Увлечь за 100 слов. С чего начинается бестселлер? - Луиза Уиллдер

Самое очевидное место для шуток – на обложках книг, написанных комиками или комедийными актерами. То есть вы думаете, что блербы на таких книгах ужасно смешные, да? А вот и не всегда. Возьмем, к примеру, автобиографию Джона Клиза «Так вот». Рекламный текст начинается словами: «Искренняя и невероятно смешная», но при этом в нем нет ни одной шутки, ни одного ехидного комментария, чтобы читатель хотя бы улыбнулся (книга распродавалась намного хуже ожидаемого, и, как мне кажется, именно из-за неудачного блерба). То же касается и автобиографии Стива Кугана «Рассеянный». Блерб на издании в твердой обложке начинается словами «Стив Куган, четвертый из шестерых детей в семье, родился и рос в Манчестере 1960-х», а затем в двухстах словах пересказывается жизненный и трудовой путь автора и уж точно не зовет нас в книгу, которая, я уверена, очень смешная. Блерб на издании в мягкой обложке получше, поскольку написан от первого лица, и в нем говорится, что здесь Стив «чуть менее отчаянно жаждет славы, чем Алан Партридж, чуть менее вспыльчив, чем тот Стив, который ест во всех заведениях Озерного края в фильме “Поездка”, и чуть менее сексуально озабочен, чем его персонаж в фильме “История петушка и бычка”». Это уже о чем-то мне говорит, но я все еще не готова намочить штанишки от смеха.

«Жизнь и смех» Майкла Макинтайра? Та же история: статья из Википедии, разбавленная словечками вроде «уморительный» или «невероятно забавный». «Звуки смеха» Питера Кея? Блерб начинается словами: «Безусловный дар Питера Кея подмечать абсурдность и странности семейной жизни заслужил широкое признание». Мы что, на лекцию пришли? Дальше все только хуже. «Жизнь Ли» Ли Эванса? Понятно, «чрезвычайно забавная книга», и НИКАКИХ ШУТОЧЕК. Читаешь, и ни разу не хихикнешь, не то чтобы хохотать в голос.

За шутками следует обращаться к блербам на автобиографиях Алана Партриджа, альтер эго Стива Кугана[170]. Да, книги заведомо «комедийные», адресованные тем читателям, которые хотят посмеяться, и блербы к «Я, Партридж» и «Кочевник» отвечают ожиданиям.

В тексте к «Я, Партридж» все на месте, все до такой степени правильно, что мне хочется обнять его автора. Цитаты из вымышленных обзоров («Очень проникновенно» – Norwich Enquirer, «Тот, к кому приковано сейчас все внимание» – TV Quick, 1994), пародийная биография автора («Алан, подобно Иисусу, посвятил молодые годы исцелению страждущих: он был диджеем на больничном радио!», наличие «заслужившего награды» авторского чата), но лучше всего – блерб на клапане суперобложки, великолепно пародирующий язык, образы и структуру блербов:

Произведение душераздирающего величия. Несомненно, одна из лучших книг последних пятнадцати-двадцати лет, «Я, Партридж» рассказывает о взлетах, падениях и середине пути одного из самых почитаемых европейских исследователей… последовательно ставящего свои яйца на кон ради блага читателя. Глубоко уважая жанр автобиографии, Партридж неукоснительно следует его традициям – вспоминает события, которые происходили в его жизни, и пишет о них в приблизительно хронологической последовательности.

Блерб к «Кочевнику» тоже смешной – хотя я скорее похлопала бы автора по плечу, чем обняла и к сердцу прижала:

Эта глубоко личная книга разделена на главы и снабжена цветной фотографией на обложке. Она глубоко личная. Через остроумные виньетки, глубокомысленные эссе и мудрые высказывания, заставляющие нас кивать головами в знак согласия, Алан проливает свет на тайны нации и его самого, делая эту биографию такой биографией, которая биографирует биографа, а также биографию определенной части Британии.

Ну а как насчет реально смешных людей, которые все делают правильно? Я обожаю текст на обложке автобиографии комика из Глазго Кевина Бриджеса «Нам надо поговорить… о Кевине Бриджесе», который высмеивает стереотипы жанра:

Автобиография комика?

Использовал ли он юмор, чтобы избавиться от неуверенности в себе?

Чтобы его не травили?

Не скрывается ли за шуточками истерзанная душа?

Страдает ли он маниакально-депрессивным психозом?

Слезы клоуна?

Да, и все это вместе.

А в качестве бонуса блерб заканчивается словечком «ботва» – замечательным образчиком шотландского слэнга, который заставляет меня неизменно улыбаться, так же, как слово «чисто» в надписи, появившейся в районе Партик в Глазго: «Борис Джонсон чисто жопа»[171].

В течение нескольких лет в издательском мире говорили об упадке интереса к мемуарам прославленных личностей, это подтверждалось цифрами, говорившими о падении продаж, к тому же бизнес-модели были рискованными, предполагавшими огромные авансы, быстрый успех и недолговечность популярности очередной знаменитости. Продажи действительно падали, но наблюдения последних пары лет показали, что читатели скорее устали от формул, по которым строились книги, чем от самих знаменитостей. Подобно любому жанру, этот тоже трансформировался – появилось много книг, в которых известные личности сочетали воспоминания с жизненными советами: «Быть женщиной» Кэйтлин Моран и «Как не быть мальчиком» Роберта Уэбба, а некоторые, вроде «Помоги» Саймона Амстелла носили даже целительный характер (подзаголовок: «КОМЕДИЯ, ТРАГЕДИЯ, ПСИХОТЕРАПИЯ»)[172].

Как и сами книги, блербы для этих звездных мемуаров в жанре «помоги себе сам» более утонченные – и в них попадаются шутки!

Возьмем книгу Сары Миллиган[173] «Как быть чемпионкой», которая обещает, что вы «будете смеяться, почувствуете себя нормальной и, возможно, принюхаетесь к своим леггинсам». Вот что написано на обложке:

Если вы начали носить очки в шесть лет, если вас травили в школе, если в тридцать лет вы жили в своей старой детской, если вас с грохотом выперли из шоу Фрэнки и Бенни, если вы плакали так долго, что в конце концов почувствовали себя великой, если ваш вариант романтической прогулки – это когда вы выгуливаете собаку, если вы носили леггинсы два дня подряд, несмотря на то, что от них воняет даже на расстоянии, тогда это ВАША КНИГА. Но если ничего такого с вами не случалось, а жаль, ТО ТОГДА ЭТО ВАША КНИГА.

Или текст на книге Джо Бранд[174] «Рожденная болтливой» (отличная шутка, Джо), в котором есть и нахальство, и мысль:

Порой женщиной быть трудно, а порою приходится быть трудной женщиной… Эта книга для тех, кто сейчас на таком же этапе жизни.

Однажды, давным (давным-давным) давно, Джо Бранд была такой, каких вы называете «хорошими девочками». Конечно, это было до того, как цинизм, женоненавистничество и общественные ожидания не принялись вдалбливать Джо, что ей следует быть стройной, женственной и скромной, а, претерпев неудачу, эти ценности отправили ее в задницу.

Мне также понравился текст на обложке «Плюнь на все: Энциклопедия Филомены», написанной восхитительно тупой Филоменой Канк – персонажем комедийной актрисы Дианы Морган:

Раз в сто лет появляются книги, меняющие мир: «Происхождение видов», «Война и мир», «1984», «Мир по Дэнни