Секреты польской политики: Сборник документов - Лев Соцков

При таких условиях Польша может рассчитывать на помощь Германии, которая усматривает гораздо большие выгоды в ведении по отношению к Польше дружественной политики, чем наоборот. Польско-французский союз ничем Германии не угрожает. Подписывая январскую декларацию 1934 года, Германия была точно осведомлена о значении и сущности этого союза. Ей известно, что этот союз носит исключительно оборонительный характер, что он вступит в силу в случае нападения Германии на Францию или Польшу. В этом отношении Германия совершенно спокойна, т. к. ни на Польшу, ни на Францию она нападать не собирается.

То, что было сказано о польско-французском союзе, ни в коей мере не относится к франко-советскому пакту. Этот пакт сильно затрудняет налаживание европейских отношений. Можно с уверенностью сказать, что, если бы его не было, легко было бы наладить германо-французские отношения. Хотя нельзя предполагать, чтобы СССР решился теперь на агрессивное выступление, но такой момент может наступить. Геринг с возмущением опровергал распространяемые в Европе обвинения в том, что якобы германское правительство оказывает поддержку троцкистам. Хотя Сталин поставил себе целью мировую революцию, однако ее подготовка не дает желаемых результатов.

У германского правительства имеются сведения о том, что СССР отказался от участия и революционной акции в Южной Америке, а после подписания германо-японского договора — и на Дальнем Востоке, но тем усиленнее ведется теперь пропаганда в Европе.

Все изложенное свидетельствует о необходимости согласования политики Польши и Германии. Если остаются еще какие-нибудь недоразумения, то их необходимо со всей искренностью рассмотреть, как это имело место в отношении данцигского вопроса, который удалось окончательно урегулировать. Необходимо установить более близкое сотрудничество между армиями, а также в экономической и культурной области. Этим путем в течение короткого времени можно будет добиться полного урегулирования отношений.

Маршал Рыдз-Смиглы подчеркнул, что он решил продолжать политику, начатую маршалом Пилсудским. По его мнению, польско-германские отношения неизменно развиваются в положительном смысле. Он надеется, что темпы этого развития будут постоянно возрастать. Он вполне разделяет мнение Геринга, что в случае возникновения каких-либо недоразумений их необходимо искренне друг с другом обсудить и ликвидировать и не давать третьим сторонам вмешиваться в них. Что касается отношений с СССР, то польский народ не склонен поддаваться коммунистическим влияниям. Он, так же как и Геринг, не предполагает, чтобы СССР в ближайшее время готовился к агрессивному выступлению, однако он не сомневается, что СССР в случае возникновения в Европе каких либо осложнений воспользуется этим для того, чтобы вызвать социальные перевороты и революцию. В случае конфликта Польша не намерена стать на сторону СССР, и по отношению к СССР она все более усиливает свою бдительность.

Что касается союза с Францией, то он носит исключительно оборонительный характер. С тех пор, как умер маршал Пилсудский, он не был нисколько расширен и остается без всяких изменений.

В заключение маршал Рыдз-Смиглы высказал свое удовлетворение по поводу того, что ему представилась возможность вести эту исчерпывающую беседу, а также уверенность в том, что она послужит укреплению взаимного доверия и сотрудничества.

Геринг заявил, что он счастлив, что услышал это заявление из уст маршала и что он сможет передать его канцлеру Гитлеру.

Верно: НАЧАЛЬНИК VII ОТДЕЛА ГУГБ НКВД

КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕН. БЕЗОПАСНОСТИ 2 РАНГА (Слуцкий)

ВЕРНО:

«___» марта 1937 г.

4-й сектор

Обзор внешней и внутренней политики Польши

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

VII ОТДЕЛОМ ГУГБ НКВД получены от лица, занимающего ответственный пост в Министерстве иностранных дел Польши, нижеследующие агентурные данные о внешней, внутренней политике Польши и копии шифрованных телеграмм польского посла в Москве в Министерство иностранных дел Польши:

