Оzеро - Евгений Васильевич Петров

– Как здесь хорошо! – воскликнула она. – А запах!..

Они остановились под яблоней и Егор, сорвав пригоршню цветов с ветки, обсыпал ими Любу. Она от удовольствия зажмурилась, а он, чувствуя нахлынувшее желание, обнял её и поцеловал. Запах цветущих яблонь наполнял всю округу каким-то райским ароматом, но он не чувствовал этот аромат, потому что для него сейчас существовал только один запах – дурманящий запах любимой женщины.

Глава 4

Не было в жизни Субботина ещё ни одного лета, которое бы он так ненавидел. Не то, чтобы ненавидел жару, солнце, купания – нет. Он ненавидел эти длинные-длинные дни, время, которое тянулось, как ему казалось, невыносимо медленно. На работе он немного отвлекался от постоянных дум о своей подруге, и с тревогой ожидал своего отпуска: как то он будет переживать это время в полном одиночестве…

Люба работала в лагере, и, хотя мобильная связь там была, переписывались они крайне редко – времени даже на смс у неё практически не оставалось. Да и Егор старался не докучать ей своими переживаниями и тоской. Теперь он если и писал ей, то писал что-нибудь весёлое, озорное: пусть Люба думает, что он в порядке и легко переносит разлуку. Изредка им удавалось минут десять поговорить по телефону, да и то, когда погода была дождливой и все дети сидели по корпусам.

Однако июнь прошёл более-менее быстро. Наступил июль и Егор ушёл в отпуск. Промаявшись несколько дней, он надумал отправиться в поход на велосипеде. Таких двинутых единомышленников у него не было, потому он собрался ехать один.

– Жорка, на фига тебе тащиться на велике? – удивлялся Григорий, когда Егор по телефону сообщил ему о своём намерении. – Будет у меня сорок восемь, мотанули бы на пару дней на машинах, как белые люди!

– Э-э, брат, не понимаешь ты! – отвечал ему Егор. – Велосипед – это свобода! Ни дорог тебе крутых не надо, ни бензина, ни запчастей! Жаль, что у тебя отпуск не скоро, а то узнал бы ты, что такое туристское счастье!

– Куда хоть намыливаешься, скажи?

– Не поверишь, на Телецкое озеро хочу съездить, давно мечтал!

– Ну, ты, блин, даёшь! – удивлялся друг. – Это ж сколько вёрст?

– Да не так уж и много: полторы тысячи километров на круг! Григорий, я хотел тебя попросить: я ключи от дома отдам соседу, ты приезжай иногда, посмотри, чтобы у меня в доме всё было в порядке, идёт?

– Об этом не переживай, как-нибудь приедем с Галкой, баню истопим.

– Вот и замечательно!

– Ты когда вернёшься-то?

– По расчётам – пару недель, по сотне километров в день, – ответил Егор, рассматривая свой, заранее приготовленный, путевой дневник. – К концу месяца буду!

– Ну, давай, счастливого, как говорится, пути! Звони, если что.

– Нет, Гриш, я телефон не беру. Заряжать его всё равно негде, а лишний груз мне не нужен.

Когда Егор принял такое решение и стал готовиться к походу, мысли его переключились и стало заметно легче. Люба, узнав о его планах, тоже поддержала эту идею. Её всё время терзала мысль, что она доставляет Егору страдания, оттого, что они не могут встретиться. А теперь и ей стало полегче, да и время так пройдёт быстрее, думала она.

Субботин любил летние велосипедные походы, а потому, всё, что нужно, у него было: лёгкая двухместная палатка, семискоростной велосипед отечественного производства – китайским он не доверял, – и вся прочая мелочь. Необходимо было только тщательно продумать маршрут, распределить примерные суточные пробеги и кое-что докупить. Две недели ушло у него на подготовку похода. Наконец, во второй половине июля, когда наступила настоящая летняя жара, он был готов к отъезду.

– Люба, родная моя, всё, моя хорошая, я теряюсь на две недели! – едва не кричал он в трубку накануне отъезда. – Ты как себя чувствуешь? Как работается?

– Ой, Егор, – обеспокоено отвечала Люба, – я так волнуюсь за тебя, честное слово! Может, не поедешь? Такую даль… А вдруг, что случится?

– Любань, ну что со мной может случиться? – успокаивал её Егор. – Я ж не в первый раз еду! А дома я точно с ума сойду! Я и так уже сошёл без тебя, понимаешь?

– Да понимаю я… Думаешь, мне легко?

– Люб, ты дождёшься меня?

– Егор, ну хватит уже об этом, а? Ты же знаешь, что я жду тебя! Так что, ни о чём плохом не думай, понял?! И внимательно смотри на дорогу!.. Всё, Егор, мне пора, в лагере завтрак начинается! Целую тебя, и… возвращайся поскорее, как приедешь – позвони!

– И мы встретимся? – спросил с затаённой болью и надеждой в голосе, Егор.

– Я тебе обещаю…

– Люба! Я люблю тебя! Целую! И свой поход посвящаю тебе, моей единственной!

– Всё, я побежала, Егор! Пока!

Её телефон отключился и Егор, несколько секунд посмотрев в окно, выключил свой телефон и положил его в книжный шкаф.

«Ну, вот. Начинается следующее испытание, – подумал он. – Господи, дай мне силы и пошли мне удачи, – помолился он. – Сохрани мне жизнь и здоровье в пути, молю тебя. Любовь мою и Любино притяжение сохрани, очень тебя прошу…» Он трижды перекрестился на икону Спасителя, висевшую у него в комнате, вышел в кухню, присел.

– Бурька, одинокий ты у меня, как и хозяин твой, – погладил он подошедшего к нему кота. – Есть ли у тебя душа, и болит ли она от одиночества так же, как и у меня? Хорошо, если нету… Ладно, котейка мой, не скучай. Кормить тебя будут, а мышей всё-таки лови.

Он вышел из дома, закрыл на замки двери и, отворив ворота, выкатил за ограду свой велосипед, с навьюченным на багажник снаряжением. За плечами у Егора висел небольшой рюкзак с дневным запасом продуктов и воды. Прислонив велосипед к ограде, он пошёл к соседу отдавать ключи от дома. Соседа дома уже не было, ключи взяла его жена, лишь покачавшая головой, узнав, куда едет Егор. Затем он вернулся к своей ограде, ещё раз потрогал ворота – закрыты ли.

– Ну, с богом, – перекрестился он, сел на велосипед и нажал на педаль.

Трасса, ведущая в сторону Новосибирской области, находилась от его дома в трёх километрах, и, чтобы попасть на неё, Субботину надо было проехать только по частному сектору. Он медленно, прислушиваясь к тому, как упаковал и закрепил снаряжение, ехал по краю дороги. Первые минуты похода всегда были для него самыми волнительными: проделана огромная работа по подготовке, а теперь – все проблемы побоку, теперь – свобода!

Он проехал около полукилометра, как вдруг, на перекрёстке,