Долететь и вернуться - Владимир Перемолотов

— Вы? — удивился воин. Он смерил глазами одного, посмотрел на другого. — А не слишком ли сильно сказано?

Он сказал это серьезно, но потом словно крючок какой соскочил у него в голове. Он опустил меч и рассмеялся. Хохотал он долго, смехом истребляя в себе остатки страха.

До этого надо было додуматься — двое голых, безоружных нищих и — он. Силы были явно неравны. Решив быть милостивым, он с лязгом бросил меч в ножны.

— Я — благородный рыцарь Хэст Маввей Керрольд, владелец замка Керрольд и окрестностей. Назовите ваши имена.

Он горделиво подбоченился, когда увидел, что даже для этих безумцев его имя кое-что значит. Они переглянулись, и он не мог ошибиться, на лицах их мелькнула радость, однако вместо того, чтобы подчиниться требованию…

— Маввей? — переспросил один, с непочтительным вниманием разглядывая его. — А что это значит «маввей»?

У Хэста зачесались кулаки. Вместо того чтобы, потупив глаза, ответить на вопрос дворянина и ждать других вопросов, он еще начал расспрашивать… Такая непочтительность заслуживала трепки, но… Он посмотрел на лежавших вокруг воинов Трульда и решил и далее быть милостивым и всепрощающим, как и заповедано было Братством.

— Это мое родовое имя, — с достоинством ответил он. Сумасшедшие переглянулись и захохотали с самым дурацким видом. Гордость Маввеев, хоть и уязвленная падением в стог и временной потерей замка Керрольд, бросила его руку на рукоять клинка. Хэст никогда не считал, что его имя может служить поводом для смеха…

Пальцы туземца сошлись на рукояти меча. Мартин уловил это движение и примирительно замахал руками.

— Простите нас, уважаемый Хэст Маввей Керрольд, — поспешно сказал он, давясь смехом. — Мы давно уже слышали ваше имя и вот наконец-то смогли увидеть вас воочию… Поверьте, это большая честь для нас…

«Точно сумасшедший!» — подумал Хэст.

— Все кругом только о вас и говорят, — добавил обнаглевший Сергей.

Мартин угадал в глазах Хэста нетерпеливый вопрос и поспешил ответить на него:

— Мы путешественники из далекой…

— Очень далекой, — хмыкнул Сергей, и Мартин поправился:

— Очень далекой страны. Мое имя — Мартин, имя моего товарища — Сергей. Наши дела привели нас в ваши края.

Он говорил короткими рублеными фразами, чтобы лента переводчика, закрепленная на лбу, успевала справляться с переводом.

— Альригийцы? — нахмурившись, спросил Маввей. Мартин запнулся, не зная, что сказать, но Сергей нашелся:

— Нет. Наша родина находится гораздо дальше. Пальцы туземца остались на рукоятке, но уже не сжимая, а скорее лаская ее. Хотя по лицу его трудно было определить, чего он именно хочет — то ли зарубить их, то ли поблагодарить за спасение. Подумав, тот, однако, не стал делать ни того, ни другого.

— Почему ты говоришь со мной, будто меня двое? Не одержим ли ты демоном?

Мартин с трудом сообразил, что туземца смутило принятое у землян обращение на «вы». Сергей совсем уж было собрался ответить за штурмана, но тот предостерегающе положил ему руку на плечо.

— В наших краях это форма уважительного обращения. Если она тебе неприятна… Туземец понял главное.

— То есть ты здоров! — закончил за него Хэст. — Хорошо. Тогда почему каждый из вас говорит двумя голосами? Это колдовство?

Мартин посмотрел на Хэста, раздумывая, как можно объяснить туземцу, что такое переводчик и как он действует. Пока он собирался с мыслями, ответил Сергей, для которого трудностей в общении с кем бы то ни было просто не существовало. Он уже вжился в шкуру жителя средневековой империи и оперировал логикой земного монаха-иезуита.

— Колдовство? Ни о каком колдовстве не может быть и речи! Твой меч, о благородный Хэст, удлиняет твою руку, а эти штуки — их во множестве изготавливают ремесленники в нашей стране для нужд путешествующих — удлиняют наш ум. Пока они у нас есть, нам нет нужды в изучении других языков. Мы говорим ему слова нашего языка, а он пересказывает их тебе. Поэтому ты слышишь два голоса…

Хэст воспринял эту новость хладнокровно.

— Разумные люди либо сидят дома, либо воюют, изучив язык меча и копья — единственный из языков, который стоит учить, и их понимают где угодно…

Это было сказано хорошо. На мгновение он почувствовал себя беседующим с одним из Братьев по Вере, что так недавно жили при его замке, но, пересилив это ощущение, обратился к старшему из безумцев:

— Ты сказал, что слышал мое имя. Откуда?

— От людей в такой же одежде, — ответил Мартин. Рыцарь пренебрежительно улыбнулся:

— В таком случае эти прохвосты вряд ли сказали вам обо мне что-нибудь хорошее. Это враги. Солдаты брайхкамера.

Сказано это было таким тоном, что люди поняли — о вражде Хэста и неведомого брайхкамера тут известно всем. Даже слепоглухим младенцам.

Сергею после этих слов стало ясно, что Хэст Маввей Керрольд признал их частью своего мира и убивать прямо сейчас не собирается. Успокоенный, он достал из-за камней НАЗы.

— Да мы вообще-то и не просили их об этом. Они дважды пытались задержать нас и при этом все время вопили: «Маввей, Маввей», — видимо, по глупости своей принимая одного из нас за вас.

— Дурачье… — рассмеялся Хэст. — Спутать благородного рыцаря с… путешественником. Ну и как?

— Точно так же.

Сергей небрежно, словно тысячи раз делал это, кивнул на лежащих солдат брайхкамера. Его небрежность была немного показной — все-таки это были не покойники, а просто спящие люди, враги. Мартин вовремя вспомнил об этом и спросил:

— Как ты думаешь, сколько времени у нас есть?

— Полтора или два часа.

Хэст следил за разговором, морща лоб.

— Два часа? — коверкая слова, повторил он. Переводчик не перевел слова «час», и он не понял, о чем идет речь. — Что это такое — час?

— Так мы измеряем время, — объяснил Сергей.

— Время? Измеряете?

Каждое из этих слов по отдельности что-то значило, но вместе…

— А зачем?

Теперь пришел черед удивиться «новгородцам».

— Разве у вас этого нет?

Маввей пожал плечами перед очередным чудачеством:

— У нас есть восход, закат, полдень, утро и вечер… Куда же больше?

Мартин с Сергеем переглянулись.

— У нас другие обычаи.

В эту минуту чужие обычаи рыцаря интересовали мало.

— Погоди, погоди… Значит, они живы? — как-то странно посмотрев на них, поинтересовался он.

Мартин не захотел оставаться в глазах туземца крово— жадным чудовищем и успокоил его:

— Не меньше, чем мы с вами. Они только… спят.

— А когда проснутся?

— Через два часа.

Рыцарь зло и нетерпеливо дернул головой, и Сергей поправился: