Ведьма правящей семьи - Анастасия Вкусная

сейчас, чтобы ты не подумал, будто давлю на тебя, но… Я обязана дать тебе причину вернуться с дикой охоты. Все остальное неважно.

Кэрридан одарил довольно подозрительным взглядом.

– Надеюсь, твои откровения не избавят меня от дикой охоты по состоянию здоровья? – спросил, будто подтрунивая, но глаза серьезные и настороженные.

– У нас будет ребенок, – проговорила на одном дыхании и резко вдохнула.

Выражение лица Кэрра сейчас просто непередаваемо – похоже, он решил, что шучу.

– Так это ты хранишь кровь в моем минибаре? – начал он складывать два и два.

– Хранила. Мне уже не нужно.

– Значит, не выдумываешь?

– Нет, Кэрр. У меня и тест положительный есть. Все думала, как тебе его торжественно вручить. И вот… Ты должен вернуться ко мне и нашему малышу! Слышишь?! Просто обязан!

– Я вернусь, – сказал серьезно. – Обязательно. И мы отметим это, как следует. А сейчас ты соберешься и сядешь в такси, которое тебе вызовет администратор. Я распоряжусь. Поедешь домой и будешь там тихо-мирно сидеть в спальне или в библиотеке. Пообещай! Не хочу вечером отвлекаться на мысли, что ты еще что-нибудь можешь учудить.

– Хорошо, Кэрридан. Я все сделаю, как ты сказал.

Благоразумно убедила мужа в своем полном послушании. После он поцеловал меня и ушел. Сказал, что не может задерживаться больше ни на минуту, иначе что-нибудь не успеет. Знаю, что дикой охоте предшествуют родовые ритуалы подготовки, поэтому до вечера, и правда, лучше запереться у себя. А вот потом, когда Кэрр уедет, я разыщу Шастодана и заставлю его взять меня с собой. Как супруга имею полное право присутствовать. Надеюсь, Кэрридан не успеет рассказать отцу о беременности.

21

Кэрридан арш Параваль

В каменном зале почти пусто. Мужчины семьи уже разошлись. Остались только мы с отцом, да слуги, которые сразу же принялись за уборку. У гемозависимых не принято оставлять следы после кровавых ритуалов. Не знаю, почему – может, мы до сих пор немного стесняемся своей сути. Хотя сегодня вся пролитая кровь принадлежала только нашему роду. Никаких девственниц, младенцев и даже кошек. Ничего из той ерунды, в чем нас порой обвиняют. Смысл этой семейной встречи заключался в том, чтобы передать мне силу рода вместе с кровью. Но мероприятие вышло очень скромное. Дядю отца не позвали, хоть он и старейший из нас на данный момент. Дэннидана тоже не было по понятным причинам, что плохо – он самый близкий по крови. Да, не весело. Становится понятно, почему арш Паравалей пытаются выдавить из политики. От былого могущества остались лишь воспоминания. Поэтому отец так и трясется надо мной последние годы. Только вот бесполезно. Такие семьи не выдерживают конкуренции. Надо было в свое время спальню супруги посещать, а не шляться по любовницам. Ну да что уж теперь об этом… И ведь были мысли самоустраниться от управления городом. Но не успел.

На отца смотреть страшно. Он и в трауре по Эмме, хоть и не показывает этого никак, и в панике из-за дикой охоты. Семья действительно может сегодня лишиться единственного наследника, этот страх не на пустом месте.

– Пап, ты все запомнил? Дэвина должна уехать сразу же, если со мной что-то случится. И жить как моя вдова далеко отсюда. Это моя последняя воля, ты понимаешь?

– До сих пор не могу поверить, я же сам привел ее в дом. И были моменты, когда мне следовало настоять…

Отец уронил лицо в ладони. Нет, он не плачет. Глаза колючие и сухие. Но такая реакция заставляет переживать – выполнит ли последнюю волю?

– Дэвина не виновна. Отбрось эмоции, она – просто инструмент. Не было бы ее, нашли бы другой. Пообещай, что выполнишь все в точности.

Последнее проговорил с нажимом. Я, конечно, написал завещание и подготовил прочие документы. Что признаю ребенка, что жена и ребенок – мои единственные наследники, и еще сто бумажек, чтобы Дэвина смогла выжить в этом мире. Но опасения дадут ли ей жить, все еще есть. Не уверен, что отца вообще стоит посвящать в то, что она беременна. Боюсь, это может сделать ситуацию еще хуже. Неизвестно, какое решение он примет под действием горя, обиды и ярости. К сожалению, сделать что-то большее для жены и будущего ребенка я уже не успеваю.

– Выполню, сынок. Не думай об этом, думай, как выжить! И защитить честь семьи. Кстати, как ей удалось опять запудрить тебе мозги?! Да что с ней такое?! А с тобой?!

– Ничего особенного, папа. Я просто люблю ее…

Кровь на моем обнаженном теле высохла, запах выветрился, слуги ушли. Еще несколько минут, и поеду в небольшой лесок на окраине города. Встреча назначена там. Отец приедет позже, а ведьмы наверняка уже на месте. Готовят все необходимое для контроля за соблюдением правил. Может, и не умру сегодня, но убью. Сжал кулаки – убью, обязательно убью! Сами напросились! Вскоре мы с отцом попрощались. Оделся тут же, в спальню подниматься не стал – а то Дэвина и от дикой охоты отговорит, с нее станется. Душ не потребовался, кровь семьи смывать не принято. Залпом выпил полный стакан второй положительной и через запасной выход отправился в сад. Там, через заднюю калитку вышел на улицу. Машина уже ждет. Резко выдохнул, подбодрил себя мыслью о том, как здорово будет вернуться в объятья супруги после всего. Брошу все к чертям, уедем загород, куплю дом, доверю обставить его Дэвине. Будем спокойно жить и растить ребенка. А ночами задыхаться от страсти в объятьях друг друга. В прошлый раз нас не смогли разлучить и в этот ничего у врагов не выйдет.

Как ехали, не запомнил – слишком был погружен в собственные мысли. Хотя бои без правил – не такая уж наука, о чем тут думать? На месте меня встретили и проводили к Аугусте. Ведьма, как всегда, при параде, и также обыденно стреляет глазками. Она озвучила и так известные правила и взяла клятву не отступать от них. Разговор хоть и предсказуемый, но строго конфиденциальный. До начала дикой охоты своих соперников я не увижу. А среди них может оказаться кто угодно. Когда гемозависимый кидает вызов, присоединиться к выяснению отношений имеет право любой желающий. Одно точно – их будет немного. Рисковать жизнью без веских причин не станут. Также правила не дают возможности выставить наемника для решения собственных проблем. Как ни крути, но если проиграю, потеряю не только жизнь. Моя семья также потеряет очень многое.

Дэвина

Градоначальника я караулила у лестницы.