Дом стекла и света - Марк Хармс

вокруг себя неоновые нити. Подойдя к бетонному борту, он наклонился, запустив руку в воду, и вытащил оттуда кусочки прозрачной пленки.

– Наденьте их себе на глаза, моя принцесса, – сказал принц, показывая движениями, как это нужно сделать. – Вот так. Это линзы-С, они перенесут вас в настоящую Страну Чудес. Такие линзы в избытке здесь, в Миракулюсе, а там, на нижних этажах, многие готовы отдать жизнь за это чудо…

После небольшого замешательства принцесса ловко пристроила линзы. И тут же восхищенно вздохнула:

– Боже, как красиво!.. Неужели все это построили люди?..

– Добрые люди – для Его Великолепия! Представьте себе силу этого божества, который вдохновил их создать подобное?

Заинтересовавшись, Питер тоже подошел к фонтану и быстро, не упуская из глаз принцессу, которую Эдриан мягко, но уверенно уводил в каком-то направлении, вытащил из ленивого водного потока пару линз. Несколько попыток – и линзы стали его вторыми глазами.

И все вокруг переменилось!

Тьма отступила, сменившись потрясающими пейзажами, причудливо перетекающими один в другой: с одной стороны светило огромное яркое солнце, поражая своей неземной красотой и необъятностью; с другой стороны царила космическая ночь с мириадами завораживающих звезд, близких и далеких, горячих и холодных, заставляющих испытывать алчность и трепет; стоит повернуть голову, и видно гигантскую радугу, начинающуюся в основании мира и заканчивающуюся там, куда человеческий взор не в состоянии когда-либо достичь. В пронзительно синем небе скользили стаи фантастических птиц, издающих звуки, которые слышишь только раз в жизни и тут же забываешь, и там же, в далеком небе, перетекающем в черный космос и безумную радугу, парили сотни летающих островов… А Страна Чудес была посреди всего этого великолепия, словно вишенка на торте безумного мастера, решившегося на свой самый сумасбродный эксперимент, словно кувшинка в штормовом море!..

Питер испытал чувства, схожие с теми, когда он впервые увидел Либерталию, но сейчас они были куда сильнее. Да, все это была искусная ложь, гениальный морок, запутывающий мысли и щекочущий гордость аристократов, населяющих Миракулюс, но ложь эта была сродни той, что намеренно создают художники в прекрасных картинах – какая разница, правда это или нет, когда это так прекрасно?..

Уродливые небоскребы превратились в прекрасные дворцы до небес, сотканные из яркого света и сверкающих волн, над ними возвышались огромные статуи из белоснежного камня; беспорядочные улицы преобразились в прекрасные террасы, засеянные фантастическими деревьями, словно попавшими сюда с других планет; не было никаких этажей, не было никакого Дома – была только сказочная даль, уводящая в сладкое забвение… Миракулюс казался смехотворно неказистым при первом взгляде – и преображался до неузнаваемости в прекрасную Страну Чудес благодаря новым глазам, дарящим радостную ложь!

Пораженный внезапной метаморфозой Миракулюса, Питер на несколько мгновений и думать забыл о принцессе и о своем задании. Горячий стыд затопил его, и затылок словно ожгло огнем. Дурак! Снова позволил Хэйлу подкупить себя лживыми сказками! Но не было времени предаваться самоуничижению – нужно найти принцессу!

Кажется, они ушли туда… Вперед, по темным коридорам с черными колоннами – которые теперь стали благоухающими аллеями, а по обеим сторонам раскачивались деревья с раскидистыми кронами, огромные, непоколебимые и более живые, чем все обитатели Дома вместе взятые. Непонятный темный небоскреб превратился в сияющий замок под тремя небесами, оттуда раздавались шум, смех и гул гуляющей толпы. Над воротами висела огромная переливающаяся лента с надписью:

Страна Чудес – для добрых людей!

За исполинскими вратами – маскарад. Сотни людей сплетаются в танцах, сумасшедших и грациозных, медленных и стремительных, откровенных, бесшабашных, ярких танцах, на лицах их – маски, одна причудливее другой, и все – неизменно живые, но жизнь эта, Питер был уверен наверняка, только дарована им на время чудесными линзами. Рычащие львы, стеснительные зебры, тигры, волчицы, медведи, пантеры и даже стрекозы – все вокруг казалось ожившим кошмаром смотрителя зоопарка. Люди-звери оживленно болтали, кричали, изгибались в причудливых телодвижениях, улыбались и хохотали, вопили от ужаса и кричали от восторга. Некоторые сплетались в бесстыдных объятиях и поцелуях, в темных углах и даже прямо посреди зала, то тут, то там взгляд выхватывал обнаженные тела и порочные, алчущие взгляды. Играла дикая музыка… Или это была не музыка, а сотни мелодий, звучащих одновременно, в разных стилях, жанрах и интонациях? Сколько же длится этот безумный маскарад – час, день, год?

Одного мгновения хватило Питеру, чтобы заметить принца, торопливо ведущего свою прекрасную спутницу сквозь переплетения тел. Сыщик устремляется за ними, расталкивая танцующих, обнаженных и страстных, которые недоуменно озираются по сторонам, но никого не находят. Сколько же здесь людей? Казалось, будто целый город сейчас беснуется в диком танце…

Но вот толпа редеет. Впереди – белый вечер и изящная балюстрада, и сотни дорог, расходящихся от маскарадного замка, стоящего на возвышенности. Воздух пах предвкушением, страстью и желанием. Отсюда было видно на много миль вокруг – бессчетное количество дворцов, парков, садов и аллей. Страна Чудес была настоящим раем, выстроенным по образу и подобию прекраснейших средневековых провинций, и доведенным до совершенства благодаря величайшим технологиям, когда-либо придуманным человеком.

Принц и принцесса стоят у перил. Девушка… смеется? Да, это действительно так – ее заливистый смех разносится повсюду, отражаясь от изящных колонн и стеклянных фонарей. Что с ней случилось, куда пропало ее отвращение к вынужденному спутнику? Или она тоже играет свою роль в этом маскараде?

– Запомните, моя принцесса: Страну Чудес населяют не просто люди, а добрые люди! И вы станете частью этого прекрасного места, если будете меня слушать…

– Смотрите, это же принц Эдриан и принцесса Элли! – доносится до Питера чье-то щебетание. Он оборачивается и видит стайку молодых девушек в птичьих масках, они смеются и хлопают в ладоши. Нахмуренный Эдриан оборачивается на источник шума, принцесса скромно отводит глаза. Одна из девушек, прикрывая улыбку ладонью, подбегает к принцу и полушепотом говорит:

– Ваше сиятельство, у барона Эшвина сейчас проходят Свободные Игры, и для него было бы великой честью, если бы сам Правая Рука Его Великолепия удостоил его своего визита!

Принц, улыбаясь, восклицает:

– Я совсем забыл, а ведь барон лично приходил ко мне, чтобы передать приглашение! Принцесса, – он оборачивается к Элли, и в глазах его горит уверенность, – вы не составите мне компанию?

– С удовольствием, принц! – улыбается принцесса и берет принца под подставленную им руку.

Какая правдоподобность эмоций, восхитился Питер. Не зря принцесса считалась лучшей актрисой – и самой умной девушкой, которую когда-либо знал Блок. Чтобы полностью втереться в доверие к принцу и не натыкаться на преграды из уговоров и подозрений, она убедит принца в своей симпатии к нему – даже невзирая на все то омерзение, которое она испытывает к нему.

Пару увлекают за собой девушки-птицы, вокруг них растворяется звонкий смех, а