Ровно в полночь (ЛП) - Уэбстер Кристи

Глава 19

Уинстон

Эш Эллиот меня убьет.

В этом не было никаких сомнений. Такие зрелища, как забрызганная спермой и стоявшая на коленях Эш, полностью покорная моей воле, сведут меня в могилу. Однажды я упаду замертво от сердечного приступа, поскольку вид был таким фантастическим, что я едва мог с ним справиться.

Конечно, это делало меня сущим монстром.

Злодеем.

Невероятно подлым.

Мне следовало возненавидеть себя за желание погубить эту красивую, забавную, буквально сиявшую изнутри юную девушку. Вместо этого я отсчитывал секунды до того момента, когда смог бы снова с ней поиграть.

И я сделаю это.

Каждый раз, когда я ломал кусочек ее защитной скорлупы, то ощущал Эш все ближе. Я всегда считал себя бессердечным и неприкасаемым. Но когда эта девушка так искренне отдавала мне себя, я ощущал потребность защищать и заботиться о ней, это чувство буквально вгрызалось мне в мозг.

Я ломал ее, чтобы потом чинить.

Мы попали в порочный круг, а я никогда не жаловал перемены. Нет, я их ненавидел. Но этот извращенный круг, у которого не видно конца, будет все сильнее засасывать нас, набирая обороты с каждым разом, когда мы огибали очередную кривую разврата.

— Тебе понравилась еда? — спросил я, кивнув на тарелку Эш, к которой она едва притронулась.

На ее лице теперь не было макияжа, а обрамлявшие его волосы были уже не такими прямыми и начали виться. После того, как я кончил на нее, Эш добрых полчаса провела в ванной, приводя себя в порядок и занимаясь еще бог знает чем. Я подумал, что она распсиховалась и решила меня бросить. Потому как только Эш вышла, я набросился на нее с горячими поцелуями, приговаривая разные милые глупости, а потом пригласил на обед.

— Все хорошо. Просто я не очень голодна, — она поерзала на стуле, посмотрев в окно крошечного кафе, куда мы зашли.

— Хочешь поговорить о том, что произошло?

— Не очень, — глянула на меня Эш.

— Тысяча долларов за разговор.

— Не на все можно вешать ценник, — прошипела она, выпрямляясь.

— Вероятно, — согласился я, — но на многое можно. Мы с тобой успешно работаем по этой системе. Не отказывай мне сейчас.

Эш тяжело вздохнула.

— Я понимаю, что тебе нравится унижать меня, но…

— Но что?

— Я чувствую себя использованной, — она прикусила нижнюю губу. — После этого я… словно не я.

Я молча изучал ее не меньше минуты.

— В тебе говорит неуверенность. Клянусь, выкладывая тысячи долларов за то, что ты для меня делаешь, я ни на секунду не задумывался о том, что меня используют.

— Но это так странно, Уинстон. То, что мы делаем вместе.

— Жаль разрывать твой пузырь, малышка, но это не так уж и странно. У всех людей свои причуды. К сожалею, мне до сих пор не удавалось найти человека, который идеально бы мне подошел.

— Я не получаю от этого удовольствия, — возразила Эш, нахмурившись. — Я чувствую себя отвратительно.

Потянувшись через стол, я взял ее за руку. Эш тут же чуть смягчилась. Я нежно провел большим пальцем по ее мягкой коже, тем временем любуясь сладкими пухлыми губами.

— Не хотел бы тебя огорчать, но тебе это нравится. Может, все происходящее сильно тебя смущает, но твоя киска не лжет, Эш.

Она оглянулась через плечо, словно боясь, что мои грубые слова кто-то мог услышать. Я с удовольствием наблюдал, как ее щеки краснели, пока не стали малиновыми.

— Ладно, — прошептала она. — Наверное, в каком-то смысле мне это нравится. Но это ведь полный ужас, Уин. Почему я вообще получаю удовольствие от такого? Как мне жить с самой собой?

Я отпустил ее ладонь и вытащил бумажник. Положив на стол несколько купюр, я поднялся и подал руку Эш. Она переплела свои пальцы с моими.