Визит Геринга, как оказывается, был намечен по предложению маршала Смиглы еще осенью, во время визита у него германского посла фон Мольтке. Смиглы высказал тогда пожелание лично переговорить с Герингом и предложил, чтобы Геринг приехал в Польшу на охоту. Первоначально предполагалось, что визит состоится раньше, т. е. в январе, но затем срок был передвинут на февраль. Окончательный срок был установлен во время пребывания Бека в Берлине проездом в Женеву. Геринг оставался в Варшаве всего один день и имел со Смиглы двухчасовой разговор, который являлся фактической целью поездки и его политической частью (содержание разговора посылается отдельно). Кроме того, он имел 11/2-часовой разговор с вице-премьер-министром Квятковским и министром Романом относительно развития польско-германского экономического сотрудничества, увеличения товарооборота (в результате чего спустя 10 дней были закончены переговоры о платежных расчетах за товары) и, наконец, участия Германии в развитии польской автомобильной и тракторной промышленности (заводы «Крулевска Хута», «Хута Лаура» и Островецкий завод).

По последнему вопросу переговоры сейчас ведутся.

Кроме того, Геринг нанес визиты премьеру Складковскому и министру Шембеку, но эти визиты не имели существенного значения. Результаты переговоров были признаны обеими сторонами вполне удовлетворительными и способствующими дальнейшему развитию взаимных добрососедских отношений и сотрудничеству; особенное значение в этом отношении имела беседа со Смиглы, в которой Геринг дал такие категорические заверения в дружественном отношении Германии к Польше. Эта беседа оказала большое влияние на настроение всей польской военной верхушки, что особенно заметно выявилось у начальника главштаба, который до этого относился к Германии с некоторым недоверием. Эффект этого визита до некоторой степени усиливался тем обстоятельством, что Бек не присутствовал при разговоре, что было, между прочим, вызвано совершенно случайной причиной — его фактической болезнью.

Для широких кругов польской общественности это было доказательством того, что польско-германская политика не является только политикой Бека, а — всей правительственной верхушки, и это обстоятельство широко обсуждалось и комментировалось. Можно предполагать, что эта политика значительно оживит экономические отношения между обеими странами, чему будет способствовать также общее улучшение конъюнктуры.

После визита в Варшаве Геринг пробыл два дня на охоте у президента в Беловежи, где были также генералы Соснковский и Фабрици, а затем пробыл два дня на охоте в государственных лесах около Баранович и Пинска, куда поехал только с Соснковским и Фабрици. Во время охоты никакие разговоры, имеющие политическое значение, не велись, преследовалась лишь цель создать дружескую атмосферу. Из всех лиц, с которыми Геринг познакомился в Польше, на него якобы самое лучшее впечатление произвели Смиглы, Квятковский и Соснковский, которых он охарактеризовал как талантливых государственных деятелей. Следует отметить, что Герингу в Варшаве впервые пришлось познакомиться с таким большим числом польских государственных деятелей, что, несомненно, расширило его связи и возможности. Никакие конкретные политические мероприятия не обсуждались (ограничились только экономическими вопросами); в довольно завуалированной форме договорились относительно сохранения с обеих сторон политики, проводимой по отношению к Чехословакии. Конкретное обсуждение дел Смиглы умышленно предоставляет Беку и Липскому.

Бек также остался очень доволен результатами визита. Он надеется, что в ближайшее время удастся расширить экономические отношения и осуществить сотрудничество в области сырьевой и эмиграционной проблем, а это послужит базой для политического сотрудничества. В ближайшие месяцы можно ожидать какого-нибудь визита с польской стороны в Берлин, однако пока еще не решен вопрос, кто должен поехать; возможно, что поедет Квятковский.

Бек в Женеве действительно был болен. Он заболел гриппом, а затем бронхитом и колитом. Эта болезнь требовала продолжительного лечения и отдыха. В настоящее время он заканчивает лечение. Он останется на юге до конца марта, после чего вернется в Варшаву. Все правительство настаивало на том, чтобы ему предоставить продолжительный отпуск. Свое пребывание на юге Бек использовал для многочисленных бесед с Иденом, с которым его связывают дружеские отношения. Он вызвал к себе польских послов в Париже, Риме, Лондоне и Вене, а также представителя в Женеве. В настоящее время Бек придает наибольшее значение сотрудничеству с Англией, в частности в отношении проблемы европейского равновесия (Польша — Прибалтика — Придунайский бассейн), реформы Лиги Наций и вступления в нее Германии и Италии, а также окончательного урегулирования данцигского вопроса.