Страсть - Лорен Кейт

— Лулу!

Голос проникал сквозь кожу Люси прямо в сердце. Голос Даниэля. Он звал ее. Он хотел ее. Нуждался в ней. Люси двигалась на звук. Она даже не заметила, что начала подниматься с ее места на высокой ветке, как будто она могла уйти с верхушки дерева и полететь к нему — пока Билл не схватил ее локоть.

— Именно поэтому мне пришлось перетащить твою задницу сюда. Он говорит не с тобой. Он говорит с ней.

— О. — Люси тяжело опустилась вниз. — Верно.

По черному песку бежала девочка с кокосовыми орехами, Лулу. И ниже по пляжу, к ней бежал, Даниэль.

Он был без рубашки, очень загорелый и мускулистый, одетый только в обрезанные темно-синие брюки, потрепанные по краям. Его кожа блестела от морской воды, от недавнего купания в океане. Босые ноги поднимали песок. Люси завидовала воде, завидовала песку. Завидовала всему, что могло прикасаться к Даниэлю, тогда, как она застряла на этом дереве. Она завидовала своему прошлому я больше всего.

Двигаясь к Лулу, Даниэль выглядел более счастливым и более естественным, чем Люси когда-либо его видела. Она захотела закричать.

Они подбежали друг к другу. Лулу обняла его, и он подхватил ее поднимая вверх, и кружа в воздухе. Он поставил ее на ноги и осыпал ее поцелуями, целуя ее пальцы, ее предплечья, и даже плечи, шею, губы.

Билл улегся на плечо Люси. — Разбуди меня, когда они дойдут до чего то более интересного, — сказал он зевая.

— Извращенец! — Она хотела отодвинуть его, но она не хотела к нему прикосаться.

— Я имею в виду татуировки, пустая твоя голова. Я отдохну, хорошо?

Когда Люси оглянулась назад на пару на пляже, Лулу привела Даниэля к сотканной циновке, которая была разложена на песке недалеко от хижины. Даниэль вытянул короткое мачете из-за пояса своих брюк и вскрыл один из кокосовых орехов. После нескольких ударов он снял верх и отдал остальную его часть Лулу. Она пила залпом, молоко капало с углолков ее рта. Даниэль поцеловал их, чтобы вытереть.

— Они не делают татуировку, они только… — Люси, прервалась, когда ее прошлое я исчезло в хижине. Лулу вновь появилась, мгновение спустя неся маленький пакет, связанный из пальмовых листьев. Она развернула инструмент, который был похож на деревянную расческу. Зубцы блестели на солнце, как если бы они были острыми как иглы. Даниэль лег на спину на циновке, наблюдая как Лулу опустила гребенку в большую мелкую морскую ракушку, заполненную черным поршком.

Лулу быстро его поцеловала и начала.

Начиная с его груди, она прижала расческу к его коже. Она работала быстро, нажимая сильно и быстро, и каждый раз она передвигала гребень она оставляла мазки черного пигмента татуировки на его коже. Люси начала узнавать дизайн: узор шахматной доски. Он должен был охватить всю его грудь. Люси только раз была в тату-салоне, когда-то в Нью-Гемпшире с Келли, которая хотела крошечное розовое сердечко на бедре. Оно было сделано менее чем за минуту и Келли ревел все это время. Однако, Даниэль лежал молча, не издавая ни звука, не отводя глаз от Лулу. Потребовалось много времени, и Люси чувствовала как пот стекает небольшой струйкой с ее спины, когда она смотрела.

— А? Как насчет этого? — Толкнул ее Билл. — Я обещал показать, любовь, или я обещал показать, что ты любишь?

— Конечно, мне, кажется, будто они любят. — Люси пожала плечами. — Но…

— Но что? Ты представляешь как это должно быть больно? Посмотри на этого парня. Он позволяет делать себе татуировки, выглядя в это время так, будто его ласкает мягкий бриз.

Люси корчилась на ветке. — Это — урок? Боль равняется любви?

— Ты говоришь это мне, — сказал Билл. — Возможно, ты удивишься, услышав это, но дамы не часто стучат в дверь Билла.

— Я имею в виду, если бы я татуировала имя Даниэля на теле, это означало бы, что я люблю его еще больше, чем я уже люблю?

— Это символ, Люси. — Билл выпустил скрипучий вздох. — Ты слишком буквальна. Подумай об этом так: Даниэль это первый красивый мальчик, таких Лулу никогда не видела. Пока его не выбросило на берег несколько месяцев назад, весь мир этой девушки был ее отец и несколько толстых туземцев.

— Она — Миранда — сказала Люси, вспоминая любовный роман "Буря", который она прочитала в десятом классе на семинаре про Шекспира.

— Как это цивилизовано для тебя! — Билл одобряюще скривил свои губы. — Они похожи на Фердинанда и Миранду: красивый иностранец терпит кораблекрушение на ее берегах…

— Так, конечно это была любовь с первого взгляда для Лулу, — пробормотала Люси. Это было тем, чего она боялась: та же самая беспечная, автоматическая любовь, которая обеспокоила ее в Хелстоне.

— Правильно, — сказал Билл. — У нее не было выбора, кроме как влюбиться в него. Но вот что интересно, так это Даниэль. Ты видишь, он не должен был учить ее обрабатывать сотканный парус, или получать доверие ее отца, принося стоящую сезона рыбу, лечить, или показывать, — Билл указал на влюбленных на пляже — соглашается татуировать все его тело полностью, согласно ее местному обычаю. Этого было достаточно, даже если бы Даниэль только что обнаружился. Лулу любила бы его все равно.

— Он делает это, потому что — подумала Люси вслух. — Потому, что он хочет заслужить ее любовь. Потому что иначе, он только использовал бы в своих интересах их проклятие. Потому что независимо от того, каким кругом они связаны, его любовь к ней … настоящая.

Значит, почему Люси не была полностью убеждена?

На пляже сидел Даниэль. Он обнял Лулу за плечи и начал ее нежно целовать. Его грудь кровоточила от сделанной татуировки, но ни один из них, казалось, не заметил. Их губы только разошлись, они не переставали смотреть друг на друга.

— Я хочу уйти сейчас, — внезапно сказала Люси Биллу.

— Правда? — Билл моргнул, вставая на ветке дерева, как будто она поразила его.

— Да, правда. Я получила то, для чего я пришла сюда, и я готова идти дальше. Прямо сейчас. — Она, тоже, попыталась встать, но ветка, закачалась под ее весом.

— Гм, хорошо. — Билл взял ее руку, чтобы удержать ее. — Куда?

— Я не знаю, но давай поспешим. — Солнце опускалось за горизонт позади них, удлиняя тени влюбленных на песке. — Пожалуйста. Я хочу оставить в памяти хоть что-то хорошее. Я не хочу видеть, как она умирает.

Лицо Билла менялось и гримасничало, но он ничего не говорил.

Больше Люси не могла ждать. Она закрыла глаза, и позволила ее желанию призывать Предвестника. Когда она открыла глаза снова, она смогла различить дрожь в тени соседнего дерева маракуйи. Она сконцентрировалась, вызывая ее со всей своей энергией, пока Предвестник не начал дрожать.