Рыцарь без позывного. Том 4 - Бебель

куда сильнее арбалетных болтов. К тому же, даже в полоумном этом мирке молния дважды в одно место не бьет.

Однако, этот раздолбанный караван не согласен с подобным утверждением.

Да и хрен бы с ним! Лишь деда среди трупов не оказалось… Хотя, зная Киару — там чье угодно тело найдется, но только не ее «добычи». Вот жопой чую — без ведьм такое совпадение не обошлось!

Глава 10: Два пути

Когда на сиденье головной повозки стали различаться желтеющие разводы крови, я резко свернул в лес, стараясь держать меж собой и вероятным противником как можно больше ветвистых стволов. Сквозь хруст веток и шелест травы не донеслось беглых команд о смене позиций или треска взводимых арбалетов, но подзабытые привычки несли дальше, заставляя выискивать следы засады.

Длинная травинка чудится растяжкой, ворох листьев походит на затаившегося стрелка, а промеж кустов виднеется нечто черное и продолговатое…

— К бою!!! — рухнув на землю и откатившись под прикрытие ближайшего дерева, я впопыхах рванул оружие, на ходу удивляясь своей беспечности — какого черта автомат на пояс повесил?!

Еще и в чехол засунул — точно в запас списывать пора…

И только когда рукоять винтовки обернулась наточенным лезвием, обдавшим пальцы жаром из теплой крови и резкой боли, я наконец сообразил, что творю какую-то дичь. Положенный промеж кольев вертел над остывшим кострищем походил на ствол пулемета еще меньше чем меч на автоматическое оружие.

— Полк без разведчика, как деревня без дурака… Совсем поехал, блин!

Поднявшись с влажных прошлогодних листьев и утерев кровоточащую ладонь о штанину, я почувствовал на себе чьи-то жадные глаза. При встрече взглядов, ряженная в пыльный плащ вампирша стыдливо отвернулась, скрывая загоревшиеся глаза за грубой челкой. Блестящие слюной губы недвусмысленно отсылали к порезу на моей ладони.

Ну да, она же три дня не жрала… Еще одна проблема в общую копилку. Отлично, просто замечательно!

Оттерев клинок о рукав и загнав меч обратно в ножны, я походя пнул злосчастную палку и двинул дальше осматривать опушку, тщетно отгоняя мысли о своем душевном здоровье.

Средневековье, лейтенант! Не пулеметов, а вампиров бойся, придурок! Ладно еще когда местным про бомбардировщики втираю — на специфическое чувство юмора списать можно. Поиск пульта от телевизора во время спектакля или сигарет в карманах во время очередного звездеца — тоже на рефлексы списать получается. Но меч с автоматом путаю впервые… Неужто и правда прогрессирует? И если да, сколько мне осталось? Год-другой и все? За людьми со шваброй бегать стану, из пальцев стрелять, в штаны делать?

Дурак, над дедом с его придурью потешался. А ведь даже он понимает, что кукуха не казенная. Что после сожжения очередной ведьмы надо найти ведро водки покрепче и барыню покрасивше. Лучше — две. И ведер с десяток.

Иначе травматический невроз, мать его. Крайне мерзкая болячка, передающаяся вместе со свистом пуль и воплями раненных. Самое подлое, ты сам ее взращиваешь.

Когда над головой искрятся трассера, а позади рвутся мины — то еще куда ни шло. «Рабочий режим» в голове, адреналин в крови, и поставленная задача перед глазами. Но уже потом, когда стрекот смолкает, а земля в воронках остывает, дрожащие пальцы принимаются шарить по траве, отыскивая оброненную зажигалку. Будто табачный дым поможет забыть о собственной смертности.

В грохоте боя думать особо некогда, и мозг просто выкидывает осознание опасности, действуя инстинктивно. Но уже после возвращает страх с удвоенной силой, заставляя долбить одну сигарету за другой, в тщетных попытках забыть, насколько близок к смерти ты оказался в этот раз.

Дальше есть два пути.

В первом, к несчастному срочнику, у которого эта кампания первая, приходит добрый замполит. Потравить пару героических баек, подсказать с десяток «солдатских» примет, по которым бойцу улыбается счастливая звезда и он-то уж точно поедет домой живым. А потом добавит, что «своей пули не слышно», потреплет по плечу, да двинет в штаб, докладывать о пригодности солдата к дальнейшей службе.

Во втором случае общаться придется с контуженым лейтенантом, у которого эта кампания хрен пойми какая по счету. Он во всех красках опишет, что случается с глупыми и невнимательными. Расскажет про «того парня», который присел справить нужду, а в итоге нагадил на мину, лишившись «мужской гордости» и приобретя анатомию кукольного «Кена». Или про «того», которого шальным осколком через полкилометра — и прямо в глаз. А потом добавит, что «своей пули не слышно», даст сигарету и пойдет в расположение, готовить подразделение к предстоящему выходу.

Первый вариант ради «общего дела», второй ради выживания раскисшего срочника. Первый ведет либо к цинку, либо к бесчисленным медалям, второй к кошмарам и всепоглощающей паранойе.

От первого становятся микрофонщиком, от второго лейтенантом.

Замполит врал, чтобы получить послушное пушечное мясо, я говорил правду, стараясь добавить соплякам шансов на выживание. Но в итоге мы оба совершали одинаковое преступление.

«Микрофонщик» погибает героем, а лейтенант… «Лейтенант» возвращается домой, а тщательно заточенные инстинкты выживания следуют за ним. Он не может поворачиваться к людям спиной, идти по центру дороги, не вжимаясь в зеленку или стену, а одна лишь мысль о ношении яркой гражданской одежды отзывается безотчетной паникой. А какой звездец поджидает ближе к новому году, когда дети начинают баловаться с петардами…

И снова вилка — либо судьба улыбается и преданная девушка вместе с понимающими родственниками бросают все силы на лечение прохудившейся крыши, либо крыша едет обратно. Туда, где искрятся трассеры, стонет земля, а по плечу хлопают улыбчивые замполиты. Где «своей» пули не слышно.

Физика, мать ее. Сверхзвуковая скорость. Череп разносит раньше, чем долетает грохот выстрела.

Микрофонщику это знание позволяет забыть о смерти, лейтенанту — не забывать никогда. Ни на мгновение.

Нельзя просто так отбросить привычки, взращенные с таким тщанием. Надрессировав себя на выживание и выучившись сохранять постоянную алертность, вернуться к полусонной мирной жизни уже не удается. И за первой кампанией следует вторая, за второй третья…

Потому что «там» ты хотя бы знаешь, откуда может донестись выстрел. «Там» — нормально постоянно пребывать на взводе. «Там» не страдаешь от панических атак во время бритья и не прыгаешь в кусты от автомобильного гудка во время прогулки до магазина.

— Привидения?! — сквозь треск веток послышался голос Клебера. — Болван! Привидений не… — обернувшись на меня, его лицо непроизвольно дернулось. — Бывает.

Уступив место квохчущей курице, ломанувшейся из-под телеги в кусты, я вновь оказался на дороге. Обеспокоенное лицо подскочившего Гены заставило раздраженно поморщиться,