S.T.A.L.K.E.R. Тропами Призраков - Руслан Осинцев

Ладно хоть Сфинкс при мне, — подумал Роман и провалился в глубокий сон. В нём вихрем понеслись события смешанные из прошлого и того, что происходило теперь… знакомые и незнакомые лица. Он вдруг увидел мечущуюся в больном бреду Алису и Барбоса, плавно превращающегося в нечто среднее между собакой и человеком. Пёс подбежал к нему так близко, что Роман сумел рассмотреть сосуды в его перекошенных яростью глазах, он рявкнул ему прямо в лицо искажённым человеческим голосом.

— Просыпайся… Беда! — после этого крика, у Романа, сон оборвался, проснулся он глубоко дыша, покрытый холодной испариной. Чувство приближения опасности вырабатывается годами, именно это ощущение он испытывал сейчас. Аккуратно встав, чтобы не заскрипела кровать, Роман подпихнул под одеяло рюкзак и зашёл за дверь. Чутьё его не подвело и в этот раз, за дверью послышались тихие шаги и узкое лезвие ножа, просунутое между дверным косяком и дверью аккуратно подняло запорный крючок. Так же тихо дверь распахнулась и на пороге появился человек, обман с рюкзаком под одеялом, как всегда, сработал. Человек поднял руку с пистолетом и сделал два тихих выстрела, приглушённых прибором для бесшумной стрельбы или просто глушителем, смотреть, что будет дальше, Роман не стал. Враг находился на расстоянии вытянутой руки, и она сделала своё дело. Лезвие Сфинкса точно ударило в шею. Человек захрипел, и повалился на пол, последним осознанным действием пытаясь закрыть рану рукой, но через мгновение затих в расплывающейся луже крови. Роман, вскользь глянув в лицо убийцы, подобрал его оружие. Предположив, что он мог быть не один. Так и случилось, приближался кто-то ещё, потом послышались звуки короткой борьбы и всё стихло. Кто-то невидимый в темноте включил в коридоре свет и этим кто-то оказался Першинг. В его окровавленной руке был обыкновенный кухонный резак для разделки мяса, а рядом с ним лежало окровавленное тело охранника Сидоровича по кличке Налим.

— Фух, слава Богу ты живой, думал, что не успею.

— Паша! Ты здесь откуда? Пару часов назад ты облитый в хлам, извини за выражение, без чувств мордой на столе спал, — Першинг хохотнул.

— Это, Рома, многолетняя тренировка. Ладно, хорош болтать, пора ноги уносить, скоро Сидор хватится.

— А этот откуда? — указывая на Налима, спросил Роман.

— Потом… все вопросы потом… Забирай своё шмотьё и валим, — второй раз говорить не пришлось, Роман взял свой рюкзак и поспешил к Першингу, копающемуся над телом Налима. Наконец, он нашёл то, что искал и показал Роману ключи.

— Теперь можно уходить.

Спустившись по лестнице, они быстро прошли мимо полу-опустевшего барного зала к выходу на улицу. Почти у самого входа располагалась оружейка для хранения оружия посетителей, которой заведовал Налим. Немного покопавшись в замке, Першинг открыл заветную дверь.

— Как говорится, «Сим-Сим, откройся». Ромыч, иди забирай свою гаубицу, а я с молчаливого согласия барных братьев тоже себе что-нибудь этакое подберу. Как и полагалось номеру, выданному Роману, его двенадцатизарядный отбойник был на месте и, взяв его, он тут же вышел из хранилища, в отличии от Паши, словно ребёнка, попавшего в детский мир. Наконец, Першинг остановил свой выбор на пистолете-пулемёте «Гадюка-5». Роман скептически покачал головой.

— Зачем тебе эта пукалка мажорская? Если уж есть возможность выбирать, то бери себе приличный ствол и пошли уже, — Першинг вздохнул, но Романа всё же послушал, взяв улучшенный «Абакан» с оптикой и подствольным гранатомётом «Костёр», принадлежавший кому-то из ветеранов.

— Ладно… уговорил. Сейчас ещё пару магазинов захвачу, — и полез в дальний шкаф для боеприпасов, а открыв его чуть не подпрыгнул. — Оба-на! Есть всё-таки Бог на свете, у меня, Рома, джек-пот выпал. Сидор тут левые артефакты хранит, — и, забыв про патроны, начал скидывать в рюкзак арты. Какие-то из них хранились просто, какие-то в контейнерах, Роман его одёрнул.

— Не жадничай, гангстер хренов, время теряем, сам говорил.

— Ромка, ты не понимаешь, это же деньжищи какие… Я всё равно больше в этот гадюшник ни ногой, а это добро на барахолке загоню.

Как-того и следовало ожидать, драгоценное время было утеряно. Из динамиков громкоговорителей, по всей округе посёлка и бара истошно заорала сирена, с последующим оповещением: «На территории подконтрольной долгу совершенно нападение на бар и убийство граждан». Далее следовало описание нападавших.

— Ну что, допрыгался, кладоискатель?

Опешивший Першинг, лишь глупо улыбнулся.

— Да и хрен с ними, я тут одну лазейку тайную знаю, по ней и уйдём.

— Тогда веди быстрей к своей лазейке, бойскаут, — и подтолкнул его в плечо.

В посёлке несколько отрядов Долговцев и добровольцев уже несколько часов прочёсывали местность и строения в поисках беглецов, а Роман и Першинг, уже в километре от него, молча шагали прочь в темноту Зоны. Исчерпав лимит терпения, Першинг не выдержал.

— Нет, я, конечно, понимаю, что ты Сталкерюга крутой, но чтобы ночью, по Зоне, как по Бродвею гулять, это уже перебор. Ты вообще хоть представляешь куда и как мы идём? У тварей сейчас самый разгар ужина, аномалии кругом, а он шурует как по накатанной дороге.

— Хорош стонать, знаю я куда идём, а твари в посёлке пострашнее этих будут.

Першинг, на ходу поправляя лямки своего тяжёлого рюкзака не унимался.

— Ну да, конечно, как в сказке про колобка… Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, а от тебя, хрен его знает, что за морда выскочит и подавно уйду. Если дерьмо в штанах убегать не помешает.

Прошагав ещё пару километров, Роман довёл Першинга в уже знакомое укрытие в деревне, где был ранее. Роман осмотрел подвал и довольный тем, что в нём ничего не изменилось, пропустив в перёд Першинга, вошёл сам и подпёр дверь прочной доской. Из обломков таких же толстых досок разжёг костёр, дым от которого спокойно выходил в вентиляционную шахту в потолке. Першинг, уставший от своей ноши, с облегчением сбросил рюкзак, и лишь затем осмотрелся.

— Здравствуйте, пожалуйста! Ты меня что, в людоедское логово приволок? Да тут одни мертвяки, хочешь, чтобы я к утру как-тот черепок в углу оскалился? Нет, я, наверное, лучше на свежем воздухе заночую.

— Вот-вот, заночуй, тогда точно к утру оскалишься. Тут боятся нечего, этих, что здесь лежат, я уложил, не по своей воле, конечно, они сами на меня напали, — Першинг немного успокоился.

— Тогда ладно… Пусть себе лежат, воняют потихоньку, я не брезгливый, хотя запах чем-то сбить надо. У тебя, случайно, коньячка того знатного не осталось?

Роман достал флягу.

— Случайно осталось. Только прежде ты расскажи, что в баре случилось.

— В баре случилось то… что я, Рома, твою задницу спас…

— За мой зад, конечно, спасибо,