— Ты мой партнер по удовольствию, — сказал я со смешком, когда мы выходили из кафе. — Таково соглашение. Мы уже пояснили детали. Это наша игра. Развлечение. Только наше, и ничье больше. Если мы с тобой этим наслаждаемся, то важно ли, что другие могут счесть это странным или даже извращенным?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Как только мы оказались на улице, Эш остановилась и посмотрела на меня. Солнце осветило россыпь веснушек на ее носу.

— Из-за всего этого я чувствую, что не нравлюсь тебе. Словно я какая-то вещь, на которую тебе хочется лишь кончить и сделать больно.

Я повернулся к ней лицом и обхватил ладонями ее щеки.

— Сейчас смотри на меня и внимательно слушай, — Эш кивнула, ее ореховые глаза широко распахнулись. — Я хочу от тебя большего, чем все это.

Ее нижняя губа задрожала.

— Но ты не захотел, чтобы я спала в твоей постели. После всего этого… я подумала…

Такая юная.

— Это я виноват, а не ты, — мягко произнес я. — Всю свою жизнь я был холоден, как лед. Мне хочется оттаять ради тебя, но это будет нелегко, — я прижался поцелуем к ее нежным губам, сохранившим вкус лимонада, который она пила за обедом. — Я постараюсь быть с тобой теплее. Это как обмен. Ты так великодушно даришь мне себя, что будет справедливо, если я буду дарить тебе что-то в ответ, — я снова взял ее за руку и переплел наши пальцы. — Тебе это нравится?

Эш застенчиво улыбнулась.

— После того, что мы сегодня натворили, это кажется глупым.

— Моя девочка привередлива, — я склонился к ней и прикусил ее нижнюю губу. — А теперь позволь купить тебе подарок.

Эш закатила глаза и покачала головой.

— Ты не должен мне ничего покупать.

— Я же богатый стареющий тип. Мне больше некуда тратить деньги. Побалуй меня, Золушка. Кроме того, у меня будет день рождения в выходные. Не в эти, а следующие. Я не могу допустить, чтобы ты явилась на вечеринку, одетая не по высшему разряду.

— И в роли кого я там буду? Твоей помощницы? Или горничной?

Я издал смешок.

— Мы оба прекрасно знаем, что ты куда больше.

Мы молчали, пока не дошли до каких-то дорогих магазинов. Только тогда я снова заговорил.

— Мой день рождения — грандиозное событие, организацией которого занимается моя мать. Она помешана на том, чтобы устраивать великосветские приемы, на которых все бы завидовали, что не принадлежат к семье Константинов. Все ее восхваляют, а она выставляет своих детей напоказ, как каких-то экзотических животных, которых никому не позволено касаться. Так происходит каждый раз с момента моего рождения. И со всеми ее детьми.

— Мои дни рождения такими никогда не были, — прокомментировала Эш. — Звучит напряженно.

— Ты даже не представляешь насколько. Все будут болтать о том, кто что надел и кого пригласили. Я уже выслал пригласительные твоей семье, но решил сообщить тебе лично, на случай если Мэнди еще не упоминала.

— Не упоминала, — пробормотала Эш. — Но я не удивлена. Хотя «Ужасной троице» она наверняка уже рассказала.

— Не волнуйся, красавица, — заверил я ее. — На вечеринке они не смогут тебе досаждать, — я остановился возле очередного магазина и сжал ее руку. — Только один нюанс. Нечто, что я еще не готов разделить со своей семьей. Моя личная жизнь держится в секрете.

— Интересно почему, — невозмутимо отозвалась Эш, и я захотел немедленно нагнуть ее и шлепнуть по заднице.

Решив проигнорировать ее нахальное замечание, я закончил то, что собирался сказать.

— Для всех присутствующих на вечеринке: ты — моя личная помощница. Да, ты оденешься куда лучше, чем все наши гости, но мы не сможем появиться под руку.

— О, — лицо Эш вытянулось.

— То дерьмо, что крутится у тебя в голове, ни при чем, — рыкнул я. — Просто в тот момент, когда люди поймут, что я завел с кем-то отношения, нас начнут преследовать. Не только репортеры из журналов, но и моя семья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ладно, думаю, я смогу взять Uber.

Я поежился, представив, что Эш сядет с дерьмовую машину, зараженную болезнями, в платье стоимостью где-то десять тысяч долларов.

— Не оскорбляй меня, девчонка.

Эш рассмеялась. Сладко и мелодично.

— Я обожаю выражение твоего лица, когда я упоминаю Uber.