Большая Медведица - Олег Иконников

— Давай, Кот, коньячка доброго пузырь возьмем?

— Я не пью почти.

— Брось ты этот девиз буржуйский — ни капли в рот, ни сантиметра в жопу. У всех белазистов репа сорвана на том, чтобы десять лет вредного стажа вымолотить, да тачку купить.

— Дело прошлое, говорят, ты не бухаешь.

— Правильно говорят, но сегодня врежу. До хаты трезвый не пойду. Перед женой стыдно, наверное, не поверит, что я столько капусты срубил.

Утром у Святого трещала голова. Собираясь на работу, он виновато смотрел на Ленку, а она упорно не замечала его.

— Извини, красивая.

— За что?

— Ты ведь понимаешь, за что. Денег мало принес, да еще и нажрался, как собака.

— Деньги тут не причем — жена устало опустилась на диван и закрыла лицо ладонями, Я почти всю ночь» не спала, проплакала и детей ты напугал… Они тебя никогда таким не видели. Ты почему вчера так напился? Про нас — то немножко помни.

— Муть в душе бродила, вот и хлебнул.

Тебе одному нехорошо было, и ты нашел способ поправить настроение, а мы тебя как увидели пьяным, так нам троим плохо стало, это нормально?

Олег присел рядом с Леной и обнял ее вздрагивающие плечи.

— Не дурак, понял. Вытирай слезы.

Уже год Святой шоферил в передовой бригаде и на новом «БЕЛАЗе». Он стал прилично зарабатывать и полегоньку обставлял квартиру. Устроив Игорешку в ясли, Лена пошла работать в Управление горно-обогатительного комбината. Максим без натяга закончил первый класс. Все дерьмовое в жизни семьи незаметно рассасывалось. Сегодня на пахоту Олег вышел в третью смену.

— Я только заехал, стартер сгорел, — встретил его чумазый Костя в ремонтном боксе — кое-где проводку заменил, а эту балбешку не успел скинуть. Отпустишь меня к любимой Люсе или помочь тебе?

— Вали, Кот, дрыхни. Остальное я сам доделаю.

— Ну ладно, до завтра.

Он направился в душ, посвистывая сонным голубям, нахохлившимся под крышей на фермах перекрытия, а его напарник — в слесарку.

— Привет, мужики.

— Здорово, коль не шутишь.

— Подмогните стартер снять.

— Заява есть? — оторвался от замызганных карт бугор.

— Обязательно.

— Иди откручивай, пока мы банк мылим, потом шумнешь меня.

Взяв гаечные ключи и пассатижи, Святой полез под машину. Втиснув тело между двигателем и передним правым колесом, он, подсвечивая себе переноской, освободил от хомутов длинный, чугунный корпус стартера. Затем забрался на балку и, неудобно убрав под себя ноги, стал смотреть, от чего произошло замыкание, надеясь провести ремонт на месте. Видимо, от неосторожного прикосновения, тяжкая болванка нехотя скользнула из своего гнезда и придавила Олега. В спину больно врезалась тормозная камера. Груз на груди не давал дышать. Понимал, что нужно как-то выбираться, он напряг последние силы, передвинув ногу чуть в сторону, вместе с тяжелой ношей упал на бетонный в масляных разводах пол. Через тридцать минут его положили на операционный стол и, только когда за окном палаты стали рассеиваться ночные сумерки, Святой, наконец, забылся в больном сне…

— Ты случаем не Иконников? — растолкал его мордатый парень в полосатой майке с татуировкой змеи на плече.

Ответить пересохшим горлом он не смог и утвердительно кивнул.

— Жена к тебе пришла, сейчас я ее проведу.

После непродолжительной перепалки с медсестрой, Лене удалось прорваться к мужу.

— Олежка, что стряслось? — села она на рядом стоящую без матраца койку.

— Кишка внутри какая-то лопнула, а так — все ништяк, — вытащил он у жены из кармана больничного халата чистое желтое яблоко.

— Да не волнуйтесь вы, — пристраивал мордастый на тумбочку Ленкину сумку с провизией для мужа — живой и ладно.

— Спасибо, ты кто будешь-то?

— Леха. Я приползу к тебе в сончас, потолкуем.

Так Святой познакомился с Ветерком, который недавно откинулся с колонии строгого режима и переехал в Первомайск со станции Дарасун, потому что подженился на местной девчонке. Днями они спали, а вечерами, в основном, резались в картишки. Иногда Леха сматывался в ближайший ресторан за бутылочкой молдавского коньяка, и тогда приятели засиживались за воспоминаниями о зоновской житухе до поздней ночи, не подозревая, что неизученная пока человечеством закономерность свела их вместе не только для того, чтобы они мучались ностальгией.

В карьер Олег уже не вернулся, медицинская комиссия запретила ему заниматься тяжелым физическим трудом. Потеряв денежную работу, он юзнул в Читу. Автохозяйство, с которого он уволился, переезжая в Первомайск, не совсем радостно, но все же приютило его. Жить стал у своих родителей, благо Эдька служил в армии и одна комната сиротливо пустовала в ожидании хозяина. К семье ездил только на выходные и через год и Лене, и ему самому надоели частные разлуки. Несмотря на острую нехватку денег, нужно было заниматься воспитанием сыновей, и Святой вернулся в поселок. Следующие два года пришлось горбатить на местном пищекомбинате грузчиком. Отдушиной в однообразной нудной работе стал спортивный комплекс, куда его затащил Максим с подросшим Игорехой. Вместе с мускулами появились и новые знакомые. Частенько, после, тренировок он с ребятишками и Воробьевым, выделяющемся среди занимающихся настырностью и спортивной злостью, заходил поужинать или просто попить кофе в расположенный рядом со спортзалом ресторан. Пока Олег отсутствовал в Первомайске, Костю вербанули гаишники и теперь раз в неделю тому приходилось дежурить в милиции, то кажется, это нисколько не тяготило его, а даже наоборот, нравилось. И когда Святому удавалось, нечасто, правда, забегать проведывать Костино семейство, его попугай, трепло и сквернослов, возвещал хрипло на всю хату.

— Внимание, в квартире менты!

— Вот, падла, заткнись, а то на улицу вышвырну!

— Мама! — сразу начинал жаловаться шестилетний Андрюшка — папа Кешу на мороз грозится выгнать!

— Я ему выброшу, — успокаивала сына Люся. Как бы твой любимый папуля вперед Кешки в форточку не вылетел.

— Слышал, че мама сказала?

Слабый, как принято считать пол, с которым Кот связал свою судьбу, проходя службу в войсках специального назначения, на отлично метал ножи, прыгал с парашютом и в совершенстве владел приемами рукопашного боя. Так что слова жены для Кости были не просто болтовней.

— Откуда эта райская птичка прознала, что ты в ментовку подался? — хохотал Олег.

— Папа научил, — гордился отцом Андрюшка — всего за четыре дня.

От первой жены удрал Ветерок и не к кому нибудь, а к лучшей ее подружке, и та готовилась весной родить Лехе наследника. Заходил Святой и к нему. Пару месяцев назад тот окончил курсы водителей и сейчас пахал на базе ОРСа. Как и многие в Первомайске, заколачивал Леха не густо, но регулярно приворовывал и считал, что живет, не очень может и расчудесно, но, по крайней мере, и не худо.