Мастер Гримуаров - Валерий Александрович Гуров

тебе дед… — беззлобно поправил управляющий. — Инструмент новый поступил, Константин Фёдорович, и я всё сделал. Время-с, так сказать, не терял, а то негоже без телефона.

Всё-таки толковый у меня управляющий. Я подошёл к телефону, взял трубку.

— Вавилов слушает!

— Константин Фёдорович, вас беспокоит деканат университета, — раздался из динамика женский голос лаборантки.

Та ещё мымра, вечно от меня воротила нос, поставив на мне крест как на прогульщике. Её звонок застал меня врасплох.

— В чём суть беспокойства?

— Извещаем, что учёным советом принято решение о переносе дипломных защит на завтра. После вам будет предоставлен допуск к финальному экзамену.

— А как же предварительные защиты?

Я прекрасно помню, что перед дипломной защитой шла защита предварительная.

— Они уже пройдены сегодня, и если вы хотя бы немного утруждались посещать учебное заведение, то прочитали бы соответствующий приказ, — явно с упоением объяснила лаборантка. — Но поскольку вам общие правила не писаны, то вы ничего и не узнали! Потому с вас снимается один балл согласно регламенту университета! Надеюсь, на защиту вы уж явиться не забудете, начало в девять утра.

— Стесняюсь спросить, за чьей подписью приказ?

— До свидания, Константин Фёдорович!

Она сразу повесила трубку. Я сначала хотел перезвонить в деканат, но затем передумал. Не берусь судить, откуда ветер дует у такого решения и связано ли оно с чьим-то желанием мне нагадить, но решение крайне любопытное.

Правда, если мне не изменяет память, в том же университетском уставе написано, что о любых переносах студентов нужно извещать надлежащим образом. Так что за снятый балл ещё повоюем.

— Кушать! — объявила Наталья Петровна.

— Боюсь, что не получится. Я прихвачу еду с собой и попрошу вас её упаковать, — сказал я.

— Почему же?

— Мне срочно надо на предприятие.

И не дав Наталье Петровне повозмущаться, я переключился на управляющего, чтобы уточнить, куда тот положил инструмент. Пока он объяснял, нянечка собрала мне тормозок. Положила, как всегда, больше, чем я мог съесть за раз. Ничего, полагаю, раньше глубокой ночи я оттуда попросту не уйду. Так что в цеху как раз поужинаю.

— Вечно вы куда-то спешите, — вздохнула она.

Я поблагодарил нянечку, и чтобы она так не переживала, коротко объяснил, что у меня перенесли экзамен и теперь нужно срочно-обморочно завершать к завтрашнему утру свой дипломный проект.

— Ну, с богом, барин, раз такое дело важное, — перекрестила она меня.

Вскоре я уже заходил в корпус завода, где с ходу ошарашил Лёню, усердно записывающего заклинание на очередной пергамент. Он настолько старался, что даже язык высунул.

— Леонид, у меня для тебя две новости, хорошая и плохая. С какой начать?

— С плохой, — неуверенно сказал он.

— Тебе придётся торчать здесь до глубокой ночи, а может, и до утра. Деканат перенёс защиту диплома на завтрашнее утро.

— Ого, вот это новости! Хорошо, что я подготовил диплом!

— Поэтому теперь поможешь подготовиться и мне. В общем, Лёня, в крайнем случае к завтрашнему утру будь добр закончить с пергаментами. Тебе много ещё?

— Я рассчитывал на три дня как минимум!

— Теперь рассчитывай, что у тебя всего три часа, — твёрдо обозначил я.

Видя, что Лёня опешил, я перешёл к хорошей новости.

— Зато, считай, что за сутки всё сделаешь, а оплата та же. Чем тебе не мотивация, Лёнь? — я хлопнул его по плечу, подбадривая.

Мой друг хоть и поник после этих слов, но возражений не последовало. Напротив, поёрзав на стуле он выдал, что сделает всё возможное.

Я же проверил новый инструмент из посылки и тоже приступил к делу. Окончательная припиловка артефакта заняла уйму времени. Зато с помощью новых шарошек и другого инструмента мне удастся довести артефакт до идеала.

Далее дело оставалось за сборкой всей конструкции. На лицевой стороне обложки отфрезеровал углубление для артефакта. Сделал это с минимальным припуском — лучше припилить и посадить артефакт плотно, чем пролететь с размером и делать новую обложку. С припиловкой пришлось как следует повозиться. Пока я был занят этим, Лёня доделал нанесение заклинания на пергамент.

— Глаза боятся, а руки делают? — спросил у него я, когда Лёня принёс оставшиеся пергаменты, закончив работу за несколько часов.

— Приловчился, — признался он.

Я соединил листы пергамента в стопку, сначала их сшил между собой, а затем прикрепил к корешку твёрдого переплёта. Гримуар был готов, оставалось только его активировать.

Я положил книгу на металлический постамент и удовлетворённо наблюдал, как энергия артефакта пронизывает страницы гримуара одну за другой. По постаменту растеклось мягкое свечение, сигнализирующее о том, что гримуар полностью заряжен.

Открыв книгу, я увидел, как блёкло светятся строки заклинаний.

— Поздравляю, Лёня, сработано идеально, — объявил я.

Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Мы с Леонидом задержались на заводе ещё часа на полтора.

Разобрали весь полученный инструмент, я достал материалы по заказу на шестерёнку от начальника таможенного склада и прочитал письмо. Таможня просила выполнить партию шестерёнок с довольно большим запасом. Оплата значилась достойная, срок выполнения — пять дней.

— Вот и работёнка подъехала, — пояснил я Лёне.

Заниматься шестерёнкой сегодня я уже не стал. Да и самому становиться за станок не видел особого смысла. Ребята — несостоявшиеся воришки — обещали прийти на завод завтра после обеда. Возьму их в ученики, а учиться они будут как раз на этих шестерёнках. Мне же следовало как следует выспаться перед завтрашней защитой диплома.

Я взял подмышку гримуар, и мы с Лёней вернулись в поместье. По пути я прощупал у своего друга почву насчёт открытия логистическо-транспортной компании.

— Тут такое дело, что я после поездки в Новороссийск решил открывать новое направление бизнеса, — начал я издалека и рассказал Лёне о своей задумке и об обещании таможенного чиновника мне в новом деле поспособствовать.

Лёня широко зевал, засыпая на ходу, и мы договорились обсудить задумку завтра после защиты диплома. Но в общем и целом он выразил желание принять участие в новых начинаниях.

— За любой кипишь, кроме голодовки, — сказал он.

Времени на сон осталось всего несколько часов. Поэтому следующим утром я с трудом продрал глаза, и чтобы хоть как-то проснуться, перевернул на себя чан с ледяной водой.

— Барин, вы себе так почки застудите! — начала причитать Наталья Петровна.

— Закалка-тренировка пришла на смену медицине, — пояснил я.

—