо от декларируемой и реальной собственности на средства производства. И тут выходит, что весь двадцатый век — это век скорее государственного империализма, независимо от того, как называются эти империи и какой у них официальный государственный строй. Оно и понятно, век очень плотного соревнования стран друг с другом, тут не до особого разнообразия, ибо все реальные усложнения общественной формации ведут лишь к стратегическим перспективам, но на тактическом плане успех имеет тот, кто может больше сосредоточить ресурсов на главные цели, при более простом внутреннем обустройстве. Однако тут просматриваются далёкие перспективы, что если нам удастся изменить здешний исторический процесс и заметно усложнить общество СССР, то рано или поздно всем остальным странам мира придётся последовать за ним. Ибо в истории нашей реальности, произошло как раз обратное, руководство СССР не захотело усложнения общественного обустройства, и Запад переиграл его стратегически, заставив в итоге играть по своим правилам.